Красная хризантема - Лора Роулэнд

— Ты делаешь это потому, что утратила веру в меня? Ты считаешь, что я не смогу раскрыть это убийство и спасти нас всех?

— А ты сможешь? — Рэйко осмеливалась не терять надежду, несмотря на отчаяние, волнами накатывавшее на нее. — Ты сегодня что-нибудь обнаружил?

— Да, — сказал Сано. — Я нашел госпожу Нёго, медиума. Она признала, что на проведение фальшивого сеанса медитации ее подбил начальник полиции Хосина. И еще я проследил, откуда взялись ружья, которые обнаружил Хирата-сан. Они из полицейского арсенала. Хосина наверняка является участником заговора по свержению правителя Мацудаиры; он, видимо, подставил меня, чтобы отвести внимание от себя.

Рэйко с лету уловила суть:

— Хосина отрицал это, так? Ты не стал сообщать эту новость правителю Мацудаире. Ведь ты решил, что она не настолько очевидна, чтобы убедить его и снять с нас подозрение? А теперь, после того как ты утратил союзников, это еще менее вероятно. — Ответ она прочла на лице Сано. Рухнувшие надежды сделали ее отчаяние еще более безнадежным.

— Все же это улика против Хосины, — не сдавался Сано. — Я ближе подобрался к нему, чтобы нанести удар. Но ты тоже вела расследование, я не ошибся? — Он указал глазами на ее одежду. — Что тебе удалось узнать?

Рэйко рассказала. Но ее версия, что полковник Кубота или родственники убийцы, которого она передала правосудию, могли подстроить ей ловушку, сейчас казалась несостоятельной. Все было слишком натянуто, чтобы выглядеть правдоподобным. Она добилась лишь новых угроз со стороны Куботы, будто бы только этого ей и не хватало.

— Не теряй надежды, — веско сказал Сано, хотя сам был явно разочарован тем, что ее расследование принесло пользы не больше, чем его. — Просто наберись терпения. Я найду, как оправдать нас обоих, обещаю.

Казалось, не осталось ничего, что могло бы убедить Рэйко отказаться от решения принести себя в жертву.

— Ты не сможешь, — проговорила она. — По крайней мере в том, что касается меня.

— Почему это я не смогу оправдать тебя? — Сано озадаченно посмотрел на жену. — Не понимаю.

Рэйко покачала головой и поджала губы. Объяснение было слишком страшным.

Лицо Сано побледнело от злости.

— Что бы ни заставило тебя поступать таким образом, я не собираюсь заявлять сёгуну о твоем признании, — сказал он твердым голосом. — Я не собираюсь бросать тебя, словно лишний груз с тонущей лодки.

Рэйко была в отчаянии от его упрямства.

— Если ты не сделаешь, как я прошу, я совершу сэппуку прямо сейчас, не думая о ребенке. — Она выхватила из рукава кинжал. — Раз я могу спасти двоих из четверых, то я сделаю это!

Она ухватила рукоять двумя руками. Ее тело и даже душа содрогнулись от намерения убить не только себя, но и ребенка, которого она любила со всей материнской страстью — с того самого дня, когда она почувствовала, что беременна. Рэйко направила клинок себе в живот.

Крик ужаса вырвался из груди Сано:

— Нет!

Он схватился за кинжал. Его руки ломали и выкручивали ее в попытке вырвать из них оружие.

— Отдай! — выла Рэйко. — Оставь меня!

— Безумная! — рычал Сано, отчаянно борясь с женой. — Прекрати немедленно!

Вырвав у нее кинжал, он вскочил и спрятал его за спину.

— Зачем ты это делаешь? — крикнул он.

— Я уже сказала! — Рэйко была вне себя, она тяжело дышала, глаза ее лихорадочно горели.

— Плевать мне на твои отговорки! Рассказывай все как есть!

В его глазах сквозь злобу сияла любовь. И она сникла. Слезы потоком хлынули из ее глаз, смывая бремя с ее души.

— Я убила правителя Мори! — прорыдала она. — Я заслуживаю смерти…

Сано остолбенел; открыв рот, он так сильно втянул в себя воздух, что едва не зашелся от кашля. Однако, глядя на плачущую Рэйко, он не столько почувствовал удивление от ее признания, сколько ощутил, что вот-вот произойдет неизбежное. Он понял, что страшился именно вот этого момента. Его сомнения относительно версии Рэйко, все, о чем предупреждало его чутье сыщика, не подвели его. Все его усилия поверить Рэйко, найти объяснения свидетельствам против нее были напрасны. А теперь он знал, что именно она пыталась от него скрыть.

Она убийца.

