В эпицентре бури - Патрик Кордингли

истек мандат ООН на вывод иракских войск из Кувейта. Ни один иракский солдат не пошевелился. В полночь операция "Щит пустыни" закончилась и началась операция "Буря в пустыне".

Ранним утром 17 января восемь американских вертолетов "Апач" из 101-й десантно-штурмовой дивизии, вооруженных ракетами "Хеллфайр", в сопровождении четырех вертолетов специального назначения MH-53 "Пэйви лоу" ВВС США пересекли иракскую границу. Их целью были генераторы двух радаров противовоздушной обороны. Ракеты "Хеллфайр", управляемые невосприимчивой к помехам лазерной системой наведения, поразили свои цели, на короткое время осветив иракское небо и пробив радиолокационный коридор в сети противовоздушной обороны. Началась война.

Глава 10. Четверг 17 — четверг 31 января 1991 года

Сразу после половины третьего ночи 17-го, ко мне в палатку вбежал один из дежурных связистов.

— Сэр, проснитесь, сэр, проснитесь, — закричал он, светя фонариком мне в лицо.

— Что случилось?

— Сэр, дежурный велел мне передать вам, что американцы только что запустили сто крылатых ракет по Ираку.

Я на минуту задумался. Чем я мог бы помочь им в пути?

— Большое вам спасибо. Не будите никого, кроме майора Лаудона, — сказал я и, хотите верьте, хотите нет, снова заснул.

Это продолжалось недолго. В половине пятого прибежал другой связист

— Сэр, извините, что разбудил вас, сэр.

— Все в порядке. Что теперь?

— Дежурный велел мне передать вам, что по Багдаду будут нанесены воздушные удары, и мы должны объявить готовность РХБЗ номер один.

Всем нам недавно выдали новые костюмы РХБЗ, некоторые даже в пустынном камуфляже. Сшитый из хлопковой ткани с толстым внутренним слоем химически обработанного древесного угля, вплетенного в сетчатую ткань, костюм был одновременно жарким и громоздким. Но в предрассветный холод было приятно согреться. Я надел брюки, прежде чем надеть куртку. Я убедился, что мой противогаз всегда под рукой.

Затем я обдумал, что делать дальше, и быстро пришел к выводу, что от меня, в сущности, ничего не требуется. Наша миссия осталась неизменной. Мы уже приняли меры предосторожности, удвоив охрану и выставив наблюдателей за воздухом и угроз РХБЗ. Я лег на свою раскладушку и попытался задремать. Через несколько минут я вернулся в реальный мир. Я услышал сигнал тревоги, которого мы боялись больше всего: "Газ, газ, газ".

Это произошло слишком быстро, чтобы испугать. Упражнение, отработанное сотни раз, взяло верх. Не задумываясь, я закрыл глаза, перестал дышать и схватил свой противогаз. Я открыл сумку, нашел внутри противогаз и быстро засунул лицо в маску, одним быстрым движением защелкнул ремешки на затылке, сильно выдохнул и закричал: “Газ, газ, газ’. Только когда маска была надета и я убедился, что она надежно закреплена, я открыл глаза и начал соображать. Газовая атака сейчас была маловероятна, но мы не могли рисковать. Я был в палатке, так что на меня не могли попасть капли химикатов, но вокруг могли быть испарения, так что мне лучше было полностью защититься.

Я натянул капюшон костюма на голову и затянул застежку, чтобы костюм и маска хорошо прилегали друг к другу. Затем я надел большие резиновые сапоги, которые защитили бы ваши ноги. Если бы на землю попали брызги химикатов, они быстро впитались бы в обычные ботинки. Наконец я нашел свои перчатки. Сначала я надел легкие хлопчатобумажные перчатки, а затем толстые черные резиновые перчатки, похожие на перчатки для мытья посуды. Когда я убедился, что полностью закрепил маску и защищен, я взял свою РПС, застегнул ремень с висящим на нем пистолетом и отправился на командный пункт.

Там царила атмосфера полного спокойствия. Несмотря на то, что мы только что вступили в войну, на самом деле почти ничего не происходило. Я подошел к машине дежурного, чтобы послушать радио, но передач не было. Я взял журнал и прочитал последнюю запись, сделанную красными чернилами: "02:00. Объявлена война. Многонациональные силы, действовавшие против Ирака, нанесли авиаудар самолетами и ракетами с воздуха. В 02:01 17 января 1991 года был объявлена война и введен режим службы в военное время. Правила ведения боевых действий изменены. Теперь разрешено атаковать точно идентифицированные иракские формирования."

После этого по "Птармигану" было отправлено несколько обычных административных сообщений, но в остальном ничего. Я не был уверен, чего я ожидал, но, что бы это ни было, этого не произошло.

Все были одеты в костюмы РХБЗ по полной программе, поэтому разговаривать было в три раза труднее, чем обычно, несмотря на то, что у противогаза был специальный клапан, который, как предполагалось, эти действия облегчал. Операторы были заняты: нужно было приспособить наушники к капюшону костюма, прикрепить специальные микрофоны к противогазу и затем подключить их к разъему. Ведение журнала в толстых нечувствительных перчатках требовало больших усилий. Я нашел Юэна в машине планировщиков.

— Доброе утро, Юэн, — крикнул я. — В чем дело? Почему мы в клоунских костюмах[8]?

— Доброе утро, бригадир, — донесся его приглушенный ответ. Это прозвучало так, как будто он говорил через подушку. — Тревога РХБЗ из дивизии. Я понятия не имею, почему и где была совершена атака. Вероятно, ложная тревога.

— Какие новости о воздушных ударах?

— Официально ничего, но Всемирная служба новостей только об этом и говорит. Послушайте.

Несмотря на то, что война началась всего несколько часов назад, Би-би-си уже распространяла информацию. Большая часть информации казалась спекулятивной. По-видимому, по центру Багдада был нанесен массированный удар крылатыми ракетами. Казалось, что были атакованы самые разные цели, включая дворец Саддама Хусейна, мосты и командные центры. Также поступали сообщения о том, что Республиканская гвардия подвергалась бомбардировкам и понесла очень тяжелые потери. Поскольку у нас не было возможности проверить эти сообщения, мы приняли их за правду. А "эксперты" уже начали разглагольствовать. Я был удивлен, услышав, как один из них сказал, что иракская армия будет уничтожена в пустыне, потому что ей негде спрятаться. Он, похоже, упустил из виду, что в пустыне вас чрезвычайно трудно поразить, потому что вы очень рассредоточены. Я послушал еще несколько минут, прежде чем вернуть Юэну его радиоприемник.

— Похоже, нам нечем заняться. Есть какие-нибудь сообщения от службы РХБЗ из полков?

— Нет. Все датчики в норме.

— Хорошо, я думаю, мы отменим обязательное ношение противогазов.

Я стремился как можно скорее избавить всех от противогазов. Страх перед отправкой на войну усугублялся из-за масок, которые заставляли чувствовать себя изолированными и одинокими. К началу дежурства мы были без противогазов, но в костюмах. Это был хороший способ закрепить новую реальность.

Оповещения о "Скадах", сопровождаемые быстрым переодеванием, стали образом жизни. Но первый такой запуск вызвал у каждого из нас