Монах - Евгений Щепетнов

— Ага! Ты не бойся, я сильная! Видишь, какие мышцы! Ещё и с мужиками поспорю в силе! — Алёна согнула руку в локте и показала, какие у неё «здоровенные» мускулы.

Фёдор ухмыльнулся — нравилась ему эта баба — ни нытья, ни соплей, решительная, умелая, здравомыслящая, да притом красавица — ну не мечта ли мужика?

При свете он хорошо её рассмотрел — вчера-то было некогда — Алёна уже переоделась в свой простенький сарафан, сидевший на ней так, как будто он был не обычной деревенской одеждой, а платьем от лучших портных — твёрдая грудь, не испорченная даже кормлением ребёнка, рвала сарафан впереди, а сзади, упругие бёдра распирали простенькую одежду, невольно притягивая взгляд, даже если ты пытался его отвести.

«Не зря к ней всё время пытались приставать в деревне!» — усмехнулся Фёдор и отбросив лишние мысли сосредоточился на погрузке раненого.

Он и Алёна с трудом подняли потяжелевшего Андрея — почему-то люди в бессознательном состоянии или мертвые делаются необычайно тяжёлыми — как будто из них уходит душа, наделяющая тело жизнью, лёгкостью.

Фёдор боялся, что раны Андрея откроются — но этого не случилось, сделанные накануне швы хорошо держали края ран, лишь только маленькие капли сукровицы выступили по краям длинных швов

. Фёдор с удовольствием подумал: «Хорошая работа. Я бы мог работать военным лекарем — эти коновалы отличаются от меня только тем, что меньше могут выпить, а так я не хуже их обрабатываю раны. Вот стану хилым, открою лекарский пункт и буду зарабатывать вправлением костей и зашиванием ран!»

Приняв на себя весь вес монаха, он крякнул от натуги, но удержал его тело и напрягшись, приподнял раненого и положил на край повозки:

— Придержи, Алён, щас я!

Запрыгнул в повозку и скоро Андрей лежал в глубине фургона, накрытый одеялами, ещё через пять минут, они уже ехали по лесной дороге, уворачиваясь от нависающих над дорогой еловых лап.

«Как бы брезент не порвать!» — с неудовольствием подумал Фёдор и подстегнул лошадей, ходко бегущих по дорожке после отдыха на жирных луговых травах — «Если всё нормально — после обеда будем в городе»

— Нравятся лошадки? Видишь как — цок-цок-цок — бегут! Лошадки! Дядя Фёдор правит, и бегууут лошадки!

Алёна на облучке рядом с Фёдором ворковала над дочерью, прижав её к себе и счастливыми глазами глядя на проплывающий лес, дорогу, бегущую под колёса фургона и вдыхая крепкий запах конского пота, идущий от сытых, здоровых лошадей. Конь слева, мерин по кличке «Сивый», опасливо покосился глазом на Фёдора и запрядал ушами, когда тот показал ему хлыст с словами:

— Видишь? Видишь, скотина? По тебе плачет! Будешь живот надувать? Будешь нога за ногу ходить? Уууу…скотина!

Алёна рядом рассмеялась:

— Думаешь он тебя понимает?

— А то! — тоже рассмеялся Фёдор — видала, как ушами заводил? Знает, скотина, что хулиганил! Ленивая животина!

— Не ругайся на лошадку! — возмутилась Настёна — нельзя на лошадку ругаться, она хорошая!

— Ладно, не буду — усмехнулся Фёдор и вдруг улыбка сползла с его лица.

— Алёна, прячь девочку. Нас встречают — он придержал лошадей и пристально посмотрел вперёд — там, навстречу им, ехали верховые, четверо или пятеро, и солдат застонал про себя: «Ну как Андрюхи не хватает! Мы бы с ним сейчас их враз расчехвостили! Так, без паники! Это, скорее всего, не профессиональные военные, а какие-то сраные крестьяне, а я не селянин, а старый вояка, до которого им как до неба пешком! Моя сабля тут, Андрюхина тоже рядом — хер вам, глубоко неуважаемые, не возьмёте!»

— Алёна, уложи Настёну на пол, на всякий случай, бери лук и иди сюда. Без команды не стреляй. Поняла?

— Поняла! — Алёна с плотно сжатыми губами, решительно потянула лук, и приготовила колчан со стрелами.

— Я буду разговаривать. Ты молчи. Узнаёшь кого-нибудь из них? Впрочем — чего я спрашиваю — морду старосты за версту видать. Готовься!

Всадники подъехали на расстояние десяти метров от фургона и остановились, Фёдор тоже придержал лошадей и громко спросил:

— Чего хотели? Уступите дорогу, нам некогда!

— Вы убийцы! Вы убили мою дочь, и вы должны за это ответить! — лицо старосты перекосило от злости и из благообразного мужика он превратился в подобие маски «ярость!»

— Ну подайте на нас жалобу в суд — усмехнулся Фёдор — по какому праву вы занимаетесь самоуправством?

— А у нас нет суда! Я решаю, жить вам или нет! Я и мои люди! Выходит сюда, преступник! Пора ответ держать!

— Ой, как громко и важно сказал! А может тебе пора ответ держать, придурок ты этакий? — Фёдор тихо добавил — сейчас я выскочу, а ты сразу вали старосту, только не промахнись, у нас нет права на промахи, за тобой дочь!

— Не промахнусь — ледяным голосом сказала Алёна, сжимая лук твёрдой рукой.

Фёдор как-то сразу поверил — не промахнётся! — и соскочил с фургона, держа в руках по сабле:

— Давай!

Хлопнула спущенная тетива, и староста повис на седле лошади, запутавшись одной ногой в стремени — лошадь спокойно пошла по дороге, косясь на мёртвый груз глазом и прядая ушами.

Всадники уже спешились и были готовы к бою — с коня бить саблей было нельзя, так как замахнуться не давали толстые ветви деревьев, наклоняющиеся над головой так, что нельзя было как следует размахнуться.

Увидев падение своего предводителя, его люди бросились к фургону и оказались как раз к лицом к лицу с Фёдором.

Да, он был исключительным фехтовальщиком, но их было четверо! Алёна уже не могла ему помочь — он находился как раз на траектории выстрела, можно было задеть его случайной стрелой, так что отдуваться приходилось ему самому.

Тяжёлые сабли мелькали в руках солдата, создавая перед собой стальной вихрь смертоносных клинков, и некоторое время никто из нападавших не решался перейти границу этой стальной стены, затем двое всё-таки решились и прыгнули вперёд. Сталь скрестилась со сталью, отлетела длинная жёлтая искра.

Сталь выдержала и вот уже один из нападавших отскочил, зажимая одной рукой другую — между его пальцами сочилась кровь, но Фёдору некогда было смотреть на раненого — он уже бился с трёмя оставшимися, и с трудом сдерживал их натиск. Эти трое были довольно опытными бойцами — видимо, наёмниками, и вооружённые саблями и кинжалами, работали ими уверенно и резво. Фёдор прикинул ситуацию и предложил, между ударами:

— Остановимся, поговорим? Вы же профессионалы, давайте обсудим ситуацию?

— Хорошо — стоп, ребята! Что предлагаешь, вояка? — высокий наёмник уткнул саблю в землю и опёрся на неё, отставив одну ногу, остальные последовали его примеру и с ожиданием посмотрели на старого солдата.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});