Девятый - Артем Каменистый

– Ближний угол – там жира рыбьего налили и смолы.

Зеленый зашипел, агрессивно покрутил головой – видимо, до него стало доходить, что здесь не наливают. Я, поднеся факел к дровам, замер. Со стороны, наверное, казалось, что сэр страж застыл от великой печали – скорбит о рыцаре и остальных павших. Но на деле я думал – лихорадочно думал. Опять червячка за хвост ухватил – начал понимать, что меня напрягало еще с ночи, а я отказывался это замечать.

Эх, Дан, учись думать! Замечай абсолютно все и сразу задавай себе вопрос: «Почему так?» Иначе этот мир тебя раздавит, а ты до последнего не будешь подозревать подвоха.

В лицо дохнуло жаром – костер разгорался на глазах. Минута-другая – и здесь будет огненный ад. Прошелся вдоль гудящей толпы, обратив внимание, что некоторые изображают странный жест – будто крестятся раскрытой ладонью. Дошел до края людского скопища, развернулся. На обратном пути еле сдержал торжествующую ухмылку – мои предположения подтверждались.

Да уж, кто бы мог подумать такое…. Ну ничего – будем теперь с этим работать. Я узнал о противнике кое-что новенькое – в такое даже Арисат не поверит.

А я вот поверил – в мою теорию, о том, что нас вынуждают уходить морским путем, новая информация вошла идеально. Надо стараться не думать о ней до поры до времени: никто не должен даже догадываться о моем открытии. Кто знает – вдруг здесь телепаты имеются, или выдам себя поведением? Будем держаться как ни в чем не бывало. Подошел Арисат:

– Господин страж, я распорядился, чтобы трапезную подготовили. Надо бы дружину всю созвать – принято так.

– Раз принято, пусть собирается.

– Оставлю на постах нескольких – нельзя в таком деле только на ополчение мужицкое полагаться.

– Конечно.

* * *

Поминки не заладились, хотя брюхо я набил знатно – по такому торжественному случаю, помимо жесткой дичи, на столе присутствовала курятина, блюдо из тушеных бобов в острой подливке, жареная рыба и пироги с чем-то непонятным, но вкусным, – спрашивать постеснялся.

Пили мало (если не считать попугая) – что-то сладкое, но коварное: осушив бокал наполовину, я почувствовал, что ноги реагируют неадекватно, и потом только чуть-чуть пригубливал. А вот Зеленый клянчил абсолютно у всех, пока его не начало шатать – пришлось использовать авторитет командира, чтобы прекратить спаивание птица.

А потом в избу ворвался какой-то розовощекий упитанный паренек при шлеме и в кожаном доспехе – заорал тонко:

– Погань! Собаки почуяли! И воют вдали вроде!

Все, как по команде, обернулись на попугая. Он, пошатнувшись, едва не брякнулся с плеча, мутными глазами оценил количество направленных на него ожидающих взглядов, после чего гордо подбоченился и пьяно выдал:

– И-и-издрас-с-сьте!

– Я же говорил, что его не надо поить, – вздохнул я. – Он теперь, катаясь на спине у бурдюка, погани не почувствует.

– Кто еще раз ему нальет – в свином навозе зарою! – злобно пообещал Арисат, выскакивая из избы.

Я кое-как влез в принесенную кузнецом кольчугу и нахлобучил шлем. Сапог у меня еще не было, как и наручей, – сойдет пока и так. Царапины теперь не страшны – или затопчут, или сразу прибьют.

Доводилось слышать, кто кольчуга вообще не стесняет движений, и ее почти не ощущаешь – бежишь, будто она из пушинок сделана. Фигу вам – я сразу почувствовал. И движения стесняет, и резвости меньше стало – килограммов десять, наверное, прибавилось, что при моем скромном весе немало. Плюс шлем плюс меч в руках и топорик на поясе. Как же Флорис таскал те стальные латы? Эх, тяжела доля местного воина…

На восстановленный помост над воротами забрался по лестнице. Встал рядом с Арисатом, уставился туда же, куда и он, – во тьму кромешную. Где-то там будто лягушка-мутант время от времени квакала; иногда следом раздавался пронзительный визг.

– У опушки мечутся, – тихо прошептал Арисат. – Луна поднимется, в тень уйдут – так и будут бегать, спать не давая. Тьфу, погань! Взять нас не могут, так хоть нагадят.

– Людям отдых нужен – половину можно отправить по домам, а через полночи пусть подменят тех, кто останется. Если даже попрут, сил отбить первую атаку хватит. Бурдюка ведь не слышно, а мелочь без него не опасна.

– Он зализывает подпалины… Ладно, сэр Дан, мы тут сами разберемся, кому и когда стоять, а вы шли бы спать – вам сил надо набираться. Спорить не стал.

Опровергая свои же объяснения, которые прошлым вечером давал Туку, располагаться на сеновале не захотел – плюхнулся на не слишком мягкую постель рыцаря, укрылся шкурой неизвестного млекопитающего. Отключился мгновенно.

* * *

«Продолжение отчета добровольца номер девять. День пятый. Познакомился с местными клопами. Они знакомству обрадовались. А я – нет».

Глава 11 Кое-что о религии

Попугай с самого утра ни слова не произнес – похмелье подкосило. Даже для скоростного птичьего метаболизма принятая доза оказалась неподъемной. Сидел на плече с грустным видом и жадно лакал воду из всех луж, встреченных на пути.

Мне не один раз доводилось слышать и читать, что человек, впервые или около того севший на лошадь, а потом проехавший верхом значительное расстояние, неминуемо зарабатывает кровавые мозоли или жестокие потертости некоторых нежных частей организма. Посему верхом надо передвигаться дозированно, приучая радикально нижнюю часть спины к нестандартным нагрузкам.

Странно, но при поездке в качестве то ли пленника, то ли приглашенного в Талль, сидя за спиной всадника, я не испытывал экстремальных ощущений. Сейчас ситуация почти повторялась: покладистая лошадка тащилась за Цезером, скрипело седло, покачивался мир, но признаков зарождающихся мозолей и потертостей не наблюдалось. Или все гнусное вранье, или я ухитряюсь ехать как-то сверхправильно, или мое тело привычно к верховой езде.

Кстати, седло комфортабельное, и на вид конская упряжь конструкцией не отличается от той, с которой меня знакомили на Земле.

К еретикам отправились малым отрядом – все те же первые знакомые: Цезер с Ликсаром и Хисом. Наверное, Арисат решил, что мне с ними привычнее будет. По местным меркам, воинская сила приличная, да и не лучшее время сейчас для погани – при свете не шастает. Кстати, так и не понял: почему в новолуние она изменяет своим привычкам? Или дымка, что окружает местный естественный сателлит, заслоняет солнце, уменьшая поток губительного ультрафиолета? Хотя не уверен, что в ультрафиолете дело, – может, их просто яркий свет раздражает или вообще какие-то только им понятные причины. Ладно – в новолуние посмотрю… если доживу до него.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});