Победный «Факел Гаргалота» - Гай Орловский

Выбравшись на небольшую веранду, я поднес к глазам добытый Крамером бинокль, все равно не понимаю, почему этот линкор называется яхтой, хотя и размеры те же, и корпус из той же марки стали, а то и лучше, все-таки строить линкоры – дело государственное, но и сэкономить можно, а потопят – не жалко, а яхта для себя, любимого…

Впрочем, как уже убедился на опыте, толщина брони для переноса значения не имеет. Только расстояние в счет да еще точное представление места, а вот с этим туговато, на яхте никогда не был и даже не представляю, что там и как.

В диспетчерскую вбежал человек в униформе простого и даже совсем простого работника порта, прокричал, захлебываясь словами:

– Террористы потребовали… они потребовали, чтобы мы выключили глушилки!.. У них не работают мобильники!

Начальник порта, поколебавшись, ответил тяжело:

– Это не в наших силах. Президент, так и передайте, велел установить зону электронных помех, чтобы его соперник по выборам не узнал детали этой операции раньше, чем ему сообщат от президента.

Переговорщик вытаращил глаза.

– Думаете, проглотят?

– Должны, – заверил тот. – На Западе все подлые, обманывают друг друга, это знают во всем мире.

– Хорошо, – ответил переговорщик. – Постараюсь убедить, что снимем… чуть позже. У нас же все идет не сразу к президенту, а по ступенькам.

– Вот-вот. И по ступенькам спускается обратно. Медленно спускается. Бюрократы и все такое…

Переговорщик кивнул и вышел, я слушал краем уха, сам перебирал заклинания, которыми меня щедро снабдил Рундельштотт, что я говно какое-то, ничего нет пригодного для жизни и подъема сельского хозяйства, ну совсем ничего…

Разве что могу изменять внешность, но, блин, это как все у меня, разве что на пару минут, а потом снова вылезет моя прекрасная и высокодуховная харя.

В роскошной туалетной комнате я долго и неторопливо мочился, выжидая, пока от раковины отойдут двое ленивцев, на их место почти подбежал, заклинание уже готово, быстро-быстро и очень тщательно проговорил, держа в памяти лицо Фицроя, здесь его не знают, к счастью для них…

В зеркале появился красавец, мужественное лицо с выдвинутой челюстью, симметрично расставленные веселые глаза… и тут же все исчезло, блин, какие пара минут, десяти секунд не прошло!

Когда я вышел из туалетной комнаты в коридор, Крамер уже стоит в конце у лестницы.

– Придумал что-нибудь?

Голос полон нетерпения, даже подрагивает, как туго натянутая струна, я ответил осторожно:

– Да, в этих местах думается лучше всего, однако здесь шумновато, ничего в голову взамен не лезет…

Он сказал с надеждой:

– Может, посидишь наверху, там у директора отдельный сортир?

– Не с чем, – ответил я. – А просто так – профанация. Лучше пройдусь, как перипатетик, они все на ходу мыслили, а как останавливались, все забывали. Потому Греция и уступила Риму, что никогда не останавливался, пока его не остановили другие. Это я скромно о наших предках…

Он угрюмо смолчал, не давая мне вывести из состояния перманентной тревоги, а я тихонько вышел, постоял снаружи, рассматривая, как в толпе разномастного люда шныряют силовики, на ходу отдавая распоряжения в верхнюю пуговицу модного костюма, как бестолково, но с подчеркнутой молодцеватостью передвигаются пожарные расчеты, готовые гасить огонь на яхте среди моря.

Причал за это время полностью очистили от зевак, журналистов и лишних работников порта, везде все прибывающие силы полиции и спецслужб, появились три массивных автомобиля с надписью «Ambulance», пока что держатся в стороне, но рассмотрел за рулем людей в спецодежде работников медпомощи. Возможно, в самом деле водители карет «Скорой помощи», хотя силовики умеют все то же самое плюс кое-что еще.

Еще несколько таких же авто с красными крестами вообще за оградой, то ли сами страшатся подъехать ближе, то ли им велели не рисковать.

Крамер тоже вышел, оглянулся, заслышав мои шаги, лицо бледное, в глазах отчаянное выражение.

– Вот это и есть демократия, – сказал он с тоскливой яростью.

– Где? – спросил я и посмотрел по сторонам.

Он кивнул на несколько групп солидных господ, окруженных телохранителями.

– Вон там главы или их заместители ЦРУ, АНБ и даже РРБ с КККК. Прилетели, выказывают готовность своих ведомств…

– А что такое КККК? – спросил я наивно. – Что-то знакомое…

Он буркнул:

– Новые структуры, предназначенные для… и специально заточенные и снаряженные лучшими специалистами для…

Я не дождался продолжения, спросил:

– Для… чего?

