Лея Леса (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Акселерация-с…

* * *

— И вот ЭТО — последствия игрушек в компьютере?

Салея почти с ужасом разглядывала парня, который сидел перед монитором. Парень на девушек и вовсе не смотрел. Он на экране проходил по какому-то замку, и отвлекаться на каких-то девах? Вот еще не хватало!

Чучело? Монстр?

Да кто ж его знает… больше всего Петенька был похож на вампира. Бледный, красноглазый, немытый и нечесаный…

Таня уверенно кивнула.

— И похуже бывают. Этот хотя бы без памперсов.

— Зачем?

— Чтобы от компьютера пореже отрываться и в туалет не бегать.

Салея выразительно скривилась.

— Почему ему просто нельзя не давать денег на наркоту?

— Сам зарабатывает, — тихо пояснила Ольга Ивановна. — В этих играх можно как-то…

Таня в этот вопрос не вникала. Но вроде онлайн действительно можно заработать. Только надо знать и как, и где…

С этим мальчишкой Салея и церемониться не стала. Просто подошла сзади, положила ладони на виски — и крепко нажала.

Петя, как был, так на спинку кресла и повалился. Бессмысленным воняющим кульком.

Ольгу Ивановну девушки предусмотрительно отправили на кухню, чтобы под ногами не мешалась. Нечего ей тут, и так переживает — смотреть на человека страшно.

— Тань, посмотри. Вот я блокирую то, что дает удовольствие от наркоты.

— А от игр? Есть такой центр?

— В том-то и беда, что нет. Что можно придумать? Ты как считаешь?

Таня серьезно задумалась.

— Даже не представляю. Это как с телевизором, как с книгами… да, игры. Но это не лечится, наверное. Азарт убрать? Так у него тоже какой-то точки приложения нет… чтобы был центр азарта.

— Нет, — согласилась Салея. — Хотя кое-что я сделать могу.

— Что именно? — Тане было откровенно любопытно. Вот как можно с таким справиться? Заблокировать ребенку саму возможность садиться за компьютер? Так они сейчас везде и всюду. Учиться ему как-то же надо будет?

И работать потом…

— Я ему чувствительность повышу, — Салея манипулировала тонкими потоками в ауре. Если бы она не отрабатывала год за годом упражнения с мельчайшими токами силы, она бы сейчас точно не смогла такое сделать. Ювелирная работа. — Он сможет читать на компьютере. Слушать музыку. И все. Если будет что-то такое смотреть… у него через час так глаза разболятся, что ничего не поможет. Это надо с мышцами поработать и с нервами.

Таня подумала пару минут.

— Он и телевизор смотреть не сможет?

— Не больше часа. А потом надо будет минимум три часа отдыхать. Или вообще будет с ума сходить от боли.

Таня подумала, что это и не худший вариант.

— А на обычные вещи это никак не повлияет. По лесу ходить, на огороде, допустим, вкалывать…

— Нет. Только вот такое электронное мельтешение…

— Можно попробовать, — кивнула Таня. — Я про кошмары думала…

— Кошмары?

— Поиграл в игрушку — получи кошмарный сон.

Салея качнула головой.

— Нет. Так может и сердце не выдержать.

И она была целиком и полностью права. Таня кивнула, и просто наблюдала за тем, что делает подруга. Удивительно тонкая работа. Линии сил в ауре скрещивались, переплетались…

— Как ты думаешь, я так смогу? Когда-нибудь?

— Надеюсь. Но работать придется много.

Таня была не против. И работать, и работать…

— А Руслан?

— Я могу с ним сделать то же, что и с врачами. Сделать?

Таня кивнула.

— Если можно. Он неплохой…

— Он тебе нравится?

Таня пожала плечами.

— Не знаю. С Поповым все было просто, он яркий, броский… а Руслану было не до игрушек. Да и какой смысл? Просто гулять я не хочу, налюбовалась на мамашку, а серьезные отношения… это не для нас.

— Почему?

— У него семья богатая.

Салея только головой покачала.

— Танечка, сестренка, ты не представляешь себе, что такое даэрте! Ты уже сейчас можешь стать богаче отца Руслана. А если мой народ окажется здесь, на Земле… что может быть ценнее здоровья?

Таня глазами захлопала, как сова.

— Я как-то не подумала…

— Вот именно поэтому я тебя и люблю, — тихо сказала Салея.

Таня обняла ее.

— Я тоже… сестренка. Лея, ну неужели обязательно… с этой короной? Нельзя ее на кого-то перекинуть, или как-то… это так несправедливо! Почему ты должна погибнуть⁉ Почему⁉

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ничего нельзя сделать, — Салея качнула головой. — Это закон.

— Несправедливо!

— Таня, уже сейчас я сильнее многих. Этот закон не дает появляться на свет самым страшным чудовищам.

— Ты не станешь чудовищем!

Салея пожала плечами.

Она подозревала, что станет. И может. И… и уже становится. Таня рядом, и это удерживает ее, поддерживает в ней человечность. А так бы…

Дубы? Которыми стали трое глупых сопливых мальчишек?

А червей не хотите? Или глистов?

Она могла бы. Или убить. Медленно и мучительно. Или сделать так, что дубы за год сгниют до трухи. Это несложно, есть множество древесных болезней.

Но Таня рядом.

И люди, которые просят ее помощи, вот, как этот мальчик…

И она остается сама собой. Пока еще… но сколько времени она сможет бороться? Сколько еще ей придется сдерживаться?

Салея не знала. Но до конца лета…

Это проще.

Это — намного проще.

Она потерпит. Уже совсем недолго осталось.

И Салея незаметно поправила зубец Дубовой Короны. На ее внутренней стороне потихоньку появлялись острые шипы, врастали в кожу… не больно, нет. Но и не снимешь.

Никогда.

До самой уже очень скорой смерти.

* * *

Полнолуние наступило быстро и незаметно. Таня и Салея выгуляли Гнома, но с собой в лес его брать не стали. Все же он городской пес. А там…

Кто знает, что будет — там?

Вряд ли Хранитель Леса спокойно воспримет ротвейлера, который попробует его загрызть.

Или сам ротвейлер спокойно отнесется к здоровущему медведю?

Это — не лайка. И не собака для охоты на медведя. Лучше не рисковать.

А девушки преспокойно доехали на автобусе до леса, потом еще прошлись пешком, и оказались на той же поляне, что и в прошлый раз.

— Раздеваемся, — скомандовала Салея.

— До трусов?

— Догола.

Таня смущаться не стала. Это — не эротика, это необходимость. Так что она сняла с себя все, даже серьги из ушей вытащила, сложила вещи аккуратной кучкой, чтобы на теле не было ничего постороннего. Посмотрела на Лею.

— Так?

— Да. — Салея тоже разделась догола, но ничуть не стеснялась. Стояла прямая и свободная, увенчанная Дубовой Короной.

— Что дальше?

Салея молча достала нож, самую обычную чашку…

— Вот это. Давай сюда руку.

Таня повиновалась.

Лезвие ножа аккуратно прошлось вдоль локтя, вскрыло вену, Салея собрала кровь в чашку. Повторила то же самое со своей рукой, даже не дрогнув.

Кровь у нее была не вполне обычной. Если с Таниной кровушкой все было ясно и видно, то у Салеи кровь была темной, почти черной. Такой оттенок бывает, если смешать красное и зеленое.

Таня поежилась.

Ей тоже больно не было. Такое странно-восторженное состояние, наверное, как под наркотой. Так и с пятиэтажки прыгнуть можно, и ноги переломать, и потом еще бегать и ничего не чувствовать.

Салея воткнула нож в землю — и над ним взвился зеленый язык пламени.

— Повторяй за мной. Это ритуальные фразы.

Таня кивнула.

— Моя кровь — твоя кровь.

— Моя кровь — твоя кровь.

— Мой народ — твой народ.

— Мой народ — твой народ.

— Мой Даэрте — твой даэрте

— Мой Даэрте — твой даэрте

У губ Тани оказалась чаша — и девушка отпила три глотка. Раньше бы ее стошнило от вкуса крови, но сейчас… она не ощущала ее. Что-то другое, хмельное, странное…

Салея тоже сделала три глотка — и поставила чашу на землю.

— Прими нашу жертву, Хранитель и скрепи клятвы.

Точно — магия.

Потому что как иначе ТАКОЙ медведина мог засунуть в чашку язык… она ему на коготь не налезет! Здоровый, как неизвестно что!