Путь чести (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич

И в этот же миг где-то за спиной горнисты воеводы Шереметева затрубили «отступление».

…Из блокгауза не очень хорошо видно конную сшибку, окутанную к тому же пороховой дымкой. Но момент, когда над строем московских всадников заиграли горны, отдав приказ к отступлению, я не пропустил, тут же обратившись к пушкарям, приставленным к трофейным фальконетам:

— Что братцы, все у вас готово?

Командир «расчетов», смуглый, этакого цыганского вида дядька с несколько шальным взглядом карих очей, довольно резко ответил:

— За стрельцами своими присматривай — а мы свое дело знаем.

— Экий ты… За моих «ореликов» не переживай, сами не оплошайте! А то три шкуры спущу!!!

Уже не отвлекаясь на ответ головы пушкарей (скользкий какой-то тип, явно себе на уме), чьи имя просто вылетело из памяти, я обратился к полусотне:

— Каждый ратник стреляет из бойницы, меняемся, как и в пешем строю в четыре ряда! Первый залп — по моей команде! После — палите сразу, как только встанете к бойницам!

Глава 23

Я продолжаю напряженно вглядываться вперед, пытаясь разобраться, как протекает бой между московской конницей и кавалерией Сапеги. Задние ряды детей боярских, даже не успевших вступить в схватку, уже развернулись, и споро подгоняя коней, устремились назад. Следом потянулись и их соратники, кто успел быстро выйти из схватки — но это те «везунчики», кто находился примерно в середине строя. Однако же рейтары атаковали в первых рядах! И им же теперь придется как-то отбиваясь от врага, отступать в арьергарде…

Вот у них самое пекло!

От волнения я до крови закусил губу, не замечая боли, и среагировав только на солоноватый привкус во рту… Однако же всего минуту спустя по центру русской конной рати, где атаковал эскадрон Стаса «фон Ронина» и прочие наемники-рейтары, раздался очередной густой залп! И у меня немного отлегло от сердца — ну конечно, часть рейтар или вовсе не использовали парные пистоли, или имели по три самопала, приберегая их до самого последнего мгновения. Теперь же, когда пришло время оторваться от противника, их залпом разрядили в упор по врагу, спешив первый ряд преследователей и мешая их соратникам продолжать гонку. Кроме того, рейтары пусть и ненадолго, но поставили за собой «дымовую завесу»! Да, это вышло не специально — но сгоревший при выстрелах пороховой дым образовал густое, непроглядное сизое облако, что развеется только через несколько секунд… Так что, надеюсь, эскадрон моего друга сумеет отступить под его прикрытием без особенных потерь — а сам капитан обойдется без ранений.

— Разбирай рогатки!

За спиной уже раздалась отрывистая команда сотника московских пикинеров, принявшихся быстро расступаться в стороны и разбирать противоконную преграду. Ее, к слову, изначально растянули практически у задней оконечности вытянутого ромбом блокгауза… Мне же остается только ждать — наши фитильные пищали давно уже заряжены и приготовлены к бою. Осталось лишь запалить сами фитили — но это вопрос всего нескольких секунд, коих в запасе предостаточно…

Минуты ожидания потекают особенно томительно, медленно, как это обычно и происходит в подобных ситуациях. Я мог бы сказать, что до того момента, когда первые наши всадники поравнялись с «острожками», прошло и пять, и десять, и пятнадцать минут… Но уже предчувствуя скорое «дело», я приободрился — и громко скомандовал:

— Фитили пали!

В этот раз вымоченные в пороховом растворе тонкие веревки подпаливают от заранее зажженных факелов, передаваемых друг другу по очереди — после чего последние возвращаются в подставки, оборудованные на внутренней стенке блокгауза.

— На плееечо-о-о-о!

Хорошо, когда порядок действий при заряжании оружия вдолблен в солдат до автоматизма…

— Фитиль крепи!

Стрельцы принимаются синхронно крепить тлеющие веревки в жаграх — а я, отвлекшись на наших всадников, преследуемых ляхами, литовцами и черкасами, пытаюсь найти среди отступающих и рейтар моего друга… Однако среди плотной массы детей боярских, на скаку пролетающих мимо нашего блокгауза, знакомых лиц я совершенно не наблюдаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Зато враг уже показался в зоне досягаемости пищалей! И хотя стрелять пока еще рано — иначе наверняка заденем своих, все же «момент истины» и для моих «ореликов», и для людей Сапеги наступит уже очень скоро…

— Полку крой!

Заполнив «корытца» полое малой мерой пороха, стрельцы синхронно закрывают их — после чего со всех сторон раздаются дружных хлопки ладоней по ложам пищалей.

— Первые номера — цельсь!

Учитывая, что стрелять сегодня мы будем не шеренгами, а разбившись по бойницам, разделение по «номерам» вполне обоснованно — благо, что стрельцы народ сообразительный, и что я хочу от них, поняли сразу, быстро сориентировавшись в паре новых команд. Так что все первые номера, коих у меня двенадцать человек, уже выдвинулись вперед, встав к бойницам по правой стороне «острожка».

Вперед также покатили фальконеты и пушкари — у них свои «орудийные люки» в стене… Сам же я, поднявшись на небольшой помост и лишь немного высунув голову наружу, наблюдаю за тем, как последние дети боярские подгоняют плетьми итак отчаянно скачущих коней, спеша уйти от врага. И как «зазевавшихся» служивых, чьи кони оказались не столь проворны или охромели на бегу, срубают на ходу разгоряченные погоней тушинцы…

Выждав еще пару секунд (и вскинув один из собственных колесцовых пистолей, ловя на мушку раскрасневшегося литвина, ловко крутящего окровавленную саблю на скаку), я мягко потянул спусковую скобу указательным пальцем — и одновременно с тем закричал во всю мощь глотки:

— Пали!!!

…Грохнуло знатно! Вся правая сторона блокгауза окуталась густым пороховым дымом — а впереди раздались отчаянные вопли раненых людей и животных, жуткий, протяжный визг покалеченных… Свою лепту добавили и фальконеты, для разнообразия пальнувшие во врага картечью!

А всего пяток секунд спустя со второго блокгауза «поприветствовала» воров слитном залпом еще одна полусотня моих стрельцов. Последние действуют под началом бывшего «временного» командира сотни, автоматически ставшего «замом» по моему возвращению. «Зам», опытный воин, ветеран сотни — и к слову, один из старых приятелей «Орла», — командует служивыми уверенно и толково. Все-таки Матвей Истомин попал в ряды стрельцов еще до Добрыничей…

Как я и условился с ратниками, вторые, третьи и четвертые номера меняют друг друга и стреляют без команд — потому все последующие залпы вышли, быть может, и не такими дружными, как хотелось бы. Но одновременно с тем стрельцы отстрелялись быстрее, чем если бы палили только по моим командам! Огонь служивые вели уже вслепую, «по направлению» (то есть чуть склонив пищали из бойниц к дороге) — благо, что высоты возвышающегося над местностью блокгауза, окруженного, к тому же рвом, достаточно, чтобы практически исключить потери от «дружественного огня». И мало того, когда уже отстрелялась вся полусотня, по врагу вновь открыли фронтальный картечный огонь оба орудия — пушкари перезарядили фальконеты на удивление быстро! Похоже, цыганского вида голова свое дело знает на отлично — от того и спесь, ибо слишком себя уважает…

Когда пороховой дым, наконец, рассеялся, то моему взгляду предстала жутковатая картина перебитых людей и животных, устлавших все пространство между блокгаузами своими изувеченными телами. Аж замутило от увиденного… Но по всей видимости, до пикинеров не доскакало ни одного вора! По крайней мере, у едва-едва сплотивших свои ряды ратников вражеских тел не видать.

Зато справа и слева от нас все еще гремят орудия, посылающие во врага артиллерийские гранаты! Да стрельцы добивают по неосторожно приблизившимся к укреплениям тушинцам последние залпы … Литовцы и черкасы уже показали спину, развернув лошадей в сторону от позиций московской рати князя Скопина-Шуйского — и в это же время за спинами пикинеров вновь заиграли горны наших кавалеристов!