Окклюменция - Lampochka

Засим он развернулся и вышел.

Вернувшись в свой кабинет, Снейп кинулся искать тот злосчастный номер Пророка с биографией Вольдеморта. Он помнил, что Риддл в какой-то момент, ещё до провозглашения себя лордом, ездил в Албанию. Очевидно, он нашёл диадему. Вопрос в том, куда он её потом дел? Изучение статьи, впрочем, не много дало. Снейп установил, что в Хогвартс Риддл после Албании возвращался только один раз, когда пытался получить ставку препадавателя ЗОТС. Куда двигаться дальше, Снейп не знал. Портрет Дамблдора уже три часа показывал одно только кресло.

Уйдя в свои личные покои, где не было никаких портретов, Снейп извлёк зеркало.

- Поттер! - рявкнул он. Ничего не произошло. Ах, да. - Гарри, - процедил он только что не по буквам. По зеркалу пробежала рябь, и через пару секунд в нём возникло лицо Поттера.

- Профессор?

Снейп сжато пересказал ему всё, что узнал у Серой Леди.

- Я всё-таки думаю, что она где-то в Хогвартсе, - сказал Гарри, когда Снейп закончил. - Иначе какой смысл, понимаете? У него четыре хоркрукса из предметов, принадлежавших основателям Хогвартса. Это всё-таки заставляет думать, что Хогвартс для него - место символическое. Но пока что там был только дневник, и это не сам Риддл его туда закинул. Кольцо было в доме Гонтов, кулон - в пещере, чаша - в Гринготтсе, дневник - у Малфоя, Нагайну он, вероятно, всё время держал при себе. Значит, диадема должна быть в Хогвартсе.

- Это всё очень интересно, - прокомментировал Снейп с издёвкой, - но Хогвартс, как вы, вероятно, заметили, мистер Поттер, очень большой. Предлагаете мне с металлоискателем походить?

Гарри - будь проклято образное мышление! - сразу представил себе Снейпа в полном сапёрском обмундировании, обходящего коридоры школы с металлоискателем, ночью, и только красная лампочка мигает...

- Поттер, я морально не готов разговаривать с гиеной!

Гарри перестал хохотать и откашлялся.

- Я хотел сказать, сэр, что надо посмотреть там, где всё спрятано.

Снейп даже переспрашивать не стал. Большей наглости даже от Поттера он не...

- Сэр, я серьёзно! Это одна из метаморфоз Выручай-комнаты. Просто загадываете попасть туда, где всё спрятано. Там действительно ВСЁ спрятано. Ещё бы знать, как эта диадема выглядит...

- Я знаю, как она выглядит, - буркнул Снейп, переводя дух после прилива ярости. - В общей комнате Рейвенкло стоит бюст Ровены с диадемой на голове. Мне случалось там бывать.

- Ну так это же замечательно! - Гарри прямо расцвёл. - Тогда у вас больше шансов её найти, чем у любого из нас! А то в Ордене рейвенкловцев как-то нету...

- Предположить не могу, почему, - отозвался Снейп, скривившись. - Счастливо оставаться, Поттер, я сообщу, если что-нибудь найду.

- Спасибо, сэр! Без вас...

Но Снейп захлопнул крышку.

Среди гор пыльного всего на свете, заваленных пыльным всем на свете под тусклым солнцем, проникающим внутрь сквозь узкие готические окна, он чувствовал себя немного героем Бальзака. Да и предмет, за которым он сюда пришёл, по сути мало отличался от шагрени.

За последние две недели он наведывался сюда несколько раз, пока что безуспешно. После первого шока от масштабов этого кладбища секретов Снейп решил исследовать местность планомерно, кубометр за кубометром от двери вглубь, раз за разом. Но после нескольких визитов он понял, что предметы в комнате не пришиты месту. Они перемещались не сильно, от раза к разу даже незаметно, но через два-три захода он уже переставал узнавать местность и не помнил, какой шкаф просматривал, а какой нет. Никакое Accio, конечно, не работало.

Сегодня Снейп пришёл сюда с твёрдым намерением не уходить, пока диадема не обнаружится. Естественно, если Тёмный Лорд не вызовет. Но он, кажется, был весьма доволен тем, что его самый доверенный из оставшихся Пожирателей тихо сидит в Хогвартсе.

Итак, методичненько, стеллаж за стеллажом, шкаф за шкафом, стопку за стопкой. Любовные письма, бесконечное количество запрещённых в разные времена книг, маггловские приборы, останки домашних животных, сухари и печенье, засохшие пирожные и фрукты, выдохшиеся алкогольные напитки, одежда, безделушки из подарочных магазинов, запертые ларцы и шкатулки со всем вышеперечисленным, несколько сломанных волшебных палочек, чучела и пробирки, бутылки с самыми невероятными зельями, ингредиенты для оных, самораскладывающиеся диваны, мимикрирующие шкафы, бюро с исчезающими ящиками, разнообразная поломанная мебель, заговорённые перья и пергаменты, катапульты, разнообразное оружие и прочие магические артефакты, драгоценные камни, статуи, доспехи, знамёна, портреты, скипетры и державы...

