Магические изыскания Альмагии Эшлинг - Юлия Лялина

то, что до заседания клуба магов «Абельвиро» оставались сутки. А Альма не могла не то что выступить с докладом о своих изысканиях – она не могла даже встать с постели. А если бы каким-то чудом и добралась до клуба – что толку, если из-за больного горла она лишилась голоса? Сейчас Альма была так же нема и бесполезна, как старый хрустальный колокольчик, спрятанный в глубине её ридикюля…

Воспоминание о фамильной реликвии Монов потянуло за собой вереницу других. Тоже о вещах загадочных и, возможно, магических. Перед глазами заплясали тени. Чем была та косматая лесная тень? Врагом? Знамением? Уж явно не помощником, как сорока. Хотя и сорока была, скорее, соглядатаем, чем хранителем, чёрно-белая насмешница, чёрная, чёрное…

Сознание утонуло в черноте.

…Огонь!

Огонь сжёг черноту. И, казалось, все внутренности Альмы.

Она резко согнулась и закашлялась, смаргивая выступившие слёзы. А когда изображение перед глазами вновь обрело чёткость, а лёгкие наполнились воздухом, ошарашенно воззрилась на Джулс и прохрипела:

– Что?..

Джулс сама выглядела престранно, замерла бледным изваянием, вытаращившись на Альму. Словно камеристка всерьёз испугалась, что отравила хозяйку.

Опомнившись, она захлопотала:

– Как вы, госпожа? Всё в порядке? Лекарство помогло?

Так этот огонь она именовала лекарством…

Альма с подозрением покосилась на чашку в руках Джулс. Отобрала, поднесла к носу, осторожно вдохнула…

Бр-р-р! Даже запах был обжигающим. Как перчёный перец, смешанный с перцем. Ах да, и с приправой в виде перца.

Но от этого огня облегчилось дыхание. И прояснилось сознание. И – Альма только теперь спохватилась – полностью вернулся голос. Да и боль рассыпалась пеплом.

Не считая слезившихся от жгучести глаз, Альма ощущала себя на удивление здоровой.

Она никогда не слыхала про столь эффективное лекарство. Она сомневалась, что подобное лекарство вообще существовало.

– Так, – Альма внимательно поглядела в глаза до сих пор испуганной, хоть и слегка приободрившейся Джулс, – откуда у тебя это… снадобье?

Бывает, что ответ не проясняет ситуацию, а порождает новые вопросы. Так случилось и на сей раз. Джулс, виновато поглядывая на Альму, рассказала, что, тревожась за состояние хозяйки, устремилась на поиски грелок, горячего питья и холодной воды для компрессов. Вот только как здесь было всё это раздобыть? По счастью, стоило ей выйти из нумера, как она сразу повстречала отельную горничную. Та выслушала её, сочувственно покивала, пообещала принести необходимое – и действительно принесла. Только вместо горячего чая, на который рассчитывала Джулс, отельная горчичная дала ей этот настой, уверяя, что он целебный, что лучшего лекарства не сыскать во всём Денлене.

– Что ж, насчёт «лучшего лекарства не сыскать» она, сдаётся мне, была права, – Альма задумчиво потёрла лоб, отведя с него влажные из-за пота пряди волос. – Приведи ко мне ту горничную, я бы хотела спросить у неё рецепт.

– Вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы некоторое время обойтись без меня? – Джулс была рада убедиться в целительном эффекте напитка, однако беспокойство всё ещё слышалось в её голосе.

– Да, мне стало гораздо лучше. Ну же, ступай, найди горничную!

И Джулс, не задерживаясь более, юркнула за дверь.

Потянулись томительные минуты ожидания. И размышлений: либо в Денлене врачебное искусство достигло невиданных высот, либо… Что ж, скоро всё выяснится.

Однако не выяснилось ровным счётом ничего.

Альма уже начала беспокоиться, куда запропала Джулс. Сумерки за окном густели и густели – а камеристка не возвращалась.

