Порочное влечение - Юлия Тан

короткие шортики. Тихие срывающиеся стоны еще больше разжигают возбуждение во мне, и я готов разорвать оставшуюся ткань на ней.

— Джонатан! — Эмилия успевает лишь вскрикнуть, когда шелковая материя с треском разрывается на части. — Мне нравилась эта пижама, — с наигранной обидой прикусывает губу.

— А мне нравится, когда на тебе ничего нет.

Рядом с ней я чувствую себя по другу, ощущаю этот мир по-новому. Рядом с ней ничто не имеет вес для меня. Я влюбился и мне плевать, кто и что на это скажет. Я готов рискнуть — оставить все. Полностью начать жизнь с нуля. Но только с ней… Мысли, которые не давали мне спать и тысячи раз прокручивались в голове, рассеиваются в тишине, нарушаемой нашим прерывистым дыханием. Протяжные стоны срываются раз за разом, когда я мучительно медленно вхожу в Эмилию. Ее ноготки впиваются в спину, а я нежно прикусываю кожу на шее, спускаясь беглыми поцелуями ниже к груди. Она хочет увеличить темп, приподнимая бедра на каждом толчке. Я не дам ей этого. Я буду наслаждаться каждым дюймом ее тела, перехватывающими дыхание стонами и мягкими губами на моей коже.

Эмилия с силой подтягивает ближе, запуская тонкие пальчики в волосы на затылке, и прикусывает мою губу. Знаю, что она находится на грани, поэтому резко и настойчиво проникаю внутрь, страстно сминая пересохшие губы девушки. Я готов отдать все, что у меня есть за нашу свободу, лишь бы так и дальше оставаться единым целым…

Глава 27.1

«Без любви жить легче.

Но без нее нет смысла»

©Лев Толстой

ДЖОНАТАН

— Просыпайся, — знакомый голос промурлыкал мне на ухо, и ленивая улыбка сразу же возникла на моих губах, но веки не желали открываться. — Просыпайся, соня, — пухлые губы оставили несколько поцелуев на шее. — Уже практически полдень.

Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз так долго спал. Хотя во сне я пробыл относительно недолго.

— Я даже не могу перевернуться, — ощущаю, как болит каждая косточка в теле. Особенно ребра, кажется, будто они все сломаны. — Плохая идея остаться спать на полу, когда в апартаментах много более подходящих мест для этого.

— А я удивительно выспалась и полна сил, — бодро проговаривает Эмилия, вскакивая с импровизированного спального ложе.

— Конечно, ты всю ночь проспала сверху на мне. Использовала, как матрас, — с трудом заваливаюсь на спину, протяжно закряхтев. — У этого ковра ужасный ворс: от него все тело чешется, — несколько раз недовольно хлопаю по нему.

— Хватит причитать, мистер Вуд. Я в душ, а ты вставай.

— Я бы мог сказать, что пойду с тобой…

Наблюдаю как ее фигура, укутанная в плед, быстро поднимается по лестнице. Пытаюсь подтянуться, чтобы хоть как-то снять напряжение с мышц, и успеть за порхающей по ступенькам девушкой.

— Кофе и завтрак, Джонатан, на столе. Вставай! — весело крикнула Эмилия со второго этажа перед тем, как закрыть за собой дверь в ванну.

Неужели я настолько стар, что уже не могу перенести несколько часов на полу? Раньше, во времена моей беззаботной юности, пол был одним из самых удобных мест для сна: его не штурмовали алкогольные вертолеты.

Скидываю плед и усаживаюсь на противном ковре, пропуская спутанные волосы через пальцы. Сегодня Сочельник, поэтому нужно взять себя в руки, но для начала по выработанной годами привычке проверить почту.

Нащупав детище Стива Джобса под диваном, выключаю «режим Полета». Словно соревнуясь друг с другом, на моем экране загораются уведомления. Пролистываю вниз, пропуская сообщения, содержимое которых можно предугадать, и обнаруживаю несколько пропущенных от Джареда Миллса. Пишу сообщение, что встречусь с ним сразу же после Рождества.

«Джон, куда ты пропал? Какие планы на Рождество? Мэлани предлагает встретиться после семейного ужина и отметить тесным кругом. Позвони мне, хорошо?

А, и твоя мать звонила… Ты перегибаешь, Джонатан. Ты же не бросишь беременную жену ради «этой»? В общем позвони. И не наломай дров», — пробасил серьезный голос Алана в динамике.

«Ради «этой» … Вот как?», — тяжело вздохнув, я поднялся с места и подошел к окну. Яркое зимнее солнце освещает жизнь внизу. Несколько пар прогуливаются вдоль реки по витиеватым дорожкам, небольшие суда не спеша скользят по темной водной глади, а резво играющая детвора в парке, наверняка, радуется снегу…

Наша дружба с Аланом тянется со старшей школы. Я заступился за него на церемонии посвящения, которую проводили для всех новоприбывших. Что-то зацепило меня в нем. С тех пор Алан был в моем близком круге общения и всегда был на моей стороне. Или умело показывал это? Меня всегда интересовало: где его родители и почему о них нет никаких данных? Я никогда не копал под друга, не использовал свои каналы, чтобы хоть как-то узнать о его жизни до Нью-Йорка. Алан Браун часто вызывал во мне сомнения, но эти сомнения никогда не подтверждались фактами.

Мэлани. Еще одна фигура из моего окружения, которая вызывает вопросы. Отец Мэл связан с нефтяным бизнесом и часто в разъездах. Но, несмотря на пагубные пристрастия дочери, доверил ей управление одним из филиалов его небольшой, но весомой на рынке нефти, компании. Я никогда ранее не задумывался об этом…

— Джонатан, ты хотя бы халат накинул, — маленькие ладошки на моих плечах застали врасплох, отчего я слегка напрягся. — Вдруг твоя гувернантка снова придет в неподходящий момент, — взглядом указывает на мои обнаженные части тела.

— Детка, во-первых, с этой стороны я довольно-таки неплох, а во-вторых, домработница сегодня выходная, — весело разворачиваюсь на стуле, обнаруживая испепеляющий взгляд.

Скрещенные руки на груди Эмилии не предвещают ничего хорошего. Влажные золотистые волосы беспорядочными волнами перекинуты на плечо, а сводящее меня с ума тело, спрятано под шелковым коротким халатом. Белые пушистые тапочки на ногах, добавляют невинности ее образу.

— Хочу сказать, что ты чертовски аппетитная. А я в последнее время постоянно голоден, — подхожу к ней вплотную, чувствуя кокосовый аромат ее волос.

— Нет, Вуд, сделай шаг назад, — Эмилия пытается меня отодвинуть, но у нее не выходит. Тогда она пытается сделать шаг назад, но снова неудача: сзади кухонная тумба.

— Ты ревнуешь? — уж слишком весело замечаю я и делаю шаг, не оставляя даже дюйма между нами.

— С ума сошел? — Эмилия неумело скрывает это, пытаясь отвести карий взгляд.

— Ну, тогда завтра я встречу миссис Спрингс во всей красе, — расставляю руки в стороны, глупо улыбаясь.

— Только попробуй, Джонатан. Это будет последним твоим действием, — встает на носочки, чтобы поравняться взглядами.

— Примерно также я думал, когда на тебя смотрел Стивен, — подхватываю ее под бедра и усаживаю на отполированную столешницу.

— Твой водитель? — удивленно спрашивает Эмилия,