Почувствуй меня - София Александровна Ларина

спертым воздухом.

— Ну конечно нет! — кривится, отвращением. — Ты и сама прекрасно это знаешь…

— А кто, моя половинка? — продолжаю давить вопросами. Думаю, он знает больше, чем я думаю.

— Теперь это не важно! — головой мотает. — Отныне я твоя половинка…

— Пфф! — усмехаюсь не выдерживая. — Ты себя слышишь? — смеяться начинаю, причем истерически.

Вот же дебила кусок. Он ведь так искренне надеется в своем убеждении…

— Выпей это Мира… — перебивает истерику, его мрачный голос. — И давай быстрей на работу топай, а то, я ж передумать могу… Перестану быть добреньким… Не дам завершить последнее дело… И ты даже попрощаться не сможешь с Титовым…

Ублюдок!

Головой мотаю, глядя в его противные глаза.

Знаете, как мне хочется его шею свернуть? Отчаянно. Дико. Аж руки трясутся, как жаждут вонзиться в его глотку…

— Успокаивайся Мира! — просит Багира. — Это все ради мамы… Она сейчас важнее всего…

Она права. Плечи опускаю. Права конечно. У него главный козырь и теперь, моя судьба в его руках. И он прекрасно это знает…

Вырываю из его рук, прозрачный бутылек и залпом выпиваю содержимое…

Глава 34

Настоящее время

— Приехали! — чувствую, как Макар меня трясет за плечо.

Десять часов езды на машине до Ярославля. Семь с половиной часов полета до Хабаровска. И снова шесть часов на машине, в неизвестном мне направлении. Я толком не спала, хотя и сидела с закрытыми глазами — претворяясь спящей. Не хотела слушать пустую болтовню, его омерзительным голосом. Знаю ведь, — он ничего стоящего не скажет, он дал это понять с самого начала. Поэтому, пусть даже и не мечтает, что я буду с превеликим удовольствием общаться с ним просто так.

Он ведь раньше таким не был. Рассказывал мне все, о чем бы я, не просила. Выстилался, каждый раз, чтоб угодить мне. А тут надо же… характер показал.

Претворялся? Или я просто-напросто не замечала?

Кто вообще этот человек? Как так получилось, что Багирова Мирослава, потеряла бдительность?

Разлепляю сонные глаза. Не смотря на то, что я усердно старалась всю дорогу притворяться — все же сон одолел мое сознание.

— Давай детка, выбирайся!

Сука! Дергаюсь от его мерзкого голоса. Как же бесит, что он намеренно меня так называет. Хрен с ним. Вытерплю. Я маму свою увижу. Важно лишь это…

— Где мы? — осматриваю местность.

На улице день. Мы находимся в каком-то небольшом дворе. На удивление, он машинами не заставлен, как у нас в Питере. За стоянкой, на площадке дети бегают. Место довольно таки оживленное.

— Скрывать, смысла нет… — Макар плечами пожимает. — Мы в Благовещенке.

Капец занесло! Глаза потираю.

Неужели все это время, мама именно тут и находилась? Оглядываюсь. Интересно, она вообще тут живет? Взволнованно осматриваю дом, у которого припаркован наш автомобиль. Всматриваюсь в каждое окошечко, в надежде обнаружить родное лицо.

— Она не здесь, — заявляет Макар, привлекая к себе внимание.

— Тогда где она?

В груди легкие сжимаются. Если он привез меня сюда, просто поиздеваться… Кулаки сжимаю.

— Я отвезу тебя к ней, как только мы с тобой поговорим…

— Вы что знакомы? — раздражением захлебываюсь.

Макар молчит. Он снова на своей волне. Совершенно не обращает внимания, на мои вопросы. Достает из багажника сумку и с грохотом захлопывает его.

— Идем… — кидает через плечо.

Ладно… Губы поджимаю.

Терпи Мира…

Иду следом. Цифры в голове перебираю. Багира волчкам внутри бегает — тревогу рассеивает.

Заходим в первый подъезд. Поднимаемся на четвертый этаж. Проходим в квартиру справа.

Львица сходу запах изучает, на присутствие мамы, но ничего родного не распознает. А вот запах Макара тут явно присутствует.

— Это твоя квартира? — интересуюсь, проходя внутрь.

— Да, мы тут жили, пока мама не умерла…

Помню, что он рассказывал о своей матери. Ее сбила машина и она не сумела вылечить себя собственными силами, потому что переломы были не совместимые с жизнью. Жаль конечно ее, но эта ситуация, нисколько не смягчает моего отношения к Макару.

— Я слушаю тебя! — выдавливаю из себя остатки спокойствия, давая понять, что не намерена перекидываться с ним любезностями. Я и так, непозволительно долго терпела. Сдерживала в себе львицу, чтоб та, раньше времени не наделала глупостей. А сейчас, мое терпение на нуле.

Он сказал, что все объяснит по приезду. Мы здесь. Срок истек.

— Где моя мама! — гневно испепеляю исподлобья.

— Ну что ты так торопишься, Мира… — кривится в ехидной улыбочке. — Расслабься, присядь… — подходит ближе. — А лучше приляг… — на диван кивает. — Сделаю тебе массаж…

— Ты больше ко мне не притронешься! — ядовито выплевываю.

Эмоции Макара автоматом переключаются. Теперь на меня смотрит не тот улыбающийся юноша, которым он претворялся, а пылающим гневом ублюдок.

— Что так? Думаешь, если ты потрахалась со своей половинкой, так теперь тебя оприходовать никто не сможет? М? — выдвигает яростным упреком.

Все…

Гнев врывается внутрь меня, захватывает главные стратегические позиции и, отравившись моим нутром, резво наружу выбирается.

Молниеносно быстро, снова его за глотку хватаю, а еще и когти выпускаю решительно.

— Что, решил поиграть? — ярость обрушиваю на ведьмака. — Мы оба прекрасно знаем, что наши силы не равны.

— Мы так же оба знаем, что ты ничего мне не сделаешь… — смеется сквозь собственную боль.

— Проверим? — глубже когти вонзаю.

Тишина. Теперь в его глазах ужас дикий за собственную жизнь.

Только вот и я теперь не шевелюсь. Даже дышать опасаюсь. Потому что сейчас, всего один миллиметр, отделяет острый коготь, от его сонной артерии.

Смотрю на него и боюсь, что внутри разлетятся все смертельные снаряды и я собственноручно прикончу эту сволочь.

— Остынь, Мира! — просит Багира.

Удивляюсь ее сдержанности. Кто из нас злодей. Я или она?

— Отпусти его… у тебя еще будет возможность вспороть ему горло.

— Сейчас, ты расскажешь мне все, без малейшей провокации, а не то… — кидаю взгляд на руку… — В следующий раз, моя рука не дрогнет. Моргни, если понял…

Он видимо забыл, с кем дело имеет. Я хоть и повелась не его шантаж, но всему есть предел.

Моргает сыкло перепуганное. Причем несколько раз.

Убираю осторожно свои когти и отдергиваю руку. Кровавые струйки, его шею заливают и, он быстро накрывает рану, собственной ладонью.

Вижу, в его глазах ярость плещется, однако он молчит. Рвано дышит, но молчит. Понимаю, что ему больно, но срать…

Мне больнее, поверьте.

— Приведи себя в порядок, — разворачиваюсь и топаю в сторону воной комнаты. Кровь хочу его смыть. Она словно кислота, обжигает мою кожу.

Спустя полчаса мы снова в одной комнате. Я остыла. Многое переосмыслила. Смотрю на него более адекватно, без агрессии.

Макар смотрит