Хильдегарда. Ведунья севера (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна

Выручил Йон.

Он сделал подставку. Она напоминала высокий одноногий табурет, с небольшой круглой столешницей. Для устойчивости единственная ножка в самом низу «разветвлялась» на три, что и позволяло подставке стоять и не падать. Йон украсил ее резными узорами, а сверху еще и покрыл чем-то темным.

Оказалось, это смола растущего в горах дерева. Смола эта имела почти черный цвет, но когда ее наносили на дерево, то часть ее впитывалась, а часть затвердевала, образуя тонкий защитный слой. Цвет, кстати, получался разным – все зависело от того, насколько просохшим изначально было дерево, на которое наносили смолу. Если сухое, то цвет становился красноватым. А если деревяшка не была просохшей, то цвет получался темно-коричневым, близким к черному.

Увидев подставку, я сразу поняла, что надо делать. У Аргуса-гончара заказала высокую фарфоровую вазу, а после того, как он сделал, что я просила, устроила «выставку». Поставила около стены подставку, а на нее вазу. И подставка, и ваза выглядели чужеродно рядом с потускневшим гобеленом и грубо сколоченной лавкой. Это видела я, это видели все, кто пришел посмотреть. Зато на фоне светлой и ровной стены композиция смотрелась хорошо.

Вот после этой демонстрации люди и поняли (или сделали вид), чем именно я недовольна и что мне не нравится. Теперь они и сами разглядывали вещи вокруг себя и старательно морщились. Я осознавала, что большинству из них на самом деле глубоко безразлично, на чем сидеть–на красивом стуле или допотопной лавке. Но мне было важно, чтобы люди понимали, что я делаю, зачем, и не препятствовали мне никоим образом.

Кстати, я всё-таки показала женщинам, как можно из старых тряпок связать красивейшие половики. После этого женщины замка Асгрим были полностью потеряны для общества. Они разделились. Часть занималась тканевыми картинами, другая часть с любопытством занялась половиками.

Лишних тряпок здесь почти не было, но мы нашли выход – гобелены. Я приказала принести мне все гобелены. Конечно, парочку Тор не позволил мне «испортить», пояснив, что они важны. Я не расстроилась, поскольку гора из гобеленов и так была внушительной.

Для начала я все их рассортировала, отобрав те, что сохранились хорошо или же выглядели симпатично. Их мы потом тщательным образом почистили, вставили в рамы и повесили снова на стены, дав вторую жизнь. Остальные пошли на половики.

Первый получился так себе. Симпатично, но ничего особенного, однако все понимали, что с первого раза мало что удается. Так что за коврики взялись всерьез. Гобелены больше не трогали, решив потренироваться на простых шерстяных нитях. Спустя некоторое время были записаны несколько схем плетения. Гобелены разобрали по цветам и попробовали еще раз. Получилось впечатляюще. Я даже не рассчитывала на такой результат.

Так как всем хотелось, чтобы их коврики лежали в комнатах, постепенно шкуры с пола убрали. Некоторые мужчины ворчали, но женщины очень быстро пояснили им, как они не правы.

Вязание крючком захватило женщин. Вскоре я стала замечать, что они не ограничиваются только ковриками. Из шерсти делали толстые нити, прочно окрашивали их и вязали покрывала. Из более тонких нитей вязались платки.

Так как покрывала не слишком сочетались со шкурами на кроватях, то последние постепенно убирались. Конечно, их никто не думал выкидывать. Я отлично понимала, какая это ценность, поэтому парочку самых красивых шкур в комнате всё-таки оставила, как украшение. Одной накрыла сундук, а другую бросила около кровати под ноги.

Потолки мы тоже дружно, всем замком, побелили. Помещения стали выглядеть еще больше и светлее. Балки по-хорошему надо было бы для начала выровнять, но я решила, что с этим можно пока подождать. Но даже так людям очень понравились перемены.

Оставались полы. Их я планировала позже покрыть досками, для тепла.

Работой Йона заинтересовался еще один отрок. Тор хоть и смотрел на него неодобрительно, но смене деятельности не препятствовал. Конечно, я горячо его за это поблагодарила. Очень горячо. После моей благодарности Тор и вовсе забыл о каком-то там пацане.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кроме этого, я, по-прежнему тренируясь в магии, начала понемногу воздействовать на реальность так, как мне того хотелось. Конечно, начинала я с малого – сдвинуть лист бумаги или поднять что-нибудь в воздух. Но после смерти Рагны дела пошли намного быстрее, словно прежняя ведунья всё еще держала часть теперь уже моей силы в себе, тормозя процесс.

Вскоре я могла уже выполнять более сложную работу. Мне хотелось как можно скорее заменить грубую мебель в замке. Магия явно ощущала это мое желание, поэтому с радостью откликнулась, когда я попробовала с ее помощью повторить резной рисунок, сделанный  Йоном. Получилось!

С того дня работа пошла быстрее и веселее. К тому времени, как начал сходить снег, комната, в которой спали мы с Тором, полностью преобразилась.

Нашей с Йоном и Хортом – это был второй мальчик, решивший посвятить свою жизнь дереву и работе с ним, – гордостью была кровать. Я подумала, что самое время вводить моду на кровати с балдахином. Для чего? Все очень просто. Для тепла, конечно же.

Столбы на кровати мы делали с особой тщательностью, как и спинку. Плотную ткань окрасили в бордовый цвет, что очень красиво сочеталось с темным деревом.

Кроме этого, сундук заменили двухстворчатым шкафом, рядом с которым поставили удобный и вместительный комод. Лавки остались в прошлом, теперь в нашей комнате стояла пара стульев и кресел. Стол, тумбочки, полки на стенах – все либо заменялось, либо дополнялось.

Тор каждую вещь всегда рассматривал долго, а потом качал головой, словно удивляясь, что так можно сделать.

Когда мы закончили с мебелью, оставалось еще много работы, комната все еще была далеко от идеальности, но на тот момент это был максимум, на который я могла рассчитывать.

После окончания работ в нашу комнату началось самое натуральное паломничество. Люди приходили, смотрели, восхищались, охали и ахали, расчетливо поглядывая при этом на Йона и Хорта.

Я сразу всех предупредила, что мебель, которую сделают ребята, останется в замке. Мало ли, вдруг какая-нибудь семья в будущем захочет переселиться. Отдавать сделанную с таким трудом мебель совершенно не хотелось. Люди немного поворчали, но согласились.

Решив пока больше не вмешиваться в работу с мебелью, я много времени теперь бродила по замку. Следом за мной ходили не только мои стражи, но и толпа слуг. Замечая что-нибудь, что мне не нравилось, я указывала слугам, и те занимались проблемой.

Асгрим был большим замком. В основном все селились в центральной части, избегая удаленные комнаты, многие из которых были совершенно пустыми. Я не понимала, зачем было строить такой гигантский замок, поэтому спросила как-то вечером у Тора. Тот удивился моему вопросу, но всё-таки ответил:

– Если вдруг разразится война, то люди из ближайших деревень будут искать защиты в стенах Асгрима. Поверь мне, места еще и не хватит. А война точно будет.

Я встрепенулась, переставая расчесывать волосы и оглядываясь на Тора.

– Есть какие-то новости? – спросила, откладывая в сторону гребень и заплетая волосы заново: спать с распущенными – та еще мука.

– На следующей неделе ярлы собираются на общее собрание. Мне удалось заинтересовать их идеей постройки города.

– И где будет собрание? В Асгриме?

– Нет, – Тор бросил на стул штаны. Они упали неопрятным комком, заставив меня нахмуриться. Искоса поглядев на Тора, который уже лег, вздохнула. – Среди ярлов или воинов, которые приедут на собрание, обязательно будут люди Хтории.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Или среди слуг.

– Или среди слуг, – повторил за мной Тор, не став отрицать. – Я не собираюсь впускать врагов в свой дом.

– Тогда где будет собрание?

– В Одельгаре.

– А я…

– Ты поедешь со мной. Я хотел бы оставить тебя здесь, но не могу быть уверенным, что все предатели найдены, – непререкаемым тоном выдал Тор, закидывая руки за голову и смотря на меня хмурым, тяжелым взглядом.