Сано не чувствовал ни малейшего удовлетворения, какое приходило к нему обычно при раскрытии других преступлений. Скованный ужасом, он прошел к шкафу и положил в него кинжал, чтобы он больше никому не причинил страданий. Затем опустился на колени рядом с Рэйко. Она, закрыв лицо руками, плакала.

Она сделала все этими вот руками, маленькими, нежными…

Однако душа Сано отказывалась принимать то, что подсказывал ему разум и только что услышали уши. Рэйко подняла на него глаза. Лицо ее было мокрым от слез, на лице застыл страх: она ждала, когда он заговорит.

— Нет. Этого не может быть. — Он был столь же тверд в своем возражении, сколь и не уверен в нем.

Она склонилась перед ним, опустив голову и упершись руками в пол.

— Прости! — простонала она. — Прости!

Это был кошмар из кошмаров.

— Зачем ты это сделала? — спросил он, изумляясь тому, что должен был задать ей вопрос, который обычно ставил перед любым другим сознавшимся преступником, словно распутать все до конца было единственным, что пришло ему в голову.

— Я не знаю, — простонала она. — Я не могу вспомнить!

А вот это было уж совсем странно. Невообразимо!

— Как ты могла забыть такое?

Рэйко выпрямилась, сжала руками голову. Платок ее развязался, волосы рассыпались по плечам.

— Что-то случилось с моей головой. Начались какие-то провалы в памяти…

Сано был скорее заинтригован, чем понимал, о чем идет речь. Даже несмотря на то что его не особенно радовала перспектива узнать подробности преступления и его причины, он должен до всего докопаться.

— Полагаю, ты расскажешь мне все!

Она вытерла глаза, поправила волосы и постаралась перестать плакать.

— Я медитировала, восстанавливая в памяти ночь в имении правителя Мори. Я видела два эпизода из того, что произошло. В первом случае я была в его комнате, когда он спал. Он проснулся и посмотрел на меня. Он спросил меня, кто я такая и что там делаю. Потом он полз, размазывая по полу кровь из своих ран. И молил меня о пощаде.

Сано слушал — с ужасом, который нарастал с каждым словом Рэйко. Из них следовало, что она по собственной воле пробралась в спальню и внезапно напала на беспомощного правителя Мори.

Рэйко вздрогнула и продолжила рассказ:

— Второе видение было еще хуже. Я была с ним в постели. Он лежал на мне. Мы занимались… — Она стала царапать себе плечи, словно пытаясь соскоблить плоть, которая касалась правителя Мори, и затрясла головой.

Воображение Сано дорисовало эту сцену. Его объял невероятный ужас: все складывалось так, что его жена соблазнила в ту ночь правителя Мори.

— Потом у меня в руках появился кинжал. Я бросилась на правителя Мори. Я ударила его кинжалом. — Рэйко показала, как она это сделала. — Сано содрогнулся. — А затем… — Ее затошнило, из горла вырвались сдавленные звуки. — А затем я стояла на коленях над лужей крови. В ней плавала белая хризантема. В руках у меня были гениталии правителя Мори. — Рэйко опять изобразила, как это было. Сано показалось, что он действительно видит у нее в руках отрезанный, окровавленный член. — Потом я сказала… я сказала: «Поделом тебе, порочный выродок!»

Она бросилась на пол и зарыдала так, что тело ее забилось в конвульсиях.

— Поэтому, как ты видишь, это правда. От нее не спрятаться. Я его убила! Я заслуживаю наказания!

Сано был так ошарашен происходящим, что утратил дар речи. Еще недавно он сожалел, что не располагает надежными свидетельствами того, как произошло убийство. Теперь они у него были. Собственные воспоминания Рэйко были самыми вескими уликами против нее. И все же его не покидало странное чувство облегчения — Рэйко наконец была с ним искренна. Сейчас, когда между ними не было недосказанности, он, как никогда прежде, был склонен оправдывать ее.

— Быть может, эти видения не означают того, чем кажутся, — сказал он с усилием.

Она села и недоверчиво посмотрела на него красными, распухшими от слез глазами.

— Что еще они могут означать?

— Возможно, ты просто вообразила то, что увидела в них.

— Едва ли. Они были такими яркими. — Рэйко была в отчаянии. — Они происходили в реальности. Я знаю, что все это было, как бы мне ни хотелось поверить, что это одни лишь видения.

— Может, это были сны. Сны могут очень походить на явь. Возможно, в выпитом тобой вине был яд, который послужил причиной столь сильных галлюцинаций, что ты подумала, что они — воспоминания о происходивших в реальности вещах.

— Но это нам неизвестно! Как мы можем быть уверены в том, что я не делала того, о чем мои воспоминания говорят как о содеянном мною?