– Для чего-то, – отрезал он с горечью. – В ответ, как сказано, на растущие новые угрозы. Только ответ, как всегда, запаздывает, но об этом умалчиваем. Любому понятно, преимущество за тем, кто бьет первым. Неожиданно и первым. И в то место, которое выбирает сам.

Я кивнул, сказал поддакивающе:

– Ну да, не выстрелил бы тогда тот сербский террорист в эрцгерцога Австрийского, карта мира была бы другой. И не угадать, к худшему ли?

Он не ответил, рассматривал глав спецслужб, а когда заговорил, голос прозвучал с нотками поражения:

– Как водится в таких экстренных случаях, прибыли немедленно. Это для отчета об участии! Но я отсюда чувствую, как страшатся сделать хотя бы шажок.

– Взять на себя ответственность? – спросил я. – Это понятно, лучше, чтобы ее взял другой. А если пройдет гладко, каждый припишет заслуги себе. Да, это демократично. Люблю демократию, она такая… понятная, бабуинная.

– Выстрелы слышал? – спросил он.

– Да, – ответил я. – Что, начали расстреливать заложников?

– Пока нет, – ответил он, – чувствуют себя в полной уверенности. Это местные орлы, охрана порта, решила показать себя во всей красе и сделала попытку освободить яхту…

– Ух ты, – сказал я, – совсем засиделись без дела, мозги жиром заплыли. Но было бы красиво… И как?

– Террористы, – ответил он с мрачным удовольствием, – уложили всех семерых еще на подступах к трапу. А катер затопили. Чувствуется, на чьей стороне профессионалы, а на чьей картинные орлы в красивых беретах и с высоким жалованьем.

– Что с пассажирами?

Он покачал головой:

– Не тронули. Но предупредили, что яхта тщательно заминирована. И если неверные ворвутся на борт, то… Аллах велик…

– Это не угроза, – сказал я, – взорвут в самом деле. Зачем заканчивать жизнь самоубийством из-за измены жены, нехватки денег или ссоры с босом? Лучше уходить вот так красиво, с портретами во всех СМИ…

Он сердито засопел.

– Что ты за специалист такой хренов, в тоску вгоняешь… Так с террором никогда не справиться!

– Никогда, – подтвердил я. – Пока Старший Брат не начнет наблюдать за каждым нашим шагом и даже шажком. В том числе смотреть и всякие там ссоры с любимой девушкой, что, оказывается, с азартом трахалась с его приятелями, и прочие моменты, могущие подтолкнуть романтика на такой вот красивый шаг…

– Иди в жопу, – сказал он разозленно, – с такими романтиками!.. Что-то предложить можешь?

– Когда состоятся контакты? – поинтересовался я. – Не через матюгальник, а конкретные… Ну, чемоданы с деньгами… медикаменты… заправщик с дизельным топливом начнет заправлять яхту?

Он пожал плечами, чувствуется, что мыслями сейчас вообще там рядом с дочерью.

– Как водится, – ответил он, – создана целая комиссия по переговорам. И, как водится, изо всех сил тянут время. А другие перебирают варианты, как подступиться…

– А сколько требуют? – спросил я, глядя на него очень внимательно.

– Ровно миллиард, – ответил он неохотно.

Я охнул:

– Чего?

– Миллиард, – повторил он с полнейшим равнодушием.

– Это же, – сказал я, – бюджет целой страны!.. Ну, или полстраны. Террористы рухнулись в своем робингудстве?.. А кому раздадут? Я, кстати, по статистике совсем бедный…

Он ответил раздраженно:

– Они все просчитали. На яхте только дети миллиардеров. Включая и хозяина яхты, Легольса. У самого бедного из гостей отец владеет миллиардом с какой-то горсткой миллионов, так что и он может отстегнуть каких-то вшивых десять миллионов на выкуп своей дочери, хотя та сучка еще та…

Он умолк, наблюдая за группой мужчин, те подошли к главам силовых ведомств ЦРУ, МИ-6 и прочих спецслужб, выглядят представительно, один из них сразу же заговорил хотя и властно, однако с неприятно визгливыми нотками, будто знает – пошлют и крепко пошлют:

– Господа, этот случай находится под контролем Министерства юстиции!.. Никто не может ничего предпринимать без нашего разрешения и одобрения!.. Повторяю, ни у кого нет полномочий…

Один из силовиков спросил резко:

– А вы берете на себя ответственность?

Представитель Министерства юстиции сказал еще громче: