Философия и социология гуманитарных наук - Валентин Николаевич Волошинов

дней – создать мир по ту сторону социального и исторического. «Космизм» антропософии (Штейнер), «биологизм» Бергсона и, наконец, рассмотренный нами «психобиологизм» и «сексуализм» Фрейда, – все эти три направления, поделившие между собою весь буржуазный мир, каждое по-своему служат этому устремлению новейшей философии. Они определили собою физиономию современного «Kulturmenschʼa» – штейнерианца, бергсонианца, фрейдиста – и три алтаря его веры, и поклонения: магию, инстинкт, сексуальность. Где закрыты творческие пути истории, там остаются только тупики индивидуального изживания обессмысленной жизни.

Глава X.

Критика марксистских апологий фрейдизма

•

1. Марксизм и фрейдизм.

2. Точка зрения Б.Э. Быховского.

3. Точка зрения А.Р. Лурия.

4. Точка зрения Б.Д. Фридмана.

5. Рефлексологизированный фрейдизм А.Б. Залкинда.

6. Итоги.

1. Марксизм и фрейдизм.

Читатель, внимательно следивший за изложением фрейдизма, вероятно, уже помимо всяких критических анализов почувствовал глубокую органическую чуждость этого учения марксизму. Трудно не ощутить совершенно иной климат, иной пейзаж фрейдистского мировоззрения. И тем не менее среди марксистов существуют горячие апологеты фрейдизма. Нам уже приходилось упоминать о них в первых, ориентировочных, главах работы. Здесь, в заключение критической части нашей книги, мы не можем отказаться от мало благодарной задачи подвергнуть эти марксистские апологии фрейдизма критическому анализу.

Мы не можем, конечно, останавливаться на всех «приемлющих» и «благожелательных» высказываниях и отзывах марксистов о фрейдизме. Часто такие высказывания носят случайный характер, не развиты обстоятельно и не обоснованы. К этой категории высказываний относится и известное заявление Троцкого о приемлемости психоанализа для марксизма в книге «Литература и революция». На них мы останавливаться не будем. Мы ограничим свою задачу рассмотрением работ четырех авторов. Мы рассмотрим:

1) статью Б.Э. Быховского в журнале «Под знаменем марксизма», 1923 г. «О методологических основаниях психоаналитического учения Фрейда»;

2) статью А.Р. Лурия «Психоанализ как система монистической психологии» в сборнике «Психология и марксизм» Московского Института экспериментальной психологии, 1925;

3) работу Б.Д. Фридмана «Основные психологические воззрения Фрейда и теория исторического материализма», напечатанную в том же сборнике;

4) работу А.Б. Залкинда «Фрейдизм и марксизм» в журнале «Красная новь», 1924, № 4, и соответствующие главы его последней книги «Жизнь организма и внушение», 1927.

Названные работы, являются наиболее развитыми и продуманными попытками оправдать фрейдизм с марксистской точки зрения. Разобрав апологетические доводы этих авторов, мы в общем исчерпаем все достойные рассмотрения доводы, приводившиеся марксистами в защиту фрейдизма.

2. Точка зрения Б.Э. Быховского.

Начнем в хронологическом порядке с разбора работы Б. Быховского.

«Психоаналитическое учение окутано плотной оболочкой субъективизма, и в изложении психоаналитиков явления часто производят впечатление вывороченных на субъективистскую изнанку. Но я старался вылущить здоровое ядро психоанализа и думаю, что оно достаточно ценно и значительно. Я старался доказать, что в своих методологических посылках и в основных принципиальных выводах психоанализ (бессознательно) воспроизводит в области своего исследования положения, провозглашенные диалектическим материализмом. Осознание этого психоаналитиками, поставит их учение на широкую прочную основу. Диалектический материализм может зачесть в свой актив еще одну победу» (с. 176 – 177).

В таких словах подводит Б. Быховский итоги своего анализа фрейдизма.

