Архитектор големов - Макс Крынов

меча Глебоса закружился ускоряющийся хоровод алых искр. Глебос широко размахнулся, и искры слились с мечом. Лезвие полыхнуло красным, распарывая воздух, и удар, пришедшийся в этот раз по колену великана, был действительно ощутим.

Сила удара была так велика, что воздух в подземелье вздрогнул, когда меч достиг цели. И второй раз он дрогнул от неистового рева, который издал великан. Меч не проломил колено, не разрезал кость, однако на коленной чашечке теперь осталась глубокая зарубка.

Но даже крича, великан не терял времени, и с потрясающей скоростью саданул по Глебосу вертикальным ударом железной глыбы на железной же ручке. Паренек замешкался, а потом — прикрылся мечом, не успевая сделать ничего другого.

Сила удара, что пришелся на меч, была чудовищна — Глебос едва не выронил меч. Пацан вместе с клинком отлетел в сторону, а потом парня с силой протащило по каменному полу тоннеля.

Я не успел испугаться, как Глебос шевельнулся и встал.

— Вилатос, демоны побери! Следи за его оружием! Почему отвлекаешь его ты, а целит он в меня?!

Да потому! Глупо рассчитывать, что если ты рубишь монстру колено, он не обратит на тебя внимания. Однако сказал я другое:

— У тебя отлично вышло! Но нужно нанести ещё пару таких ударов, чтобы его проняло.

— У меня руки отсушило. Дай мне минуту, чтобы прийти в себя.

Я бы с радостью дал ему время, но великан, как оказалось, не был сторонником таймаутов. Я уже примеривался к пострадавшему колену, но великан вдруг застыл посреди движения, словно вмиг одеревенел.

— Беги прочь! — заорал я и сам рванул, что есть сил. Даже навык использовал, чтобы набрать скорость.

Волна холода ударила от застывшей фигуры, когда мы рванули в первый попавшийся поворот. Воздух стал невыносимо холодным, по стенам ползла изморозь, из ниоткуда появился снег. А я всё бежал за Глебосом, который в этот раз среагировал совершенно правильно. Мы неслись по тоннелю, убегая от навыка. Когда ледяной ветер догнал нас и с безжалостной силой дунул нам в спины, он был уже изрядно ослаблен, и его остановили рюкзаки и одежда. Но факелы ветер всё же задул. А мы бежали дальше, наступая на лед, который появлялся на полу раньше, чем туда опускались подошвы наших сапог. От попытки вдохнуть ледяной воздух дыхание сразу же перехватывало, а легкие наполнялись пронзительной болью.

— Стоп, — скомандовал я, когда мы добежали до целого факела.

— А теперь что? — спросил Глебос. — На выход, да?

— Хватай факел и возвращаемся, пока он скован, — сказал я, вырвал факел из держателя и побежал обратно с той же скоростью, с которой улепетывал. Ну, может, чуть медленнее — из-за льда на полу тоннеля подошвы скользили, и каждый шаг мог привести к падению.

За поворотом хрустело, словно десятки Глебосов мечами крошили ледник, но мы успели вовремя: великан ещё не освободился из ледяного плена. Лед обволок его скорлупой сантиметров в тридцать, и по прочности эта оболочка обходила любой обычный лед.

— Дроби там, где колено великана, — на бегу объяснял я, глядя на ледяной монолит. — Второй раз он фокус с холодом не выкинет: для этого ему нужно восстановиться. Перебьем ногу — разберем гиганта по частям.

— Принял!

Понимая, что время идет против нас, я быстро выдернул из держателя на стене замерзший факел и сунул туда новый, горящий. Глебос поступил так же.

Я на бегу засунул в рюкзак моргенштерн, вытащил оттуда два гоблинских ножа. Добежав до статуи, я подпрыгнул так высоко, как только мог, и, замедлив время, с силой вбил первый нож в лед. Подтянулся на клинке, вбил второй, подпрыгнул и ногой угодил на рукоять первого клинка.

Пока гигант закован в лед, нужно добраться до его пальцев. Без пальцев гигант не удержит молот, и всё, что ему останется — громко реветь и пытаться достать нас своими покоцанными ладошками.

Я долез до локтя гиганта и встал на скользкий, опасный лед. Раскинул в стороны руки и балансируя, добрался до ладони. Теперь самое трудное — нужно одновременно раздробить пальцы и не упасть с этой скользкой поверхности.

Намерзший вокруг гиганта лед захватил и кисть, и чудовищный молот, но если приноровиться, можно долбить по соединению этих ледяных столбиков — где-то там и должна быть кисть. Под аккомпанемент звонких ударов Глебоса я добрался до заледеневшего молота и положил на него ладонь, для лучшей устойчивости.

Я раскрутил било, активировал навык и направил шипастый шар в лед.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Безрукий дворник без толку в метель

Обходит грязный, заснеженный двор…

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Первый удар был слаб: лед треснул, но не разлетелся на куски, как я надеялся. Останавливаться я не собирался: после первого удара полетел ещё один, на этот раз с гораздо большей силой, чем раньше. А потом — ещё и ещё. Било лупило по льду с глухим звуком, и тот трещал всё сильнее. Сейчас и сам великан помогал нам, разрушая свою клетку. И в первую очередь лед уйдет из самых слабых точек, которые мы сейчас для этого и готовим.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Обрубками синих локтей,

Баранку крутит безрукий шофер.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ледяная скорлупа оказалось прочной, сломать её с наскока не вышло. Каждый из наших ударов отражался эхом в тоннеле, словно сам лед противился попыткам его сломать, и всё же, и я и Глебос продолжали упрямо долбиться вперёд.

Глебосу было легче: благодаря навыкам и лучшей физической подготовке он первым доковырял до колена. Мои же руки ломило от огромного напряжения, но я не останавливался, колотил по защите великана, жалея, что не взял горшочек с горючей смесью. Ледяная крошка летела во все стороны, заставляя меня отворачиваться и щуриться.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Протезы не держат перо, протезы бумагу порвут.

Безрукий писатель в блокнот не допишет вторую главу.[4]

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Наконец цель была достигнута — я освободил кисть ледяного великана. И следующий удар пришелся на пальцы.

— Воздух! — заорал я, когда лед затрещал по нарастающей. Молот, потяжелевший от десятков килограмм льда, выскользнул из обледеневшей руки и полетел вниз. Глебос отреагировал, как нужно: отвлекся на шум и непонятный выкрик, заметил опасность и успел отскочить.

— Я всё! — закричал он. — Не только коленку перерубил, но и ногу сразу, на всякий случай.

— Отлично! Пока жди. Не хочу, чтобы ты начал рубить вторую ногу — не хватало, чтобы