Омский горячий твой (СИ) - Дюран Хельга

– Дрон велел бабу не трогать, просто в заложники взять. Ты его ослушаешься?

– Попользую сучку и возьму. В чем проблема?

– Думаешь, адвокатишка тебе свою телку просто так отдаст?

– Да у него этих телок сто штук, небось!

– Сто не сто, приказано именно эту взять, значит, она ценность для него имеет.

–   У нас стволы, так что не думаю, что он будет сопротивляться. А в случае чего, я его так изуродую, мать родная не узнает. Пусть только рыпнется, я его прошмандовку прям при нем загну! Пусть посмотрит, как его сучка под настоящим мужиком кончает. Хорош пиздеть уже! Дрон ждать не любит!

Больше ни слова. По стихающим шагам я поняла, что мужчины ушли.

Глеб кому-то опять перешел дорогу? Господи, надо его предупредить! Телефон я оставила в куртке в прихожей. За окном промелькнул свет фар. Это приехал Глеб. А Вера? Что будет с ней?

О себе я вообще не думала, хотя прекрасно слышала, что они собираются со мной сделать, когда схватят. Поэтому прятаться здесь я не собиралась.

Что же делать?  Надо им как-то помочь. Револьвер в моих руках заходил ходуном. Я выдохнула и обтерла мокрые ладони об платье.

Живой не дамся! Даже думать мерзко о том, как меня имеют какие-то отморозки.

Входная дверь снова хлопнула.

– Алена! – позвал меня Глеб.

Да чего он орет? Господи, надо выходить!

– Алена, – снова зовет меня Глеб уже требовательней и громче. – Мать твою! Иди сюда!

Тихо открыв дверь, я бесшумно крадусь на его голос.

Я нахожу его в гостиной. Он видит кольт и застывает на месте. Сзади него я вижу мужчину в черной одежде. У него в руках пистолет. Я не могу стрелять, потому что Глеб загораживает его почти полностью.

– Руки! – ору я мужику.

Мужик видит, что я настроена решительно, поэтому подчиняется. Глеб тоже поднимает руки, думая, что это я ему говорю.

– На колени! – отдаю я следующий приказ.

Надо забрать у мужика пистолет, пока второй не прибежал.

На колени становится только Глеб, а мужик игнорирует мои слова. Я вижу, как он сильнее сжимает в руке пистолет и начинает целиться в меня. Теперь,  когда фигура Глеба не заслоняет мужчину,  я могу прицелиться в его голову.

Я жму на курок. Ничего не происходит. Только сухой щелчок. Осечка? Револьвер неисправен?

Прицеливаюсь снова и снова жму на курок.

Оглушительный выстрел раздается эхом по всему дому. Мужчина падает, заливая кровью пол.

Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА!

Эта мысль крутится и крутится в моем мозгу. Мы сидим с Верой и Антоном в темноте в нашей с Глебом спальне.

Все втроем молчим. Даже не шевелимся, чтобы не шуметь  потому, что прислушиваемся к каждому шороху в доме.

Я убила человека.

Хоть он и не человек, отвечать придется.

Меня посадят. Интересно, скоро приедет полиция? Глеб же уже, наверное, вызвал?

Я сижу на кровати, завернувшись в покрывало, потому что меня знобит, и вспоминаю, что там мне светит по УКРФ.

Превысила ли я пределы необходимой самообороны?

Это как суд решит.

Меня начало тошнить. Я ушла в ванную и умылась холодной водой.

Потом села рядом с унитазом и разревелась.

60. Глеб

Пока ждал Зарипова, решил проверить Алену. Отправил Виктора в сторожку. Велел сообщить, о приезде Кирилла.

– Смотри не проеби, когда приедет Зарипов! – крикнул я Виктору в след. – Снова не усни!

Он ничего не ответил, но я был уверен, что спать он не будет. После такого разве уснешь?

Засунув кольт за пояс джинсов за спиной,  я прихватил бутылку бренди и два стакана. Антон перетопчется.

Поднялся в спальню и включил свет. Это означало, что опасность миновала, поэтому Антон и Вера повскакивали с мест и вздохнули с облегчением.

– Она в ванной, – сказала Вера, видя, как я шарю по комнате глазами в поисках своей спасительницы.

Я налил Вере выпить,  а Антона отправил домой.

– Если хочешь, переночуй у меня, – предложил я парню.

– Э, нет, – рассмеялся он. – Я лучше поеду. Звоните,  если что.

