Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Травка, отпущенная из захвата, упала на четвереньки и машинально откинула волосы с лица, чтобы посмотреть на Рысю. Толпа на мгновенье замерла. В тусклом свете зеленоватая кожа Травки выглядела намного страшнее, чем самые безобразные уродства на станции, потому что такого здесь ни у кого не было. Через секунду детей просто разорвали бы на кусочки. Но тут, весьма вовремя, раздался зычный голос:
- Что тут происходит?
Васильич тяжело вздохнул, оглядывая поле боя. Из-за его мощных плечей выглядывали ладные парни в военной форме. Толпа стала незаметно рассасываться, просачиваясь под незакрепленный вдоль стен брезент, оставляя на полу главных действующих лиц.
* * *- Да верю я вам, верю, - в отчаянии взревел староста. Все участники драмы со стороны пришельцев опять сидели у него за столом. Заплаканная Екатерина заматывала голову Тира чистой тряпочкой. Пард, уже слегка протрезвевший, свесив голову ниже колен, сидел, как мышка, в углу, благоухая смачным перегаром. Он только что прослушал всю эпопею, пересказанную всеми по очереди.
- Да, заварили вы кашу… По нашим законам, всех вас нужно выдать обиженным. Глаз за глаз, так сказать. Шутка ли? Две сломанные челюсти, перелом ребер, шейки бедра… кстати, чем ты его так? - Перечислял, все больше воодушевляясь, Васильич.
- Не знаю. Наверное, сам упал, они же все пьяные были, - виновато пробурчал Тир, у которого раскалывалась голова, и немилосердно болело все избитое тело, прося отдыха.
- Спасибо, что нож в ход не пустил, а ведь мог бы? Тогда вы точно живыми не ушли бы… Трупы здесь не прощают. - Посерьезнев, добавил староста.
Рыся все время плакала, икала и никак не могла остановиться. Расстроенная Катерина поила ее каким-то местным варевом и гладила по голове, с опаской косясь на пальчики девочки, безобидно теребящие краешек клеенки. В пылу боя исчезла крыска. Вспомнив о потере любимицы девочка еще больше расстроилась.
- В общем, так. Вам отсюда нужно уходить. Этим уродам я вас не выдам, но и оставить не могу. Вы - мутанты. Значит, вне закона, вас все равно постараются убить. А резни на своей станции я не потерплю. Вы вон двое, каждый человек по десять укокошите, пока они до вас доберутся. Деньги оставьте, от трактирщика откупимся. На других станциях они вам ни к чему. Говорят, там валюта - патроны. Вот их и нужно искать. Мужики теперь с вами не пойдут, хоть золото им пообещай, они мутантов боятся.
- Но ведь здесь полстанции мутантов, - не выдержала Травка. - Тир только отбивался. Они же первыми напали.
- А кто заставлял твоего друга с ними пить? Кто им деньги показывал? Вы хоть представляете, с кем тут приходится иметь дело? Выжило самое отребье, которые убьют, обкрадут, будут есть трупы, но не пропадут. То, что у их детей по шесть пальцев, они мутациями не считают, а вот все, не похожее на них… Держусь только потому, что они без меня сдохнут, и сами знают это. У меня - товары, электричество, вода, вентиляция. Но бунт я не переживу. - Погрустнел староста. - Да и народу осталось уже так мало, что лишняя смерть - это преступление.
- А вы уйдите от них, - всхлипывая, пробурчала Рыся.
- Дык, я ж говорю, помрут они без меня. И так, сами видели, сколько уже на последнем издыхании. Для них такие развлечения - глоток свежей воды. Потому и пьют, что вымирают напрочь. У вас, я вижу, не так. А ведь ваша Молодежная тоже почти на поверхности, я помню.
- Выжили только те, кто привык каждый день есть плесень, а кто побрезговал - давно умерли. - Жестко объяснила Травка, впервые не добавив неизменное «мама говорила». - Я оставила тете Кате баночку про запас. Здесь такая плесень должна быть. Она близко к поверхности заводится и там, где мокрицы. Они ею питаются.
- Хорошо, попробуем и это. Может, выживет хоть кто-нибудь. - Васильич уныло посмотрел куда-то в сторону.
Ребята ушли тайком, когда бурлящая от возбуждения станция наконец-то улеглась. Васильич проводил их за посты, а Катерина расцеловала всех в прихожей. Она никогда не выходила из «дома».
- Идите на «Парк», что ли? - Вон, Кирилл проход видел. Не знаю даже, что еще посоветовать, - вздохнул Васильич, махнул рукой и пошел обратно.
- Васильич, - вдруг позвал Кирилл. Тот остановился.
- Спасибо еще раз, - крикнул парень, а остальные подняли руки в последнем приветствии.
- Сочтемся, - глухо прозвучало в ответ. Васильич постоял, что-то переваривая, будто хотел еще что-то добавить, еще раз махнул рукой, и, сгорбившись, поплелся обратно. Стало видно, что ему уже давно перевалило за полтинник.
* * *Подавленное молчание забившихся в убежище, избитых и почти потерявших надежду, ребят, первой нарушила Травка. Резкий переход от эйфории к полному отчаянию, крушение последней надежды, доконало девушку. В мрачной, одетой в мешковатую одежду, безжизненно вялой фигуре, трудно было узнать то жизнерадостное, выросшее в любви и заботе создание, которое еще так недавно было выброшено волею случая за пределы родного дома. Дикая ярость поднималась из глубины души замершей в отчаянии девушки. Руки у нее тряслись и сжимались от ненависти, пока, наконец, ее не прорвало.
