Ночь Перехода - Анна Чур

в прошлом. А о прошлом говорить нельзя, только о будущем.

Выкрутился.

В гостиную ворвался Рид, сжав в объятиях.

— Ты цела? — с тревогой спросил, обеспокоенно меня разглядывая. — Что случилось?

— А она за камнем к русалкам ходила, — заулыбался Сэдрин. Вот же. Рассказала Риду о случившимся.

— Испугалась? — на жемчужину едва взглянул. — Больше никуда из башни. Сам со всем справлюсь.

— Так камни-то собраны! А изумруд? Он все еще у тебя? А эльфы?

— Эльфы сами всполошились, выясняя, куда же ты пропала. Похоже, это личная инициатива Мародрена была.

— Зачем ему это?

— Пока не знаю.

— Ладно, молодежь, — архимаг с кряхтением поднялся с кресла. — Отдыхайте сегодня. Рид, вчера заглядывал в пространство, есть вероятность, что миры не достоят и до Ночи Перехода.

— Завтра соединим артефакт.

Мы шли по берегу моря, ловя такие редкие, ласковые лучи солнца. На груди Рида поблескивал артефакт — круглая подвеска со встроенными камнями. Камни все разные по цвету и размерам, самый крупный, фиолетовый аметист был больше остальных раза в три, самая маленькая — нежная жемчужинка сирен. При соединении артефактов, я в нетерпении кружила рядом, стараясь не пропустить ни одного действия. Но оказалось, что самую трудную работу, именно создание этой цепи с подвеской, маги уже выполнили. И просто, с помощью магии, вставили камни в специально заготовленные обрамления. Артефакт был готов.

— Справишься, если сердце будет полное любви. Если нет, сгоришь, — Эберк Сэдрин торжественно повесил на грудь Рида подвеску.

Вскоре после этого, прибыл Ивлейс с новостями из дворца. Он подтвердил слова Сэдрина, об участившихся разрывах. Кроме того, разрывы стали такой мощи, что начали пропадать люди. Такое раньше случалось только за неделю до Ночи Перехода. И еще, пропал Лодин. Ближайшее окружение лекаря считает, что он как раз угодил в разрыв.

И идя по берегу, я старательно отгоняла невеселые мысли, любуясь бирюзовым морем и белыми чайками, кружившим над ним. Где-то, в чистом небе, послышались трескучие раскаты грома. Рвущееся пространство. Так объяснил Рид. Такие звуки становились все чаще и чаще.

Как-то стоя на балконе, увидела, как в чистом небе появился человек, с криком ужаса упал далеко в море. Вскрикнула и поспешила к Риду. Тот всполошился, и попытался спасти беднягу. Но когда мы приблизились к тому месту, увидели на поверхности лишь плавающее тело.

— Ункарец, — Рид внимательно осмотрел мужчину. Мы похоронили его на местном кладбище по нашим, ункарским, обычаям.

А в Синорде нашли иномирца для своего ритуала. То, что делал Рид один в течение пяти лет, группа архимагов столицы сделали за несколько месяцев. Правда, они еще не закончили, и ункарец томился в императорской темнице, в ожидании своей участи. Узнав это, Эберк Сэдрин и Рид поспешили в столицу, пытаясь отговорить архимагов от бессмысленного кровавого ритуала, сроки для которого давно вышли. Ивлейс встал на их сторону, Араннис воздержался. Уговоры не увенчались успехом. Архимаги лишь с удивлением рассматривали артефакт, восторгаясь мощи, хранившейся в нем. Но в конце решили, что никто не знает, что именно поможет мирам, поэтому следует воспользоваться обоими способами.

— Возьми, — остановившись и порывшись в карманах, Рид протянул мне портальный камень. — Зарядил. Пусть всегда будет с тобой. Мало ли.

— А если все случится раньше? — прищурившись от слепящего солнца, развернулась к магу.

— Все и случится раньше.

— А воспользоваться артефактом сейчас?

— Сейчас навряд ли поможет. Необходимо ждать пика, когда магические энергии будут проявлены максимально. Раньше это было в Ночь Перехода, сейчас… остается только наблюдать.

Пройдя еще немного вперед, Рид продолжил:

— Здесь опасно оставаться. Когда миры начнут соединяться, природа может проявиться разрушающе. Море, — кивнул он на блестящую гладь, — будет беспокойно. Есть вероятность сильного шторма и затопления.

— И куда мы?

— Есть небольшой городок посреди страны, поедем туда.

— А деревня?

— Сэдрин предупредил главу, что как только начнется соединение, люди должны быть готовы бежать вглубь страны. Император также разослал гонцов об угрозе наводнений и обвалов в горах.

— Когда они будут проводить ритуал?

— Скоро. Еще готовятся. Кстати, Мародрен действовал тогда из-за личной неприязни к ункарцам. Когда-то давно его мать бросила отца и ушла к ункарцу, шагнувшему в Дверь. А такое, чтобы эльфы разошлись, ооочень редко случается. С тех пор Мародрен мстит всем из Ункара.

— Что с ним?

— Казнили. Анаэласу проблемы с людьми не нужны. Король эльфов приносит глубокие извинения, он обратился напрямую к императору. Тебе преподнесли дары, скоро их передадут.

— Почему сразу к императору? — изумилась я. Так-то меня пытались убить.

— Это мировоззрение эльфов. Все обиды, случаемые в их обществе, решаются через Анаэласа. Он поступил также, обращаясь к нашему императору, таким образом, отдавая дань уважения к тебе. Показав, что считает ункарку ровней жителям виятора.

— Так император теперь знает, что я ункарка?

— Знает, — усмехнулся маг. — Конечно, он не рад, что тебя скрывали, буквально у него под носом, в то время, как вся страна искала ункарца. Но это покушение на тебя привело к открытию Золотой Долины для правящей семьи и Анаэласу пришлось возобновить партнерские отношения с людьми. Так что, император принял то, что скоро в роду Данкоров появится иномирянка.

— Кроме этого, поступок Мародрена позволил получить жемчужину.

— И это тоже.

— Когда мы уезжаем?

— На днях.

Новый город, в который мы приехали, был даже меньше нашего Небриса. Тихие спокойные улочки, каменные мостовые, аккуратные домики из светло-желтого камня. Мы сняли двухэтажный дом почти в центре. Небольшие окошки и высокое крыльцо украшали вазоны с цветущей геранью.

— Нетлин! — радостно воскликнула, заходя в дом.

— Добро пожаловать, госпожа, — добродушно улыбнулся слуга, пропуская нас внутрь.

— В Мале также будет неспокойно. Решил позвать Нетлина сюда, — Рид занес следом наш небольшой багаж — две дорожные сумки.

— Я очень рада вас видеть! — мои слова прервал громкий треск, похожий на звук рвущейся ткани.

— Здесь это часто. Чаще, чем в Мале. Обед готов, прошу к столу, — как ни в чем не бывало, продолжил Нетлин.

— Ты не можешь попасть в разрыв? Или артефакт будет действовать из любого мира? — задала беспокоящий меня вопрос, когда мы уже пили чай на террасе, выходящей на задний дворик.

— Нет, он будет действовать только в Вияторе. Артефакт, даже не активированный, влияет на пространство, скрепляя его. Так что, в теории, я не должен попасть в Ункар. И ты держись поближе ко мне.

Как оказалось, порталы также влияли на пространство, заставляя его утончаться. И если раньше это было не заметно, оно раньше всегда восстанавливалось, то сейчас в портальных комнатах богатых домов зияли разрывы. Порталам стали пользоваться лишь в случае крайней необходимости. Люди пропадали все чаще, все чаще