С этими словами Антоха протягивает мне ПМ и, чуть ли не бегом бросается на выход. Я прекрасно его понимал. Пацан чуть под замес не попал, а его дело всего лишь крутить баранку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как же мне сейчас не хватало Валеры.

Нашел Алену всю в слезах, возле унитаза. Наверное, ее мутит. Так и должно быть, поэтому я предусмотрительно принес алкоголь. Я опустился рядом и поставил бутылку со стаканом на крышку толчка. Алена оттолкнула меня, когда я попытался ее обнять.

Ах да, совсем забыл, что меня поймали на месте преступления с другой женщиной.

– Алена, я не собирался с ней трахаться, – начал оправдываться я.

– Я че идиотка по-твоему? – злобно прошипела Алена. – Дорогая, это не то, что ты подумала! – кривляясь, добавила она.

– Именно так! Это она хотела, а я нет. – Алена зажала уши руками, не желая слушать мои оправдания. Я с силой оторвал ее руки от головы и прижал их к себе. – Я подарил ей браслетик. Так, безделушка в благодарность за работу, а она расценила мой подарок иначе. Я тут не причем. Я ее не трахал и не собирался. Если бы ты зашла на минуту позже, ее бы уже там не было!

– Да хватит, Глеб. Мне уже все равно!

– Я ее уволил. Я выгнал Софию к чертовой матери!

– Да заткнись ты уже со своей Софией! – взорвалась Алена. – У тебя трупешник в гостиной под елкой валяется, а ты мне тут про шлюх своих втираешь?

– На, бахни! – наливаю я Алене бренди.

– Не надо. Как я пьяная буду с полицейскими разговаривать?

– Пей! – настаиваю я. – Не будет никой полиции.

– Что?

– Не бойся, Алена, я не собираюсь сдавать тебя ментам.

– Да ты с ума сошел? – Алена хватает меня за плечи. – Ты что его на заднем дворе собрался закопать? Вызывай полицию! Я несовершеннолетняя, мне много не дадут!

– Думаешь, я бы допустил, чтобы ты села? Я же адвокат! Забыла?

– Я бы не стала тебя нанимать! У меня денег столько нет!

Это в ней говорит обида. Знает ведь,  что я не стал бы брать у нее деньги. Она еще не понимает, что спасла меня? И себя тоже.

– Ой, дура! – снова протягиваю ей стакан. Она снова не берет его.

– К тому же Вере ты не помог. А если я пойду по 114-й, то, возможно, условкой отделаюсь.

– А если по 108-й? Если судья не сочтет угрозу жизни реальной? Этот тип не стрелял же?

– Я слышала, как они обсуждали то, что собираются с тобой сделать. А меня они хотели…

Алена откидывает крышку унитаза, и ее шумно выворачивает.

Ей не нужно даже озвучивать то, что эти уроды хотели с ней сделать. Самому блевануть захотелось.

Алена закончила блевать, нажала кнопку смыва и все же взяла из моих рук стакан с бренди.

– То, что ты слышала, сможет кто-то подтвердить?  – спросил я, дождавшись, когда Алена отопьет из  стакана. Она отрицательно замотала головой. – Вот видишь? А еще ты украла у меня пистолет! – продолжаю я кошмарить  Алену. – Она жадно выпивает до дна, и я наливаю ей еще. Алена зависает, обдумывая мои слова. – Расскажи, что ты слышала. О чем они говорили?

Алена выкладывает все, что ей известно.

Дрон – погоняло Андронова. Так вот он что задумал? Решил с помощью Алены на меня надавить? Нормальный ход! Вот же сука!

– Кто такой Дрон и за что он так с тобой?  – спрашивает уже изрядно захмелевшая Алена.

– Еще один мудила депутатский. Ему не выгодно, чтобы Колесников вышел.

– Так это все из-за Колесникова? Откажись от дела Глеб! Пусть они оставят тебя в покое!

– Поздно, Алена! Мы уже разогнали паровоз. Раз Андронов засуетился, значит, мы на правильном пути.

– Глеб, он же убьет тебя!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не убьет! Так дела не делаются. Будет слишком очевидно, кто заказчик, если меня устранят. Было бы можно, он бы меня заказал, а не устраивал вот это вот все. Он хочет на меня надавить, чтобы с моей же помощью засадить Колесникова. Если я брошу это дело, думаешь, Колесников простит? От него тоже хорошего не жди.