- Я хочу домой! - вдруг низким, сдавленным голосом, не разжимая зубов, зарычала отчаявшаяся Трава. Она подняла голову и с ненавистью уставилась на Парда.
- Я хочу домой, домой… - повторяла она все громче и громче. Переходя срывающимся голосом на крик, от которого ее лицо страшно исказилось, а перекошенный рот выплевывал слова, брызгая слюной. Через секунду она отшвырнула руку Тира, хотевшего успокоить подругу, схватила кусок отвалившейся штукатурки и в бешенстве кинула в Парда. Тот сидел, привалившись к дверному косяку, и не старался увернуться или закрыться.
- Ты, сволочь, это из-за тебя теперь мы не попадем домой. Они все умрут, как у Кирилла, как Близнецы… Это ты… - Она швыряла в парня куски щебенки, не замечая, что от многочисленных точных попаданий у Парда по лицу уже текут ручейки крови.
Кирилл, которому Рыся заменила сестренку, бросился к ребенку. Рыся легла спиной к разгоравшемуся скандалу и даже не плакала. От переживаний последних дней у нее не было сил даже на слезы. Кирилл тоже отвернулся от разошедшейся Травки и, обняв девочку, зашептал ей на ухо:
- А хочешь, я всегда буду с тобой и всегда буду защищать тебя?
- Ты будешь моим братиком? - переспросила Рыся, прижимая к груди пластмассовых зверей. В минуты страдания игрушки отвлекали ее от действительности.
- Хорошо, я буду твоим братом, а ты - моей сестрой. И мы обязательно вернемся к тебе домой.
- К нам домой, - поправила Рыся. - Я буду вместо твоей сестры?
- Нет. Лизанька умерла, а ты - будешь моя сестренка Рыся, ладно? - Шептал Кирилл, у которого горло сжималось от горя и нежности одновременно. Вот так же он рассказывал истории на ночь сестренке, когда она болела, а мамы не было дома. Рыся повернулась поудобнее и прижалась щекой к ладони Кира.
- Вот мама обрадуется. Ушла одна, а приду вместе с братом. Тебе у нас понравится, а взрослые будут тебе очень рады, у нас мало детей.
А за спиной побратимов бушевали страсти.
- Да гад я, гад! - наконец, не выдержал, никогда не отличавшийся долготерпением Пард. Он подскочил и начал трясущимися руками скидывать в рюкзак разбросанные накануне вещи. Слезы мешали ему, но злость, неизвестно на себя, или на Травку, подгоняла и заставляла судорожно вскинуть рюкзак на спину и шагнуть к двери.
- Конечно, я во всем виноват. Я уйду. Вам без меня будет лучше. - Срывающимся голосом выкрикнул Пард.
- Да иди, иди, трус несчастный, урод, - орала, не помнящая себя Травка, уже охрипшая от рыданий и крика.
Коротка автоматная очередь выбила куски бетона из перекрытия потолка каморки. Стало тихо, до звона в ушах. Усталый, но решительный голос Тира произнес:
- Заткнитесь все. Я сейчас скажу, а потом - делайте, что хотите. Трава, кончай истерить. Ты и так последние дни всех достала своими трагедиями, будто другие меньше твоего переживают. Не ты одна осталась здесь, не ты одна не можешь вернуться домой. Киру вон, еще хуже. У нас еще есть надежда, а у него - нет. Извини, Кир, если напомнил… - Кирилл и Рыся, обнявшись, сели и внимали Тиру. На последних словах Кирилл серьезно кивнул, а Рыся покрепче прижалась к боку новоприобретенного братика.
- Ты бы хоть о Рыси подумала. Она уже вся опухла от слез, а ведь истерики не закатывает. А если еще что надумаешь, нож отбирать не буду, и закапывать тебя не буду, плюну на твою могилу и ни на секунду не пожалею. А ты вообще сядь, - повернул он лицо к Парду, замершему спиной ко всем возле двери. - Ты прекрасно знаешь, что без тебя выжить у нас шансы сокращаются во много раз. Нравится тебе это или нет, но мы стали одной командой, и пока не придем домой, должны быть вместе. Сейчас ты виноват. Так и терпи. Нечего тут обиженного из себя строить. Если уйдешь - уходи. Держать никто не будет, только что ты этим и кому докажешь? Со временем переживем все это и забудем. В конце концов, глупость получилась, зато алкашом не станешь. А теперь - делайте, что хотите, только молча. Все устали, как собаки, нужно отдохнуть.
- Ареал 4–6: Вычеркнутые из жизни. — Государство в государстве. — Умри красиво - Сергей Сергеевич Тармашев - Боевая фантастика / Научная Фантастика
- Стратегия захвата (сборник) - Евгений Гуляковский - Боевая фантастика
- Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк - Боевая фантастика
- Посмертно. Нож в рукаве - Юрий Валин - Боевая фантастика
- Война 2020. На южном фланге - Владислав Морозов - Боевая фантастика
- Неос Венд - Копытин Фёдор - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Прочее
- Историк - Стас Северский - Боевая фантастика
- Война крыс - Летописец Черных - Боевая фантастика / Попаданцы
- Красавица Миррил, чудовище Миррил - Александр Рыжков - Боевая фантастика
- Центр силы - Лео Сухов - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания