В сердце Антарктики - Эрнест Генри Шеклтон

Все наши щенки были белыми или по крайней мере должны были быть белыми, если бы некоторые из них не предпочитали спать в ящике, куда в ночное время выбрасывалась из печки теплая зола. Места отдыха щенят вообще были разнообразны: в очень холодную погоду их всегда притягивали свет и тепло конюшни, но если температура была лишь немного ниже нуля, они спали всегда на дворе, свернувшись в комок, втроем или вчетвером, забравшись в какой-нибудь тюк с пробкой, в пустой бак или в ящик с мусором. Многим из них пришлось на горьком опыте убедиться в справедливости старинного изречения:

Такой подвергнется угрозеЖелезо взявший на морозе[68].

Нередко раздавался жалобный писк и вой, и оказывалось, что у щенка примерз язычок к жестянке, из которой он вылизывал остатки.

Я уже писал о том, как щенки помогали нам в охране лошадей. Ту же службу они несли и по отношению к взрослым собакам, сидевшим на привязи. Если какая-нибудь из этих собак срывалась с привязи, за ней тотчас же кидалась скулящая и воющая толпа щенят. Когда, в конце концов, пришлось привязать и подросших щенков, за ними столь же ревностно следили младшие. Привыкнув в течение нескольких месяцев к полной свободе, молодые собаки страшно мучились, когда на них впервые надевали ошейник и им приходилось приучаться к неволе. Еще меньше им нравилось, когда их учили тащить сани. Помнится, в первый день они просто улеглись впереди саней и не двигались с места. Тогда применили другой способ: привязали Эмброза вместе с его братом к саням сзади, так что им волей-неволей пришлось тащиться вслед. Некоторое время тренировка происходила в Зеленом парке, но потом мы стали выбирать более далекие расстояния. Излюбленный маршрут был до мыса Барни и обратно. Мыс находился примерно в трех с половиной километрах к юго-востоку от места зимовки. При легкой нагрузке собаки пробегали это расстояние за час в оба конца.

«Все наши щенки были белыми или по крайней мере должны были быть белыми, если бы некоторые из них не предпочитали спать в ящике, куда в ночное время выбрасывалась из печки теплая зола.» Э. Г. Ш.

Скемп

Эмброз и Сисси

Опыт, накопленный во время экспедиции «Дискавери», и особенно во время продолжительного южного путешествия, вызвал у меня большое предубеждение против собак как средства передвижения. Тогда у нас была масса неприятностей и затруднений с нашей многочисленной и пестрой по составу оравой собак. Поэтому сейчас на всякий случай мы взяли больше собак, чтобы заменить ими лошадей, если те сдадут. Поскольку у нас осталось всего четыре лошади, использование собак стало необходимым и очень важно было обучить их. Пири, рассказывая о своей экспедиции в Арктику, говорит, что собаки могут довольно быстро проходить значительное расстояние. В одном случае, например, они прошли более 145 километров за 23 часа. Очевидно, они бежали по гладкому морскому льду или по гладкой снежной, покрытой настом поверхности суши. На антарктическом барьерном льду, где путь идет либо по плотным застругам, либо по рыхлому снегу, пройти такое расстояние было бы, конечно, совершенно невозможно.

Пири Роберт (1856–1920) – американский полярный исследователь. В 1886-м и 1891–1895 годах совершил четыре путешествия в Северную Гренландию, в результате которых установил ее островной характер, открыл ряд ледников и залив Независимости. В 1901–1909 гг. предпринял три экспедиции от северных берегов Гренландии и Земли Гранта к Северному полюсу. В географической литературе упрочилась версия, будто бы Пири достиг полюса, однако еще в десятых годах нынешнего столетия специальная комиссия конгресса США, разбиравшая скандальный спор между Пири и другим американским полярным путешественником Фредериком Куком, претендовавшим на первенство в открытии Северного полюса, установила, что из-за неисправности хронометра Пири ошибся в вычислениях своего местоположения и не дошел до полюса лишь полтора градуса, то есть около 150 км. Комиссия сочла это расстояние формальностью и первенство в открытии Северного полюса оставила за Пири. Как узнает читатель из этой книги, Шеклтон не дошел до Южного полюса также всего лишь 180 км, однако первенство ему не присуждалось.

Наши собаки неожиданно порадовали нас своими способностями. Надо сказать, что лишь предки их жили в полярных условиях, и то это было в 1899 году, а так ни одна из наших собак сама не была знакома с арктическими холодами, как не была обучена бегать по льду. Скемп, например, был овчаркой, и когда мы выходили с ним на прогулку вместе с другими собаками, было интересно наблюдать, как у него сохранились его прежние привычки. Он постоянно кружил вокруг других собак и облаивал их; мне кажется даже, они предпочитали гулять без Скемпа.

Выше я уже описал нашу первую попытку пустить в ход автомобиль на морском льду. Позже мы сделали ряд опытов с ним на берегу и увидели, что не представляет никакой трудности пустить машину в ход даже на сорокаградусном морозе, но большим препятствием были автомобильные колеса. Вес же машины делал путешествие по снеговой поверхности почти невозможным. Тяжелые задние колеса проваливались даже на самом твердом снегу и затем вертелись в сделанных ими ямах. Автомобиль шел превосходно по голой земле, даже по крутому склону Пониглен, и мы решили, что весной попробуем заменить его колеса другими. Если бы только он смог передвигаться по поверхности барьерного льда, то, конечно, все наши затруднения сразу бы разрешились, так как тогда мы могли бы рассчитывать делать в день не меньше 160 километров.

Завоевание вершины Эребуса

Устройство всяких второстепенных приспособлений для зимовки, окончательная отделка дома, постройка конюшен и метеорологической будки, наконец, наведение порядка в складах – все это занимало наше внимание до 3 марта. Затем мы начали искать приложения своей энергии к какому-нибудь другому предприятию, полезному для науки и содействовавшему целям нашей экспедиции. Мне очень хотелось устроить как можно южнее склад продовольствия для нашего путешествия, намеченного на следующее лето, но широкое пространство открытой воды, образовавшееся между мысом Ройдс и мысом Хат, не позволяло продвигаться в этом направлении. Невозможно было организовать экскурсию к Западным горам, где геологические исследования дали бы, вероятно, очень интересные результаты. В данный момент было мыслимо лишь одно путешествие – правда, довольно трудное, но зато более интересное и увлекательное, – подъем на вулкан Эребус.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});