История инквизиции. том 3 - Генри Ли

Новый папа Бенедикт XII 29 января 1336 г. окончательно заявил, что святые наслаждаются лицезрением Бога, и постановил, чтобы все, кто будет придерживаться противного мнения, подвергались наказанию, как еретики. Догмат был включен в руководство инквизиции наравне с пунктами, относительно которых допрашивали людей, подозреваемых в ереси. Когда в 1439 г. на соборе во Флоренции была заключена номинальная уния с греческой церковью, то один из пунктов, которые она должна была принять, гласил, что души, не совершившие греха после крещения или должным образом очистившие себя после совершения греха, сразу допускаются на небо и лицезрят Св. Троицу. Таким образом Церковь приняла новый догмат, несмотря на сопротивление этому со стороны самого папы.

Примером развития богословской доктрины является также догмат о Непорочном Зачатии Св. Девы Марии. До XII в. никто не сомневался, что Св. Дева была зачата и рождена в грехе, что один только Христос родился, жил и умер без греха. Однако с развитием культа Девы Марии сказалось народное стремление смотреть на нее, как на свободную от всякого человеческого греха, и около середины XII в. лионская Церковь решилась поместить в календарь новый праздник в честь Зачатия Св. Девы: раз Рождество Богородицы считается святым, то и Зачатие, необходимое условие рождения, было также святым. Св. Бернар выступил против этого нового учения; он утверждал, что единственным Непорочным Зачатием было зачатие Христа, произведенное Св. Духом, и доказывал, что Мария, рожденная от брака мужчины и женщины, была неизбежно зачата в смертном грехе, но допускал, что она была освящена еще в утробе матери, св. Анны. Теория св. Бернара господствовала долгое время.

Св. Дева была олицетворением чистой материнской любви; страдания, перенесенные ею за своего божественного Сына, сделали ее еще более милосердной и воспламенили ее желанием спасти людей, за которых умер Иисус. Она была одновременно и Богом, и человеком: в своей, человеческой природе она разделяла чувства ей подобных. «Св. Дева, говорит Петр Блуаский, единственная посредница между человеком и Христом; мы были грешниками и боялись обратиться к Богу-Отцу, ибо он страшен; но мы имеем Св. Деву, в которой нет ничего страшного, ибо она полна любви и чистоты».

Несмотря на наставления св. Бернара, празднование Непорочного Зачатия постепенно распространялось. Фома Аквинский говорит, что оно соблюдается во многих церквях Рима и что оно не было воспрещено; но он отрицает возможность Непорочного Зачатия Св. Девы. Этого учения держались доминиканцы, а некоторое время и францисканцы.

Однако новый догмат распространялся быстро; с 1327 по 1404 гг. его начали праздновать почти все поместные Церкви католической Европы.

Доминиканцы не изменяли свою точку зрения, а францисканцы с течением времени стали в рядах их противников. Разрыв между ними в первый раз произошел в 1387 г. Доминиканец, магистр Парижского университета учил, что Св. Дева была зачата в грехе; это возбудило страшное недовольство. Под угрозой суждения магистр бежал в Авиньон. Доминиканцы были изгнаны со всех кафедр в Сорбонне, а авиньонский папа Климент VII объявил еретиками магистра и его защитников. Карл VI заставил доминиканцев Парижа праздновать ежегодно день Зачатия и издал также указ об аресте повсюду в государстве тех, кто отрицал Непорочное Зачатие, и о приводе их в Париж, где они должны отречься от своего заблуждения перед университетом. И только в 1403 г. доминиканцы были снова допущены в Сорбонну. Доминиканцы всюду, где пользовались доверием, выступали против учения о Непорочном Зачатии.

В 1439 г. Базельский собор высказался в пользу Непорочного Зачатия, запретил всякое противоположное утверждение и приказал, чтобы повсюду этот праздник справлялся 8 декабря и чтобы верным давались в награду особые индульгенции.

Этот новый догмат разделил Церковь; приверженцы двух противоположных положений честили друг друга еретиками и преследовали друг друга. В 1457 г. Авиньонский собор под председательством папского легата францисканца подтвердил решение Базельского собора и запретил под страхом отлучения от Церкви проповедовать противное мнение. В том же году Парижскому университету было сообщено, что один доминиканец проповедует в Бретани старое учение. Тотчас же университет просил Бретонского герцога наказать монаха как еретика. Закон, принятый кортесами Каталонии в 1456 г., запрещал всякое сомнение по вопросу о Непорочном Зачатии со стороны и мирян, и духовенства под угрозой пожизненного и окончательного изгнания.

До этого времени папы избегали вмешиваться в споры. Но в 1477 г. Сикст IV рассмотрел аргументы доминиканцев и францисканцев. Сикст предписал празднование дня Непорочного Зачатия во всех церквах с раздачей особых индульгенций. Однако в 1481 г. в Мантуе один монах был обвинен на суде епископа в ереси за то, что проповедовал Непорочное Зачатие, но защитил себя; в следующем году в Ферраре францисканцы и доминиканцы проповедовали по этому вопросу и усердно называли друг друга еретиками. Сикст IV, выслушав обе стороны, издал новую буллу, в которой отлучал от Церкви всякого, кто будет утверждать, что праздник посвящен Освящению Св. Девы, и грозил тем же наказанием всякому францисканцу и доминиканцу, кто будет называть своего противника еретиком.

Снова вспыхнули волнения, заставившие Александра VI подтвердить буллу Сикста IV. Но Парижский университет продолжал считать еретиком всякого, кто отрицал Непорочное Зачатие. Университет 3 марта 1496 г. принял статут, подтверждавший учение и постановлявший, что в университет будут принимать только тех, кто принесет присягу защищать это учение; если же принятое лицо окажется вероотступником, то будет изгнано, лишено всех почетных званий и признано язычником. Этому примеру последовали университеты Кельна, Тюбингена, Майнца и других городов; почти все ученые общества стали против доминиканцев и внедрили учение в умы большинства последующих богословов. Большинство кардиналов и прелатов, короли и князья, кармелиты приняли новое учение, одни доминиканцы вели с ним борьбу.

В 1496 г. в Диеппе доминиканец в проповеди употребил выражения, косвенно опровергавшие догмат; его схватили, заставили принести публичное признание в заблуждении и поклясться защищать догмат. Другой доминиканец сказал в своей проповеди, что неизвестно, кто лучше — Ева или Мария; неизвестно, действительно ли Христос шел впереди Св. Марии, когда она поднималась в рай, что взятие Марии после Успения на небо не было догматом и сомневаться в этом не грешно; его заставили публично заявить, что первое его положение подозрительно, второе ложно, а третье еретично. Каноник в 1504 г. в Мантуе сказал в проповеди, что Христос был зачат не в утробе, но в сердце Марии и зарожден из трех самых чистых капель ее крови. Инквизиция арестовала его и осудила как еретика, и он едва избежал костра. Баптист Мантуанский написал книгу, чтобы установить истинное место Зачатия Иисуса. Юлий II потребовал дело в Рим и поручил его кардиналам Порто и С.-Виталя, которые созвали ученых богословов. В 1511 г. богословы осудили новую теорию как еретическую.

Сопротивление доминиканцев догмату непорочного зачатия становилось безнадежным. Только упорный отказ пап произнести последнее слово избавлял их от необходимости принять догмат, ложность которого доказал Фома Аквинский, но который становился все более могущественным и распространялся их объединившимися врагами. Доминиканцы почитали Св. Деву самым преувеличенным образом, а теперь оказывались в глазах всех хулителями ее, и всюду их клеймили.

Виганд Вирт, магистр доминиканцев-обсервантинов и профессор богословия, поссорился в 1501 г. с одним приходским священником Франкфурта. В одной проповеди священник благодарил Бога, что он не принадлежит к ордену, виновному в отрицании Непорочного Зачатия. Присутствовавший при этом Вирт закричал ему, что он лжец и еретик. Орден поддержал Вирта и подал жалобу Юлию II, который назначил комиссию; результат ее работы был неблагоприятен Вирту, он покинул Франкфурт и издал резкий памфлет против своих противников. Майнцский архиепископ велел сжечь книгу. Доминиканцы собрали в Вимпфене капитул, на котором было решено доказать чудом ложность ученья о Непорочном Зачатии. Сначала местом действия избрали Франкфурт, затем испугались архиепископа и остановились на Нюрнберге; но побоялись встретить препятствие со стороны многочисленных ученых этого города и выбрали Берн, город многолюдный и могущественный, но простой и необразованный. Сановники доминиканского монастыря этого города во главе с приором взялись выполнить проект и выбрали орудием портного из Цурцаха Иоанна Летсера, только что вступившего в орден. Позднее при разборе дела было доказано, что они начали призыванием демона, договоры с которым скрепили своею кровью; чтобы сделать стигматы на коже Летсера, они сделали ее сначала нечувствительной при помощи мази из крови, взятой из пупка новорожденного еврея, и девятнадцати волосков, выдернутых из его бровей. Обман был тщательно подготовлен целым рядом явлений, начиная с простого привидения и кончая явлением Св. Девы. В 1507 г. распространился слух, что в Берне в монастыре доминиканских обсервантинов Св. Дева несколько раз являлась одному святому монаху и открыла ему, как тяжело для нее преступление, совершаемое францисканцами, утверждающими Непорочное Зачатие. Она открыла, что после зачатия три часа оставалась в состоянии первородного греха до своего освящения; учение св. Фомы истинно и внушено Богом. Св. Дева дала монаху крест, окрашенный кровью Ее Сына, три слезинки, пролитые Им в пустыне Иерусалима, три пеленки, которыми был повит Младенец во время бегства в Египет, и фиал, в котором была часть крови, пролитой Им во время страданий за спасение людей; она вручила монаху письмо, адресованное Юлию II, в котором она обещала папе такую же славу, какой пользуется Фома Аквинский, за услугу, которую она ожидает от него. Это письмо, скрепленное печатями доминиканских приоров Берна, Базеля и Нюрнберга, было послано папе. Рассказы о божественном явлении привлекли бесчисленные толпы в доминиканскую часовню взглянуть на монаха, избранного Св. Девой. Однажды он явился отмеченный язвами Христа.