Невзирая на слабость, словно после долгого бега, Альма решилась встать с постели и самостоятельно зажечь свечу, пока не стало совсем темно. Но едва её босые ноги коснулись пола, дверь отворилась, впуская Джулс. И не только неё: вместе с камеристкой явилась чинно выглядевшая женщина – уж никак не похожая на горничную.

– Госпожа Эшлинг? – подбородок незнакомки почти коснулся груди, блеснувшие очки съехали на кончик носа. – Доброго вечера, прошу простить мне моё вторжение. Моё имя – Эмельда Брунтс, я имею честь быть управляющей этим отелем. Дело в том, что ваша камеристка крайне настойчиво пыталась отыскать среди моих людей некую женщину, принятую ею за здешнюю горничную; однако смею вас уверить, ни одна из моих горничных не соответствует данному описанию.

Вид Джулс был едва ли не плачевнее, чем вид Альмы ранее, до приёма чудодейственного зелья. Веснушки вновь проступили яркими пятнышками на побледневшей коже, вздёрнутый нос чуть наморщился, глаза влажно заблестели…

Альма поспешила на выручку Джулс, сказала управляющей, что камеристка переволновалась из-за тягостей пути и внезапной хвори своей хозяйки и, вероятно, перепутала с отельной горничной чью-то личную прислугу. Что, разумеется, Альма не имеет ни к отелю «Брунтс», ни к кому-либо из его персонала никаких претензий. Что всё замечательно.

Управляющая благосклонно приняла объяснения. Спросила, не нуждается ли госпожа Эшлинг в чём-либо, после отрицательного ответа пожелала приятного отдыха и царственно удалилась.

Едва дверь за ней бесшумно закрылась, выдержка Джулс дала трещину.

– Она была именно такой! – камеристка ожесточённо потёрла глаза, борясь со слезами стыда и обиды. – Она была одета как отельная горничная, она представилась ею, она принесла чашку, какие здесь в ходу – вот, видите вензель?! Ох, милая моя госпожа Эшлинг, хоть вы-то мне верите?..

– Тш-ш, всё хорошо, – стоит ли делиться с Джулс своими подозрениями? Стоит ли вообще говорить о них? Но если этого не сделать, Джулс ведь себя не простит… – Не могла бы ты ещё раз описать мне внешность той женщины?

Джулс всхлипнула.

– Облачение точь-в-точь как у здешних горничных: чёрное платье, белые передник, чепец, манжеты. Волосы тоже чёрные, прямо смоляные. И глаза такие же – как обсидиановые бусины из рукоделья госпожи Эшлинг, тёмные и блестящие. Смотрела она разве что как-то странно, искоса, чуть наклонив голову набок, как… как…

– Как птица? – предположила Альма и ощутила, что во рту враз пересохло, а сердце пропустило удар.

– Да! – Джулс обрадовалась точной подсказке. – По-птичьи эдак. Вот вы сейчас сказали, и я вспомнила, что у неё и пальцы-то были как будто слегка скрючены и с неприлично длинными ногтями… Ох, – Джулс тяжело сглотнула и побледнела сильнее прежнего. – Это ж совсем для горничной невозможно. Значит, она и впрямь вовсе не горничная, а…

Альма, похолодев, ждала продолжения. Однако его не последовало. Джулс запнулась, подбирая слова, мучительно пытаясь выразить охватившее её чувство, – но не смогла. Только глаза её вновь увлажнились, а губы дрогнули.

– Помнишь, зачем мы сюда приехали? – иногда неожиданный вопрос способен не только сбить с толку, но и отбить желание расплакаться.

Джулс удивлённо моргнула, шмыгнула носом, но всё же ответила:

– Вы получили приглашение из клуба магов и согласились посетить его…

– То-то и оно, – кивнула Альма, довольная тем, что придумала способ утешить Джулс. – А где замешана магия, там может твориться что угодно. Вероятно, кто-то из членов клуба прознал о моём недуге и анонимно оказал помощь через посредницу. Ведь не может же мужчина сам вмешиваться в