В чем же он усматривает «здоровое ядро» психоанализа, «бессознательно воспроизводящее» положения исторического материализма?

Б. Быховский пытается доказать, что психоаналитический метод характеризуется следующими особенностями: объективизмом, материалистическим монизмом, энергетизмом и, наконец, диалектикой.

Разберем эти особенности фрейдовской методологии в освещении Быховского по пунктам.

Объективизм фрейдовского метода Быховский обосновывает чрезвычайно странным образом. Приведем его собственные слова:

«Когда ближе знакомишься с психоанализом, не только убеждаешься в его согласуемости с реактологией, но и начинаешь сомневаться в его субъективизме. Субъективизм кажется затемняющей суть дела оболочкой. В самом деле, психоанализ – учение о бессознательном, о чем-то происходящем вне пределов субъективного „я“. Бессознательное реально воздействует на реакции организма, часто руководя ими. Бессознательное не может быть изучаемо через сознание, субъективно. Это и служит причиной того, что Фрейд изучает объективные проявления бессознательного (симптом, ошибка и т.д.), ищет условия минимального участия сознания (сон, детский возраст). Все это безусловно приемлемо для реактологии» (с. 166).

Эти утверждения Быховского находятся в противоречии с самыми основами фрейдистской методологии. «О бессознательном мы можем узнать только через сознание», – говорит сам Фрейд. Вся методика «свободных ассоциаций» имеет только одну цель: довести бессознательное до сознания пациента. И терапевтические успехи психоанализа достижимы, по Фрейду, только при том непременном условии, если сам больной в своем собственном внутреннем опыте узнает и признáет свои вытесненные комплексы[205]. Если бы они остались для больного только внешним объективным фактом, не приобретая для него субъективной подлинности внутренне пережитого, они не имели бы никакого терапевтического значения. Как объективный факт (вне субъективной психики лежащий) мы воспринимаем, например, образ нашего пораженного легкого на рентгеновской пластинке или узнаем о физиологическом механизме процесса кашля. С «бессознательным» же мы можем встретиться только на субъективных путях внутреннего переживания. Сам человек должен нащупать его во внутреннем опыте, на дне своей души. И весь психоанализ есть не что иное, как внутреннее осознание бессознательного. Совершенно непонятно, как Быховский решается утверждать, что «бессознательное не может быть изучаемо через сознание, субъективно»?! Других путей для его изучения нет и не может быть, и самому Фрейду и в голову не приходили иные возможности.

Далее, в корне ложным является утверждение Быховского, что фрейдизм изучает объективные проявления бессознательного в симптоме, ошибке и пр. Конечно, исходит фрейдистский анализ из внешней объективной данности: ошибки, телесного симптома и пр., но именно не эту объективную материальную данность он изучает. Его совершенно не интересует физиологический механизм телесного симптома, например, истерического кашля, а только его внутренняя субъективно-психическая изнанка. Симптом, ошибка, сон и все прочие факты, из которых исходит психоаналитический метод, как бы лишены для него объективной, материальной плоти; психоанализ имеет с ними дело только как с замещающими образованиями, как с компромиссами между сознанием и бессознательным, – следовательно, только как с определенной комбинацией психических сил. В психоаналитическую формулу симптома входят только чистые субъективно-психические величины.

Каким образом психоаналитический метод, всегда и всюду ищущий одну-единственную жемчужину – вытесненное желание, – оказывается объективным методом, приемлемым для реактологии, – остается совершенно непонятным. «Доводы» Быховского оказываются просто голословным утверждением. Иных же доводов он не приводит.

Не лучше обстоит дело и с обоснованием второй особенности психоанализа – его материалистического монизма. Основной довод Быховского сводится здесь к тому, что фрейдистский метод создает непрерывный переход от психики к соматическому через бессознательное (можно построить ряд: сознание – предсознательное – бессознательное – соматическое). Он