Миф страны эдельвейсов - Антон Леонтьев

Наташа обхватила голову руками и заплакала. Сашá на сей раз и не пыталась успокаивать племянницу.

– Но почему бабушка мне ничего не сказала? Двадцать с лишним лет молчала! Я не понимаю...

– Думаю, твоя бабушка не хотела, чтобы ты страдала, – ответила Сашá. – И поступила очень мудро.

– Бабушка меня обманывала! – выкрикнула Наталья. – Лгала, показывая фотографии моих родителей, якобы погибших в автокатастрофе в Абхазии! А на самом деле мама умерла в тюрьме какой-то южноамериканской банановой республики! Господи, а что с моим отцом? В статьях нет и слова о том, что мама была замужем!

Сашá пожала плечами.

– Похоже, это было известно только твоей маме и, возможно, бабушке.

– Прекрасно. И одна, и другая мертвы, – саркастически обронила Наташа и снова заплакала.

– Мне не следовало говорить тебе это, – призналась Сашá, – но я ведь исходила из того, что тебе все известно. Я и подумать не могла, дорогая племянница...

Наталья перебила ее:

– Я сама и подумать не могла, что бабушка, которая всегда была воплощением честности и справедливости, всю жизнь обманывала меня. Сначала умолчала о том, что я – внучка немецкого графа, затем скрыла факт ареста и смерти в тюрьме моей мамы.

– Ты не должна строго судить свою бабушку. – Сашá положила свою ладонь на руку Натальи. – Наверняка у нее были веские основания, чтобы молчать об истинном положении вещей. Подумай только – разве она могла сказать своему мужу, что ребенок не от него? К чему бы это привело? А трагическая история твоей мамы! Разве тебе требовалась правда? Она бы сделала тебя глубоко несчастной!

– И поэтому бабушка изобрела историю о погибших во время отпуска родителях!

Наталья начала понемногу успокаиваться. Она не держала зла на бабушку, та действовала во благо сначала дочери, а потом и внучки. Вот только кто знает, что является подлинным благом?

– Я не верю, что моя мама – преступница, – твердо сказала Наташа. – Для чего ей потребовалось убивать полицейского? Просто абсурд!

– Суд постановил, что твоя мама убила его, так как он увидел, как Марианна покупает у дилера наркотики, – ответила с грустью Сашá. – Танкер должен был отправиться из Эльпараисо обратно в Союз, и она хотела привезти с собой полкилограмма героина. Как раньше, так и сейчас, Коста-Бьянка является одним из главных поставщиков этой мерзости на мировом черном рынке.

Наташа закрыла ладонями лицо. Суд постановил... Нет, она не верит! Ее мама не может быть убийцей и продавцом наркотиков!

– Гм, а вот тут есть кое-что занятное. – Сашá указала на экран компьютера. – Посмотри-ка на ту милую молодую женщину. Она тебе никого не напоминает?

Наташа присмотрелась – тонкие черты холеного жесткого лица, надменный взгляд...

– Корнелия фон Веллерсхоф! Что за совпадение – она была в Эльпараисо в те же дни, когда там находился советский нефтеналивной танкер «Маршал Рокоссовский», на котором твоя мама работала судовым врачом. Свежеиспеченная выпускница Гарварда сопровождала своего отца, графа Карла-Отто фон Веллерсхофа, во время вояжа по южноамериканским государствам. Холдинг в то время бурно расширялся, завоевывая новые рынки и приобретая новые предприятия за рубежом.

Наташа робко спросила:

– Ты думаешь, тетушка...

– Не думаю, а уверена! – заявила Сашá, стуча по клавишам. – Так и есть, полюбуйся! В течение последующих семи месяцев, то есть с момента ареста Марианны до момента ее смерти в тюремном лазарете, Корнелия, ее старший братец Карл и даже студент юридического факультета Мюнхенского университета Отто побывали в Коста-Бьянке в общей сложности двенадцать раз. И это при том, что экспансия в республике началась только в 1983 году, когда к власти пришла новая военная клика. Значит, они прилетали в Эльпараисо не по делам холдинга, а с какими-то иными целями. Ага, малыш Мориц в то время сидел в английском интернате, активного участия в сей вакханалии не принимал. Но наверняка обо всем знал. Если не тогда, то узнал позже!

– Ты хочешь сказать, что за арестом моей мамы стоят фон Веллерсхофы? – спросила, пугаясь собственных мыслей, Наташа.

– Даже не сомневаюсь! Нет, ты только посмотри! Адвокат твоей мамы, который выступал на процессе и представлял ее интересы, получил всего лишь через полгода теплое местечко в банке, подконтрольном фон Веллерсхофам. Он работал на них! А свидетель – санитар из тюремного лазарета, который старался доказать невиновность Марианны, бесследно исчез. Бедолагу так и не нашли. Не удивлюсь, если какой-нибудь тип, подобный Тейлору Найту, закопал его тело за городом или выбросил в океан.

Наталья была в ужасе.

