Ведьмина охота - Сергей Пономаренко

— Ничего глупее я не слышала.

— А если я подключу к этому делу милицию? Им захочется узнать, какие древние ценности вы нашли в развалинах замка.

При упоминании о милиции у меня екнуло сердце, но на лице ни один мускул не дрогнул под внимательным взглядом Дмитрия.

— Они только посмеются над вами. Все это лишь ваши домыслы. О каких подземельях и ценностях вы говорите? Вы фантазер, а не археолог.

— Я бывший работник уголовного розыска.

— Думаю, от вас избавились из-за вашего буйного воображения. Я иду отдыхать, из-за вас у меня разболелась голова! Увидимся за завтраком.

— Надеюсь, ты туда явишься в своем настоящем обличье, без этой маскировочной мишуры.

— Как вам будет угодно, Дима.

— И не думай убежать вслед за своими дружками — я за этим прослежу!

Я молча развернулась и пошла к своей палатке. Голова распухла от мыслей: «Надо немедленно отсюда выбираться, и чем скорее, тем лучше. Дима от меня не отстанет, а если отправит мое фото своим бывшим коллегам из угро, то его ожидает сюрприз: я психическая и на мне два трупа».

Следом за мной идет Дмитрий, видимо, он решил всерьез заняться мной. Захожу в палатку, рассчитывая вернуть себе привычный облик до того, как Нина проснется, но та уже бодрствует и как-то странно на меня смотрит. Не хватало еще, чтобы и она в чем-то меня заподозрила!

— Доброе утро, Нина. Хочу тебя обрадовать: Тонич нашелся.

— Ой, как классно! А то дурные мысли совсем замучили. Сначала Уля, потом Тонич… Может, и Уля найдется живой и здоровой?

«К сожалению, Ульяне снова попасть в наше время вряд ли удастся, ей бы выжить после ранения!»

— Где Тонич был все это время?

— Этого я не знаю, с ним общался Богдан Сильвестрович. Недалеко от нашей палатки стоит Дмитрий, изображает стража, можешь его подробно расспросить.

— Ты куда в такую рань ходила?

— Рано проснулась, решила немного прогуляться.

— В замок ходила? И Дима снова тебя поймал?

— Что-то в этом роде. Дмитрий не отцепится, грозит всякими карами.

— Это в его духе. Мы за глаза прозвали Диму Демоном. Всюду нос сует, словно мы «черные археологи», а не добровольные помощники.

— Нечто подобное он и мне говорил.

— Раз и я проснулась рано, пойду умываться, а по дороге расспрошу Диму-Демона о Тониче. Ты со мной?

— Уже достаточно находилась, лучше немного поваляюсь. Если засну, не буди, обойдусь без завтрака. Неважно себя чувствую, а сон — лучший доктор.

— Как хочешь. — Нина взяла полотенце, пакет с туалетными принадлежностями и вышла из палатки.

Несколько минут она будет говорить с Димой, отвлечет его внимание, и этим надо воспользоваться. У Нины я видела ножницы, они помогут мне незаметно покинуть палатку.

Остроконечные старенькие ножницы, еще советских времен, находятся в косметичке, используемой Ниной для хранения ниток всевозможных цветов, иголок, булавок, лоскутков материи и чуть ли не коллекции допотопных наперсточков. Беру ножницы, сдвигаю матрас, лежащий у торцевой стенки, и, проколов дырочку в полиэстере, из которого сшита палатка, делаю горизонтальный разрез чуть выше пола, затем вертикальный — у самого шва: лаз готов. Мне повезло, что палатка из синтетики, а не из грубого брезента, с ним я так быстро не управилась бы.

Привожу все в порядок, из своих вещей делаю на матрасе подобие человеческой фигуры, укутавшейся в одеяло с головой. С собой беру лишь пакет с бандеролью для Марты, туалетные принадлежности и ночную рубашку. Запихиваю все в сумку. Через лаз потихоньку выбираюсь из палатки, передо мной наружный тент. Чтобы под него поднырнуть, вытаскиваю один колышек. Оказавшись на свободе, возвращаю его на место. Выйдя столь необычным способом из палатки, я остаюсь незамеченной, лагерь еще только просыпается. Обхожу стороной место, где беседуют Дима и Нина, пробираюсь через колючие кусты, едва не скользя на крутом склоне, добираюсь до тропы, ведущей вниз, той самой короткой дороги, которую показал мне Дмитрий при нашем знакомстве.

У меня в запасе как минимум минут двадцать, за это время я должна уехать отсюда — все равно, в каком направлении. Спускаться без вещей значительно легче, и я даже перехожу на бег «трусцой», надеясь выиграть еще несколько минут.

Завидев колыбу, перехожу на шаг, и на мостик через Уж ступаю совершенно спокойно. Куда направиться: на железнодорожную станцию или на шоссе? Выбираю второй вариант, и не прогадываю: вижу, как к остановке приближается автобус, его ожидает очередь из пяти женщин, по виду местных жительниц, а не туристов. Забираюсь вместе с ними в автобус, расплачиваясь, узнаю, что он следует до Перечина. Мне бы лучше в другую сторону, но выбирать не приходится. Хорошо хоть, что это в направлении Львова, мне надо попасть туда как можно скорее. Не знаю, как там выйду на след ведьмы и Тонича, но неведомое меня не пугает, я уверена в себе и готова ко всяким неожиданностям.

Вскоре автобус приезжает в Перечин, небольшой районный центр. Меня поражает чугунный памятник крестьянину — он в характерной карпатской одежде и постолах. Это памятник простому почтальону Федору Фекете, он установлен в центре городка. Не часто встретишь памятник простому человеку.

Выясняется, что отсюда непросто добраться до Львова. Поезд будет только в полпервого ночи, а на проходящий автобус Ужгород — Львов билетов нет, и маршрутка будет только вечером. По всему выходит, что мне тут долго куковать, а это крайне опасно. После моего бегства подозрения Дмитрия превратятся в уверенность, что дело нечисто, и тогда он наверняка свяжется со своими бывшими коллегами. На то, чтобы узнать, что я уехала на автобусе в Перечин, не потребуется много времени, как и на то, чтобы найти меня здесь. Выходит, нужно договориться с частником и уехать отсюда как можно скорее.

Несколько попыток не увенчались успехом, так как денег у меня мало. Наконец договорилась с водителем микроавтобуса, идущего до Самбора, а оттуда, со слов водителя, до Львова рукой подать. Последние события и почти бессонная ночь измотали меня, и, как только я устроилась в кресле, заснула глубоким сном. Всю дорогу, которая пролегала через знакомый мне Верецкий перевал, я проспала и открыла глаза, когда уже подъезжали к Самбору. За то недолгое время, пока ехали до автостанции, мы с соседкой, Ирой, разговорились. Ей лет тридцать пять, бухгалтер по профессии, возвращается из гостей через Львов домой в Полтаву. Ира очень милая и дружелюбная женщина, и у меня возникла идея попросить ее отправить бандероль, но решила все же к Ире присмотреться. Первое впечатление бывает обманчивым, а от того, дойдет ли бандероль до Марты и Стаса, зависит, как сложится моя судьба.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});