Гремлины - Джордж Гайп

— И еще, — добавил Брент, не дожидаясь ответа Билли. — Как он размножается? Ему нужна самка или как?

Билли вздохнул и не ответил. Он решил не говорить этим людям больше ничего про Подарка, и ничего им не говорить про случай в школе. Пусть они думают, что он лунатик, если им так нравится. По крайней мере, они не могут арестовать его за это.

— Послушайте, извините за беспокойство, — сказал Билли. — Наверное, я просто плохо рассказал, и я не виню вас за то, что вы считаете меня сумасшедшим. Я просто зашел сказать вам, что сегодня вечером к вам могут поступить сообщения о вандализме или о том, как на людей нападали или их пугали зеленые монстры. Может быть, благодаря мне вы поверите, что эти люди не сумасшедшие. По крайней мере, я на это надеюсь. А если ничего не произойдет, тоже хорошо.

Закрыв крышку рюкзака над Подарком, он пошел к двери. Притворяя ее за собой, и выходя в темную холодную ночь, он услышал, как двое полицейских вначале подавленно захихикали, а потом разразились громовым хохотом.

— Ну, Подарок, — сардонически улыбнулся Билли. — Как я выглядел?

Серия странных и трагических событий, которые потрясли Кингстон Фоллз, началась через несколько минут.

Первый эпизод, который мог показаться отдельным несчастным случаем, был отмечен диктором радиостанции ВКФ Харманом Эллисом в 19.57 в качестве события местного значения, во время второго часа ток-шоу. В тот момент он не понимал, что это лишь верхушка айсберга, и что происходящее будет держать его и слушателей в напряжении всю ночь.

«У меня здесь предупреждение для водителей в районе Кингстон Фоллз. Все четыре светофора на пересечении Рэндолф Роуд и Сорок Шестой дороги заклинило на зеленом свете в обоих направлениях. Две легковые машины и трейлер столкнулись там около получаса назад, причем все трое водителей полагали, что путь свободен. Машины серьезно повреждены, но никто не пострадал. Мы советуем водителям избегать этого перекрестка — Рэндольф Роуд и Сорок Шестая дорога, — пока рабочие не починят светофоры. Слушайте нашу радиостанцию, и мы сообщим, когда движение будет восстановлен о…»

Вспомнив, что он поставил фольксваген всего в нескольких домах от полицейского участка, Билли решил проверить, прилепили ему квитанцию о штрафе или машину отвезли за три часа, прошедшие с тех пор, как он был вынужден оставить ее.

— Это меня не удивит, — сказал он Подарку. — Что бы ни случилось, я не удивлюсь, так уж идет сегодня день.

Повернув за угол, он был поражен тем, что увидел. Не только машина была там, где он ее оставил, но и на ветровом стекле не было квитанции. А когда он сел в нее и повернул ключ зажигания, мотор заработал, заурчав мягко и послушно как никогда.

— Здесь что-то не так, — пробормотал он. — Точно.

Развернувшись, он вскоре вернулся на Мейн Стрит и поехал к дому, совершенно не представляя себе, что делать дальше и к кому обратиться. Ему оставалось только надеяться, что Гремлинов каким-то образом отвлекут, пока они не наделают слишком много вреда.

«…еще одно объявление — вообще-то три объявления — мне начинает казаться, что Кингстон Фоллз используется в качестве испытательного полигона для проказников. Теперь у нас светофор показывает красный свет во всех четырех направлениях, и там на полмили скопился транспорт. Это на Маунтейн Роуд и Роллинг Виста Хайвей. Полиция едет туда, чтобы регулировать движение, поэтому если вы находитесь на одной из этих магистралей, расслабьтесь, успокойтесь и ждите. Благодарите Бога, что вы не на Дельта Драйв возле Кармоди Стрит, поскольку там на пешеходов и водителей налетело около пятидесяти бесхозных автопокрышек. Они каким-то образом выкатились из склада магазина и покатились по Кармоди огромной массой. Несколько машин побиты, а одна женщина поранилась, когда отпрянула от покрышки и наткнулась на столб. Это еще не все. Сегодня вечером непьющий и заслуживающий доверия источник сообщил, что на посетителей, входивших в Центр Магазинов Гавернорз Мейл, обрушился град швабр с крыши здания — не менее тридцати одновременно. Охрана не смогла найти виновных. А что если мы стали объектом нападения Гремлинов? Может быть, и нет. Скорее всего, это просто последние безумства перед Рождеством. Слушайте нашу программу, мы будем держать вас в курсе».

На углу около церкви Билли вдруг нажал на тормоза, его занесло в сторону и он чуть не угодил в сугроб, прежде чем остановился. Дав задний ход, он ехал футов сто, прежде чем поравнялся со знакомой фигурой, выходящей из боковой двери церкви.

— Отец Бартлетт! — крикнул Билли через приспущенное окно.

Сгорбившаяся фигура помедлила, стала пробираться по обледеневшей дорожке к машине.

— Это я, Билли Пельтцер.

— С Рождеством, Билли…

— Отец, пожалуйста, идите обратно в церковь, — предупредил Билли. — Здесь опасно.

Старик улыбнулся.

— Я просто хочу отправить последнюю открытку. Билли, — сказал он, вытаскивая ее из кармана. Потом, почти про себя, он добавил: — Я совершенно не думал, что они меня поздравят.

— Разве это не может подождать, отец?

— Наверное, может, но пройти надо всего один дом. В чем проблема — ты думаешь, что я поскользнусь на льду?

— Нет, отец, все гораздо хуже. Поверьте мне на слово, что здесь небезопасно, опустите письмо и сразу идите назад.

— Конечно. И с Рождеством тебя.

— Спасибо, отец. Вас также.

Билли завел машину и отъехал. Отец Бартлетт посмотрел ему вслед, пожал плечами и пошел к почтовому ящику на углу. Пока шел, он оглядывался по сторонам и даже через плечо пару раз, но, казалось, никто не скрывался в тени и не преследовал его. Работая с разными группами молодежи, отец Бартлетт знал, что нынешние молодые люди гораздо более мнительны и подозрительны, чем их отцы и деды. В таком мире мы живет, и нельзя винить Билли Пельтцера за то, что он вдруг занервничал, даже в праздники.

Подойдя к почтовому ящику, Бартлетт приоткрыл крышку и бросил письмо.

Через секунду открытка вылетела обратно, ударившись о его пальто и упав на снег.

Моргнув, отец Бартлетт нагнулся и поднял письмо. Он медленно открыл дверцу почтового ящика, заглянул в темноту, пожал плечами и снова бросил конверт.

Тот снова вылетел обратно.

— Это, наверное, какая-то шутка, — пробормотал он, стараясь придать голосу доброжелательное выражение на случай, если его записывают на магнитофон. Снова подняв открытку, он постоял молча, озираясь вокруг достаточно нервно. Он, конечно, видел по телевизору шоу, в котором средний человек становился объектом розыгрыша, и его снимали скрытой камерой, но, конечно, не при таком слабом освещении…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});