Негритюд в багровых тонах (СИ) - Птица Алексей

Бессмысленно оглядывая всех вокруг, это существо могло только пускать слюни, и тут же обмочилось и обгадилось. Существо, бывшее когда-то смелым и жестоким воином, а потом большим военачальником, сейчас не могло ни разговаривать, ни делать осмысленные действия. Он стоял, бездумно пялясь в никуда, пускал пузыри и время от времени издавал животные звуки, в которых не было абсолютно ничего человеческого.

Вся толпа, включая пленных, шарахнулась от него. А Момо вдруг завыл, как голодный волк в степи. Этот душераздирающий вой встряхнул всех. Многие бросились бежать, а я произнёс.

— Слушайте все. Я отнял у него душу, и теперь она принадлежит мне, во веки веков. От Момо осталось только тело, кто возьмёт его себе? Гробовая тишина установилась вокруг, все кто ещё не успел сбежать, ощутили вдруг острую потребность сделать это сейчас.

Пленные начали дёргаться и бросаться на своих конвоиров, спеша умереть от их острого штыка, боясь быть вечно проклятыми и ходить пустой телесной оболочкой без души по просторам Африки.

Обернувшись к ним, я произнёс.

— Вас ждёт другая участь, чем Момо. Готовы ли вы искупить смертью своё предательство?

— Если готовы, то для вас есть задание. Я дам вам возможность умереть в бою, и ваши души останутся при вас навсегда. Я не возьму их себе, но и вы должны выполнить всё, что я вам прикажу, иначе…

Все, оставшиеся в живых, согласились, кроме одного, который, не выдержав увиденного, умер от разрыва сердца, досрочно отправившись в подземные или воздушные чертоги, сбежав тем самым от моего гнева. Но мне хватит и тех, кто остался.

По моему знаку, их увели с помоста, а убитых похоронили. Телесную оболочку Момо увели к моему наполовину сгоревшему дворцу. Теперь его место было у входа. Здесь его кормили и поили, здесь же он и гадил, а его испражнения убирали его бывшие жёны, по очереди, кроме тех, которые доложили мне вовремя о его предательстве.

Остальные были обращены в служанок и стали ухаживать за своим бывшим мужем. Его дети были отданы в другие семьи, а с тремя последними я ещё не решил, что делать. Эстель Рози я приставил служанкой к моим дочкам, заодно и французскому их научит.

Интерлюдия.

Леонид Шнеерзон и Леон Срака взяли немного денег из кассы Первого Африканского, в который их и положили в своё время. Затем они отправились на переговоры с португальской администрацией, надеясь получить денежную компенсацию за участие в проведении боевых действий на их стороне, полученные при этом ранения и утрату денежных средств.

Итогом их похода была сумма в сто тысяч рейсов, и она их устроила. Забрав деньги, они сели на ближайший пароход и отчалили в САСШ, где по прибытии в Бостон учредили акционерное общество. Португальские рейсы пришлось обменять по курсу в одном из Бостонских банков.

На роль зиц-председателя акционерного общества «Рога и копыта», прошу прощения, «Алмазы и изумруды», был найден опустившийся бомж Гарри Томас, бывший раньше мелким клерком. Он безоговорочно принял все навязанные условия и, влив в себя полбутылки самого дешёвого виски, отрубился до утра.

Наутро, проспавшись и получив пятьдесят долларов задатка, он вместе с Леоном отправился по магазинам, одеться и привести в себя в порядок. Пятидесяти долларов не хватило, но в сто он уложился. Затем они сняли офис в одном из импозантных зданий на центральной улице. Заказали и впоследствии повесили на дверях двух арендованных кабинетов таблички.

На первой двери надпись на табличке гласила «Black Diamonds of Africa», на второй «Stock sale».

Шнеерзон поднял старые связи, которые у него оставались ещё с первого приезда, и теперь арендовал тесное подвальное помещение, где установил небольшой печатный станок, на котором штамповал акции своей фирмы.

