Тень в зеркале - Ян Ирвин

— Он ничуть не хуже других студентов и поумнее многих, — сказал Траск. — Пусть он мечтатель, но он прославит Чантхед.

Вистан рубанул ладонью по воздуху:

— Довольно! Проводи его до ворот!

— Я сам это сделаю, — сказал Турль и облизнулся. — Эти летописцы слишком много о себе воображают. Мне будет приятно лично выставить его из Чантхеда.

Вистан пригвоздил его взглядом к полу:

— Что бы ты ни говорил о летописцах, они — наше прошлое и от них зависит наше будущее!.. Траск, проводи Лиана до ворот!

Столь внезапно выдворенный из Чантхеда, Лиан был ошеломлен и ничего не понимал. Половину жизни он провел в этом городе, где его жильем и пропитанием все время занимались другие. Теперь ему предстояло самому позаботиться о себе. Что будет, когда у него закончатся деньги? Где он переночует уже сегодня? Между Чантхедом и находившимся от него в четырех днях пути Туллином не было постоялых дворов, а Лиан никогда не бывал один в горах. Он вообще едва умел развести костер. Его любимые предания и книги сказаний были украдены, остались только дневник и собственноручно сделанная им книга с Великими Сказаниями.

Когда через несколько часов туман рассеялся, Чантхеда уже не было видно. Начинался погожий день, дул едва уловимый ветерок, идти было легко и приятно. Природа, провожавшая осень, замерла в предчувствии зимы. Лиану внезапно стало хорошо, и он почувствовал себя свободным, словно с плеч у него свалился тяжелый груз. Ему давно уже следовало бы уйти из Чантхеда и начать новую жизнь. Он пришел втакое доброе расположение духа, что даже самые смелые из его желаний казались ему теперь выполнимыми.

Несколько раз ему чудился стук копыт за спиной, но никто его так и не нагнал. Впрочем, ему было так хорошо, что он не стал над этим задумываться.

Поначалу огражденная с обеих сторон невысокими каменными стенами дорога была гладкой и широкой, но к вечеру она превратилась в изрытую ямами тропу. Эту местность он еще хорошо знал. Здесь каждый обломок стены, каждая одинокая колонна, каждый разрушенный мост о чем-то ему говорили, напоминая те или иные сказания. Вот появилась группа геллонов — деревьев с потрескавшейся от времени черной корой и огромными искривленными ветвями. Под ними когда-то сидел Пельбан, пятый директор Чантхедской Школы, не чета плюгавому Вистану, и писал «Даму Серебряного озера», самый прекрасный и печальный из всех романов, впоследствии ставший трогательным Великим Сказанием. Декламируя его, Лиан всегда сопереживал жившему много веков назад Пельбану.

Лиан сбросил мешок на дорогу и подошел к деревьям. Земля была усыпана перезрелыми плодами, напоившими воздух своим восхитительным ароматом. Как снотворное зелье, этот запах погрузил Лиана в сладкую истому. Он присел на солнышке, впился зубами в сладкий геллон и стал разглядывать просматривающиеся сквозь черные стволы блестящие коричневые утесы и Чантхед, снова замаячивший маленьким пятнышком далеко внизу, на подернутой дымкой бескрайней равнине Фольк. Через несколько мгновений Лиан перестал различать подробности пейзажа, задумавшись о некогда разыгравшейся здесь трагедии, превращенной гением Пельбана в жемчужину среди Великих Сказаний.

В «Даме Серебряного озера» говорилось о гибели маленького государства Салудит. Лиан открыл книгу Великих Сказаний на нужном месте, коснулся пальцами букв, рассыпанных по тонкой бумаге, но не стал читать, потому что и так знал эту легенду наизусть. Сейчас ему вспомнился ее конец — трагедия Нарсисы и Тириэля. Не в силах вынести рабство, в котором оказались ее семья и весь народ, Нарсиса переоделась блудницей и отправилась на утес, где пировали ликовавшие победители. Там она обняла Автарка и увлекла его за собой с утеса в лежавшее внизу озеро. Узнав об этом, ее возлюбленный Тириэль бросился с этого же утеса и разбился о камни. Чудом не погибшая, Нарсиса увидела среди скал его останки, когда народ с почестями нес ее в город. Она покончила с собой, и ее место занял тиран еще более жестокий, чем Автарк. Так имя Нарсисы стало символом красоты и молодости, бесцельно принесенных в жертву.

Лиан продолжил свое путешествие, но вскоре у него заболели спина и ноги, и он захотел сделать привал. Найти для него место оказалось не так уж и трудно, поскольку неподалеку он заметил еще одну группу старых деревьев. Он не помнил, говорилось ли о них в каком-либо Предании, но выглядели они весьма гостеприимно. Вокруг деревьев валялось много сухих веток, которые можно было бы использовать для костра, поэтому Лиан решил тут и заночевать. Благодаря упорным попыткам, ему наконец удалось развести костер. Он навалил на сковородку хлеба, сыра и жирного вяленого мяса и кое-как все это подогрел. Вообще-то Лиан готовил хорошо, но сейчас он так устал, что не очень старался. С жадностью проглотив жирное месиво, он обнаружил, что у него кончилась вода, а поблизости от уютного местечка, определенного им для ночлега, не было ни ручейка, ни источника. Лиан выругался, слизнул последние капли воды с горлышка кожаной фляжки, швырнул ее на землю и залез в спальный мешок, отложив до завтра все мысли о том, что ждало его впереди.

Лиан почти сразу заснул, но вскоре проснулся от холода, так как, ворочаясь во сне, наполовину высунулся из спального мешка. В этот момент до него донесся стук копыт, который он вроде бы слышал и раньше. Лиан осторожно выглянул из-за дерева. Дорога до ближайшего поворота была пуста, однако заснуть он больше не смог. Он ворочался на острых камнях, глядя то на звезды, то на тлеющие угольки костра. Наконец Лиану так захотелось пить, что он подобрал с земли свою флягу, натянул сапоги и пустился вниз по склону через лес, благо в пробивавшемся сквозь ветви свете луны можно было различить землю.

Наполнив у ручья флягу, он повернул назад, но дважды сбился с пути. Заблудившись во второй раз, Лиан сел на упавшее дерево, решив, что ему придется просидеть тут до утра. Однако потянуло дымком костра, Лиан пошел в этом направлении и вскоре выбрался на дорогу неподалеку от своего лагеря.

Где-то рядом всхрапнула лошадь. Очень странно! Кто мог оказаться здесь в такое время?! Тут не было ни домов, ни крестьянских усадеб. Даже лесорубы редко поднимались так высоко в горы. В темноте по этой дороге мог ехать только человек, который куда-то очень спешил… Или человек, преследовавший его самого!

У Лиана не было другого оружия, кроме ножа, к тому же такого тупого, что он с трудом нарезал им сыр. Да Лиан и не умел обращаться с оружием. Впрочем, нож все равно остался у костра. Поняв, что за ним могут следить из темноты, Лиан нырнул в лес и стал пробираться к костру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});