Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

скучают, — удовлетворенно сказала я в просвет под его рукой. — Я тоже скучала.

От моего дыхания ему стало щекотно, и кожа в этом месте задрожала, как у лошади, которую донимают мошки. Он поменял положение, подвинув меня, так что моя голова оказалась у него на плече, и довольно вздохнул.

— Что ж, я вижу, дом еще стоит.

И он стоял. День тянулся к закату, окна были открыты, и солнце, опускающееся за деревья, рисовало подвижные узоры на стенах и льняных простынях, мы будто плыли в облаке перешептывающихся призрачных листьев.

— Дом стоит, урожай ячменя почти целиком собран, и ничего не умерло, — сказала я, устраиваясь поудобнее, чтобы выдать отчет. Теперь, когда самое важное позади, Джейми захочет узнать, как жил Ридж в его отсутствие.

— Почти целиком? — спросил он, мгновенно выхватывая сомнительную формулировку. — Что случилось? Были дожди, да, но ячмень поспел за неделю до этого.

— Не дожди. Саранча. — Я поежилась от воспоминаний. Стрекочущее облако мерзких пучеглазых тварей явилось как раз в последнюю неделю жатвы. Я пошла в огород нарвать зелени и обнаружила, что вышеупомянутую зелень густо облепили их клиновидные тела с ловкими когтистыми лапками. Мои салаты и капуста были обглоданы до состояния кочерыжек, а ипомея лохмотьями висела на заборе.

— Я побежала за Лиззи и миссис Баг, и мы стали сгонять их метлами. Тогда они поднялись одним огромным облаком и направились через лес к полю за Грин-Спринг. Они обосновались в ячмене, на мили вокруг было слышно, как они жуют. Звук такой, как будто великан ходит по рисовому полю. — От отвращения плечи у меня покрылись мурашками, и Джейми рассеянно потер мою кожу своей большой теплой ладонью.

— Мхм. Значит, они ограничились одним полем, да?

— О да. — Я глубоко вдохнула, все еще чувствуя дым. — Мы подпалили его и сожгли их живьем.

Он слегка дернулся от удивления и посмотрел на меня сверху вниз.

— Что? Кто это придумал?

— Я, — ответила я не без гордости.

Глядя на это в ретроспективе, уже успокоившись, я поняла, что решение было разумным: под угрозой были другие поля — не только ячмень, но и поспевающая кукуруза, пшеница, картофель, сено, не говоря уже об огородах, от которых зависело большинство семей. Но в тот момент идея была продиктована слепой яростью, я мстила за свой разоренный сад. Я с удовольствием лично оторвала бы крылья каждой твари и станцевала бы на бренных останках, хотя жечь их было почти так же приятно.

Поле принадлежало Мурдо Линдсею, медлительному как на словах, так и на деле. Он даже не успел толком отреагировать на мое заявление о том, что я собираюсь поджечь ячмень, и все еще стоял на пороге своего дома, открыв рот от удивления, пока Брианна, Лиззи, Марсали, миссис Баг и я бегали вокруг поля с охапками хвороста, поджигали их от факелов и забрасывали горящие палки как можно дальше в море сухого спелого зерна.

Сухая трава занялась с треском, который быстро перерос в рев, когда огонь разгорелся. Испуганные жаром и дымом от дюжины костров, насекомые взлетели вверх подобно искрам, вспыхивая, когда огонь достигал их крыльев, и постепенно исчезли в поднявшейся стене из дыма и пепла.

— И конечно, именно этот момент выбрал Роджер, чтобы вернуться вместе с новыми арендаторами, — сказала я, сдерживая неуместный смех от воспоминания. — Бедняги. Уже темнело, они стояли там с детьми, со своими тюками и наблюдали все это: поле в огне и мы рядом с ним танцуем, босые, с задранными юбками, и вопим, как какие-нибудь гиббоны, все перемазанные сажей.

Джейми прикрыл глаза рукой, очевидно, представляя себе эту сцену. Его грудь мелко задрожала, и из-под ладони показалась широкая улыбка.

— О боже. Они, должно быть, подумали, что Роджер Мак привел их прямиком в ад. Или, самое меньшее, на ведьмин шабаш.

Виноватый смех пузырился у меня под ребрами и рвался наружу.

— Так они и решили. Ох, Джейми, ты бы видел их лица! — Я не смогла больше сдерживаться и зарылась лицом в его грудь. Некоторое время мы вместе тряслись от почти беззвучного смеха.

— Я попыталась продемонстрировать гостеприимство, — сказала я, слегка всхлипывая. — Мы накормили их ужином и всем нашли место для сна: разместили столько, сколько вошло, в большом доме, остальные распределились между хижиной Брианны, амбаром и конюшней. Ночью, уже довольно поздно, я спустилась вниз — не могла уснуть из-за перевозбуждения — и обнаружила дюжину человек в кухне за молитвой.

Они стояли в кругу возле очага, держась за руки и смиренно склонив головы. При моем появлении все как один подняли худые изможденные лица. Они таращились на меня в полной тишине, и одна женщина, отпустив руку стоявшего рядом мужчины, спрятала ладонь под передником. В другое время и в другом месте я бы подумала, что она хочет вытащить оттуда оружие, — быть может, она и хотела, но я была почти уверена, что под изношенной тканью она сложила из пальцев рога.

Я уже знала, что лишь немногие из них говорят по-английски. Я спросила на ломаном гэльском, нужно ли им что-нибудь. Они уставились на меня, будто у меня было две головы, и через мгновение один мужчина, сморщенное создание с тонкими губами, едва заметно качнул головой.

— Они вернулись к молитве, предоставив мне красться обратно в постель.

— Ты спустилась в одной сорочке?

— Ну… Да. Я не предполагала, что кто-то будет бодрствовать в такой час.

— Хм. — Он коснулся пальцами моей груди, и я сразу догадалась, о чем он думает. Моя летняя ночнушка представляла собой тонкую, выношенную льняную рубашку. И да… наверное, черт побери, через нее можно было кое-что разглядеть при свете, но кухня освещалась только красноватым свечением от затухающих углей в очаге.

— И надо полагать, на тебе не было причитающегося ночного чепца, саксоночка? — спросил Джейми, задумчиво пропуская мои волосы сквозь пальцы. Я распустила их, перед тем как мы оказались в постели, и они радостно змеились во все стороны а‑ля Медуза.

— Конечно, нет. Но я их заплела, — попыталась я оправдаться. — Вполне прилично!

— О, вполне, — согласился Джейми, улыбнувшись, и запустил пальцы глубже в буйные кудри, чтобы приподнять мою голову и поцеловать. Его губы потрескались от солнца и ветра, но оставались мягкими. Он не брился с того самого дня, как мы расстались, и у него отросла короткая кудрявая борода, приятная на ощупь.

— Ну что ж. Теперь, я полагаю, они уже освоились? Новые поселенцы? — Он коснулся губами моей щеки и нежно прикусил мочку уха. Я резко вдохнула.

— Ах. Хмм. Да. Арч Баг забрал