Идея, которую подкинул им вождь, была неплоха, но требовала тщательного подхода, и могла не реализоваться, если подготовиться к ней плохо. Поэтому, Шнеерзон принялся тщательно печатать бумажные акции с витиеватым рисунком, который изображал очертания африканского континента, в виде гротескного крупного алмаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Всё остальное пространство на билете занимали завитушки и собственно текст. Получилось неплохо, даже скажем так, лучше, чем в типографии, и главное, никаких концов. Кто, где, откуда. Фальшивомонетчика очень трудно найти, и никому в голову бы не пришло, чтобы эта публика самостоятельно печатала не деньги, а акции.

В данном случае, эти акции не имели цены, хотя и были сами по себе просто бумажками. Шнеерзон сразу решил играть по-крупному, и не гнушался ничем. И пока скромная и никому не известная фирма «Чёрные алмазы Африки» потихоньку набирала оборот в рекламе своей деятельности.

Но, не «МММ» единым, и вместе с Леоном они начинали заниматься и другими аферами, которые подсказывал им изощрённый ум отпетого авантюриста, начав с самогоноварения. (В данном случае отпетый авантюрист означает, что его мысленно похоронили и уже отпели у священника).

С этой целью было куплено полуразрушенное здание на окраине порта, куда сваливали рыбные отходы с рыбного базара, и которое попросту являлось свалкой. Постоянно гниющие рыбные остатки и крики обалдевших от гниющей еды чаек привносили необходимый колорит в их дело.

Если зайти в это, изрядно подремонтированное изнутри, здание, то можно было приятно удивиться наличию там порядка, относительной чистоте и большому количеству разнообразных агрегатов, с блестящими и не очень металлическими боками.

Эти агрегаты были не чем иным, как дистилляторами, перегонными кубами и прочими приборами, помогающими добиваться максимального выхода спирта из бурлящей в них подогретой браги. Схема была нарисована Мамбой и дополнена различными замечаниями по уменьшению неприятного запаха и добавлению различных добавок, улучшающих вкус исходного продукта.

Самогоноварение в САСШ было запрещено с восемнадцатого века, поэтому ничего удивительного не было в том, что Шнеерзон скрыл свой мини спирт завод в практически заброшенном здании морского порта города Бостона.

Для производства самогона требовались три вещи: — сахар, сырьё и вода. Вода бралась из реки Чарльз, впадающей в залив Массачусетс. Она была не совсем чистая, но песок и древесный уголь частично помогли решить эту проблему. Дальше, наполовину очищенная вода заливалась в большой медный котёл с брошенными туда серебряными долларами, кипятилась и затем сливалась через тонкое ватное одеяло в другую ёмкость.

Там вторично кипятилась, добавлялись улучшающие вкус травы, набранные на окрестных пустошах, или кочаны кукурузы, или ветки фруктовых деревьев, вообще всё, что могло впитать в себя лишнее, и в то же время улучшить вкус воды и смягчить её. Вода опять сцеживалась и отстаивалась.

Сахар и пшеница, а также кукуруза, ячмень, картофель шли прямиком из внутренних районов САСШ на вывоз из порта города Бостон. Поэтому, при наличии знакомых грузчиков в порту и проплаченных чиновников, там же, всегда можно было сотню-две килограммов зерна или корнеплодов спокойно забрать. Или, просто купить, проще и дешевле, в обход обычной продажи.

Оба компаньона не гнушались и сгнившими продуктами, доставленными из южных регионов или Южной Америки. Браге всё равно из чего бродить, из зерна, гнилых апельсинов или почерневших и сморщенных бананов. Сахар покупался там же, и процесс пошёл.

Забродила в огромных чанах брага, впоследствии заливаемая в аппарат для самогоноварения, там она равномерно подогревалась, испарялась, конденсировалась и выдавала чистый отменный спирт. Характерный запах выводился не наверх, а в выкопанную для этого траншею, накрытую досками и засыпанную землёй, которая выходила прямиком на свалку, где самогонное амбре смешивалось с рыбным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Полученный спирт дополнительно очищался кокосовым углём или перманганатом калия, процеживался и смешивался с вкусовыми добавками. По совету Мамбы, они делили полученный алкоголь на три вида.

— «Пойло» — самый худший самогон, плохо очищенный и сделанный из картофеля.