– Ты исходишь из того, что... что Веллерсхофы намеренно засадили мою маму в тюрьму?

– Конечно, это их стиль! А затем сделали так, чтобы она умерла. Тебе крупно повезло, племянница, ведь ты осталась в живых.

– Но почему? – выкрикнула Наташа. – Почему уже почти тридцать лет назад фон Веллерсхофы начали преследовать мою семью?

– Потому что уже тогда на кону стояли огромные деньги, – жестко произнесла Сашá. – А ради денег, очень больших денег, ради миллиардов очень многие люди, даже порой честные и благородные, готовы пойти на пакостные преступления. А Корнелия и три ее братца никогда не были честными и благородными, они с самого начала росли избалованными, себялюбивыми мерзавцами. Думаю, твоя бабушка об этом догадывалась, поэтому и хранила молчание, желая защитить тебя от семейки монстров.

– А Карл-Отто? – содрогнулась Наташа. – Не он ли все и организовал?

– Думаю, что нет. Скорее всего, он даже не знал ничего о том, что у него имеется дочь в России. Не знаю, что произошло тогда в Коста-Бьянке, но каким-то образом Корнелия пронюхала о том, что твоя мама является ее единокровной сестрой, и сразу же решила действовать. Так Марианна и оказалась в тюрьме.

Наташа потрясенно проговорила:

– Они убили мою маму!

– А сейчас пытаются отправить на тот свет тебя и меня, – добавила Сашá. – Теперь ты видишь, что мы должны первыми нанести удар? Веллерсхофы не ведают жалости, для них мерило всего и вся – деньги. Миллионы, миллиарды, акции, компании, безграничная власть – вот что ими движет!

– Мне их жаль, – горько вздохнула Наташа. – Они больны и сами того не ведают.

– Да, ты права, это болезнь, – усмехнулась Сашá, – что-то наподобие бешенства, вылечить нельзя, и тот, кто ею страдает, очень опасен для окружающих. Деньги, в особенности большие, очень большие деньги, заставляют поступиться моральными нормами и пойти на преступление.

– Эти фон Веллерсхофы... Они заслуживают наказания! – произнесла Наташа, ощущая, как в груди у нее клокочет ярость. – Они думают, что могут распоряжаться человеческими жизнями, стирать с лица земли всех неугодных и покупать совесть любого. Их надо проучить! И их надо победить!

Сашá обняла племянницу и расцеловала ее в обе щеки.

– Вот такой ты мне нравишься гораздо больше! Чувствуется, что и в тебе течет кровь фон Веллерсхофов. Ведь они были рыцарями-крестоносцами, в Средние века наводили ужас на противников и славились своей отвагой, которая часто переходила все мыслимые границы.

Наташа подкинула на руке баллончик с краской.

– Думаю, настало время навестить мою дорогую тетушку Корнелию. Ту самую тетушку, которая упрятала мою маму в тюрьму.

– Ты уверена, что сможешь принять участие в сегодняшней ночной вылазке? – спросила Сашá. – Если хочешь, я сделаю все одна. Ты можешь остаться в номере, отдохнуть, прийти в себя... Ведь на тебя обрушилась такая кошмарная весть...

Но Наташа упрямо тряхнула головой.

– Нет, тот, кто принадлежит к роду фон Веллерсхофов, никогда не пасует перед трудностями, даже кажущимися непреодолимыми, не боится опасности, даже смертельной. Ты говорила, что Корнелия и три моих дядьки должны на собственной шкуре ощутить, что «на войне как на войне»? Клянусь всем святым, они это узнают!

* * *

Особняк, принадлежащий Корнелии, располагался в самом престижном районе Граца. Сашá и Наталья решили прогуляться по ночному Грацу пешком. Темные окна виллы свидетельствовали о том, что хозяйка отсутствует.

– Ну да, она сейчас в компании твоего голубого дядюшки Морица корчит из себя филантропку на великокняжеском балу, – скривилась Сашá. – Наверняка даже сделает крупное пожертвование. Корнелия знает, что требуется для поддержания позитивного имиджа холдинга.

Женщины обошли особняк и оказались около огороженного витой чугунной оградой парка, примыкавшего к дому. Оглядевшись по сторонам, Сашá скомандовала:

– Итак, операция начинается!

И перемахнула через ограду. Наталья поразилась тому, с какой ловкостью Сашá проделала это.

– Ну, не бойся! Я тебя здесь подхвачу! – позвала ее тетушка, стоявшая уже на той стороне.

Племянница последовала ее дурному примеру – перелезла через ограду и приземлилась на густую зеленую траву. Стоял удивительно теплый для середины октября вечер. Затем вопросительно посмотрела на Сашá, мол, что делать дальше. Та вытащила из рюкзака черную шапочку-маску с прорезями для глаз и натянула на голову и лицо. Наталья последовала ее примеру. Мстительницы двинулись по парку, миновали старинную перголу, прошли по берегу искусственного озерца, из которого выбегал ручей, пересекли горбатый мостик, украшенный изогнутыми разноцветными фонарями, и приблизились к особняку.