Часов через десять Северуса одолело чёрное отчаяние. Он уже с трудом поднимал палочку, а от комнаты ничуть не убыло. Снейп уже стал подозревать, что в помещении, вызванном из небытия специально для прятания всякого барахла может быть невозможно найти нужный предмет просто из-за магии, наложенной на это помещение. И тогда плохи их дела... Проклятый Поттер, не мог он предложить какое-нибудь более очевидное место? Пусть бы туда надо было продираться сквозь пару василисков, на щепке по океану в неприступную крепость! Это бы Снейп смог. Но ковыряться здесь ведь абсолютно безнадёжно, это ни к чему не приведёт, он никогда не найдёт свою иголку в этом стогу, и Поттер его запрезирает. Правильно, мальчишка-то уже нашёл два из оставшихся «в живых» четырёх хоркруксов. Может, Тёмный Лорд всё-таки оставил диадему в лесу в Албании? Право слово, найти нужное дупло там должно быть легче...

Нет, Снейп, конечно, мог быть очень терпеливым, когда знал наверняка, что его терпение будет вознаграждено. Но вот перекладывать в день по крупице только чтобы в итоге выяснить, что всё было зазря... нет, извините. Предоставьте это Слагхорну. Он вон умудрился за год сделать из Лонгботтома - Лонгботтома! - звезду зельеварения. Снейп чуть не убил мальчишку голыми руками, когда узнал, что Слагхорн пригласил его в свой клуб. Поттер, правда, зачем-то сжалился над своим бывшим ненавистным профессором и намекнул, что Лонгботтом просто нашёл в шкафу в классе очень исписанный старый учебник, который ему так сильно помог. Это подтвердилось позже, когда Снейп поймал главного гриффиндорского растяпу за использованием тёмного заклинания, которое он только и мог прочесть в одной единственной старой книжке по зельям.

До тех пор он ненавидел Невилла Лонгботтома только за то, что Тёмный Лорд выбрал не его. Он понимал, конечно, что мальчишка не виноват, но... Снейп был из тех людей, которые ломают нож, если им порежутся. А вот мысль, что Лонгботтом - не кто-нибудь! - завладел его старым учебником, со всеми открытиями и самодельными заклинаниями, комментариями, стихами, со всем тем, что хорошо получалось и было можно, когда у него ещё было будущее...

Одного воспоминания об этом хватило, чтобы дыхание зашлось от ярости. Северус наподдал ближайшей битой вазе и немного успокоился. Отобрать учебник тогда так и не получилось, где он теперь, интересно...

И внезапно Снейп его увидел. Вот же он стоит, прямо перед носом, в каком-то покосившемся буфете. Полуоторванный корешок, буквы обведены зелёными чернилами... Это он. Снейп, как под Империусом протянул руку и вынул пыльную книжку. Терять его мантии было уже нечего, местная белёсая пыль уже превратила его в снеговика.

Он аккуратно разместил большеформатную книгу на левой руке, слегка прижимая к себе, как спящего котёнка. Перелистал страницы, задерживая взгляд то на одной, то на другой надписи на полях. Некоторые вспыхивали в памяти, как серная спичка, освещая вокруг себя груду ассоциаций и происшествий, другие тонули, неузнанные. Северус долистался до форзаца и закатил глаза: ну да, а как же. Естественно там красовался вензель «ЛЭ», расписанными всеми узорами, на какие только хватило его шестнадцатилетней фантазии.

Закаченные глаза сфокусировались на том месте, где буфет кончался, а начинался скульптурный портрет какого-то великого деятеля прошлого в пыльном парике и криво нахлобученной тусклой... диадеме. Снейп уронил учебник, потом уронил буфет, едва не получив каменным колдуном по голове и сграбастал свою добычу. Она пульсировала в руке, впиваясь острыми рожками - или это он просто так сильно сжал пальцы, что чувствовал собственный пульс.

Вопреки распространённому среди учеников поверью, Снейп всё-таки был весьма сдержанным человеком с ясной головой, в большинстве случаев, по крайней мере. Поэтому он сначала подошёл к двери, потом очистил мантию, убрал диадему, осторожно выглянул в коридор, вышел, вальяжной хозяйской походкой прошёлся до своего кабинета, распугивая портреты взглядом, и только уже внутри бросился к мечу Гриффиндора, путаясь в полах мантии. Впрочем, схватившись за меч, он снова овладел собой и прошествовал в свои покои, где, как уже говорилось, не было ни одного портрета.

Меч странно чувствовался в руке, как будто подмывая держателя сделать что-нибудь безумное и необдуманное. Хотя, возможно, Снейп это сам себе внушил. Он швырнул диадему на мраморный подоконник, замахнулся и ударил. И чуть не остался без головы, потому что меч спружинил и отскочил назад, вырвавшись из рук - Снейп только и успел пригнуться.