Кицуне и микрочипы (СИ) - Михаил Юрьевич Салтыков

кресло. Импульс маневровыми вниз. Тут же дать противоположный импульс чтобы не врезаться в стену ангара, и наконец импульс назад, который унесет «Гительзон» подальше от готового взорваться крейсера. Наконец можно обернуться к своим, гоня от себя мысль что недавний крик Лиски мог быть предсмертным.

К счастью Лиска отделалась легким испугом. А вот Петр Иванович, как оказалось, поймал головой пулю. Из «булки» или чего-то похожего, да и пуля попала в забрало, так что тактический шлем, одолженный мэром у Павла вместе со скафандром, не спас. Павел обернулся как раз когда пробитый шлем медленно вращаясь плыл по коридору в сторону командного отсека, а снявшая его в тщетной надежде Джейн разводила руками, мол тут уже не помочь.

Тем временем Федор, шипя от боли, заталкивал себе в бедро бинт, а Мария снимала броню с пускающего красные шарики Штутгарта. Спутников которого на борту «Гительзона» не наблюдалось. И в качестве вишенки на торте на мониторе терминала всплыло окно входящего вызова от Ивановой.

— «Гительзон», как успехи? — Спросила она с неуместной жизнерадостностью.

— Херово…

— Было бы хреново, я бы с тобой не говорила.

— Да блядь у нас Петр Иванович убит!

— И правда херово, прости, Хопфилд. Есть еще потери?

— Все имперцы, кроме Штутгарта. Да и он похоже ранен. Все, давай уходить пока не рвануло.

— Ты не можешь говорить пока управляешь кораблем? — Удивилась Иванова.

— Говорю же, хреново мне! — И разорвал связь.

Затем ориентировал корабль курсом на Москву и обернулся к команде.

— Мне нужно дать тягу!

— Закрепляемся! — Среагировал будто бы вышедший из ступора Антон. Раненых держим как любимую тян!

Не смотря на то что Павел решил не ускоряться на полной тяге чтобы боевым товарищам было легче висеть на скобах, ускорение было коротким. Топлива оставалось совсем впритык. Наконец работа Павла как пилота была окончена и он смог вернуться к шлюзу.

Верден, хоть и белая как мел, но все еще была в сознании. Кузнецова увела ее в каюту сказав что попытается убрать жгут и тампонировать рану. Федор широко улыбался, возможно не только от двойной дозы обезбола, и утверждал что его рана — просто царапина и ни кость ни артерия не задеты. А вот Штутгарт оказался и правда не в лучшей форме. Одна из пуль попала ему в бок под нижний край бронеплиты. В дополнение к дыркам в обеих ногах.

— Скажу прямо, до Москвы может не дотянуть. — Прокомментировала все это Джейн. — Большая кровопотеря, возможно внутреннее кровотечение и наконец невесомость.

— Можно связать нас тросом с кем-нибудь из москвичей и раскрутить — предложил Павел.

— Но не нужно.

Все кто был на ногах повернулись в сторону Штутгарта.

— По мне и так трибунал с расстрелом плачут, так что лучше уж так. Практически в бою.

— Если трибунал, то я тебя лично с того света достану, мудила ты имперская! — Взорвался Молчанов. — Какого буя был весь этот цирк с «Глубоким ущельем»!?

— Это долгая история. — Криво усмехнулся имперец. — И рассказать ее я уже не сумею. Я ожидал подобного, так что записал материалы расследования на ручном терминал, флешку и, на всякий случай выжимку на бумаге. В медподсумке. А теперь пожалуйста пристрелите меня. Я уже все равно труп.

— Хер тебе! — Отреза Антон. — Но дозу обезбола имперцу вколол.

Вскоре Штутгарт ушел в себя. Видно было что ему правда не выжить. Впрочем, Мария и Джейн словно из принципа боролись за его жизнь. Делали холодный компресс и ослабляли турникеты чтобы избежать некроза конечностей. Видимо пытались занять себя работой чтобы не думать о гибели хоть и не кровного, но явно любимого родственника. Антон пытался было поучаствовать в спасении контрразведчика, но был отважен тянками под предлогом того что трое на одного раненого, даже тяжелого, много. Лиска же улетела в командный отсек смотреть на звезды. Судя по всему, переваривала впечатления от участия в кровавой бане.

Антон молча висел в воздухе и смотрел на тело деда.

— Зря я попросил у него гарантии. — Павел решил попробовать разговорить своего абордажника.

— Почему? — Голос Антона звучал неожиданно спокойно.

— Разве нет приметы на этот случай?

— Командир, как бы мы по-твоему работали с такими приметами? На войне иногда убивают. А еще люди в принципе смертны. Деду все равно оставалось не много.

— Боюсь его жена так не думает.

— Она погибла когда я еще мамину сиську сосал.

— Надеюсь они встретились. — Павел не успел подумать как же банально это звучит.

— Надеюсь! — Неожиданно легко согласился Антон. — Командир, хорош филонить! Это был мой дед, а не твой, так что иди изучай подсумок этого мудилы!

И в самом деле. Всего в паре метров от Павла лежит то что прольет наконец свет на происходящее. То ради чего он носился между колонияи и станциями, взрывал корабли, отбивал ракетные атаки, лез под пули. Он подлетел к плававшей по коридору снаряге имперца, содранной с него тянками при оказании первой помощи и не без труда нашел подсумок с красным крестом. Точнее целых два. В одном не нашлось ни чего кроме турникета и двух бинтов, в другом же, большего размера, помимо медицинских принадлежностей нашлась тетрадь, нададонник и карту памяти. Но перед тем как пойти изучать добытое заглянул в каюту, превращенну тянками в полевой лазарет.

— Маш, может в самом деле сделаем связку?

Эльфийка, висевшая над пристегнутым ремнями к кровати майором повернулась к павлу.

— Увы, ты не успеешь. Пульс слабеет, вряд ли у него есть больше десяти минут.

— Плевать. У нас еще свои раненые.

Теперь связаться с Ивановой.

— Майор, требуется помощь в организации искусственной гравитации. — Предельно официально начал он.

— Я уже! Посмотри вверх!

И в самом деле, камера внешнего обзора показывала висящий в двадцати метрах над «Гительзоном» вооруженный курьер в синебелых цветах Народной Милиции. И людей в скафандрах, закреплявших тросы на обоих кораблях.

— Я знаешь ли не первый день замужем и понимаю что нужно после тяжелого абордажного боя. Сейчас заберу людей, отойду на сотню и дадим импульс раскрутки.

— Приготовиться к гравитации! — Крикнул Павел в микрофон корабельного оповещения.

Наконец центробежная сила вернула пол и Павел открыл тетрадь Штутгарта. За терминал-наладонник взялась успевшая прийти в себя Лиска.

День 10. Секретные материалы

Тетрадь была исписана крупным, и на удивление разборчивым почерком.

Семья

Когда я вышел на них то посчитал обычной преступной организацией. Налицо были все признаки: разветвленная структура, зашифрованная переписка, закупки оружия и оборудования по всей Системе. Не было лишь главного. Собственно противозаконной деятельности. Сколько бы я ни копал, все оставалось