Леонардо да Винчи - Софи Шово

Франция устами Шарля д'Амбуаза настаивает на том, чтобы Флоренция уступила ей Леонардо. Поскольку же его тяжба с братьями не продвигается вперед, Леонардо осмеливается просить, чтобы сам король Людовик XII лично ходатайствовал перед Синьорией, в надежде на то, что тем самым не только ускорится процесс, но и дело будет решено в его пользу. И король в своем послании флорентийским властям недвусмысленно выразил пожелание, чтобы процесс по делу Леонардо завершился в кратчайшие сроки и наиболее благоприятным для него образом.

Содерини не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться.

Отныне Леонардо мог свободно передвигаться между Флоренцией и Миланом, не опасаясь быть задержанным по распоряжению Содерини, который окончательно покорился воле французского короля. Со спокойной душой Леонардо возвратился во Флоренцию, дабы присутствовать на процессе по своему делу. Он опять нашел приют у Пьеро ди Браччо Мартелли и занялся приведением в порядок своих записных книжек. Он возобновил также визиты в госпиталь Санта-Мария Нуова, чтобы заниматься там анатомированием трупов. Но особенно его интересовали роженицы. Для него явилась настоящим откровением магия воспроизводства человеческой жизни. Тогда же он осознал, сколь важен рисунок для лучшего понимания строения человеческого тела. Отныне он жил с надеждой когда-нибудь опубликовать свои самые различные трактаты, пусть пока что и незавершенные. Он предпринял попытку разбить их на главы по тематическому принципу. Однако вскоре он утонул в безумном многообразии различных сюжетов. У него набралось материалов, как он полагал, на сто различных трактатов. Поскольку же он, перечитывая написанное, вместо того чтобы сокращать текст, добавлял новые пассажи, его работа совершенно не продвигалась вперед. Первая книга, которую он собирался издать, была посвящена глазу и зрению, что являлось тогда излюбленной темой его занятий. Он уже придумал для нее название: «О превосходстве зрения над прочими чувствами».

Леонардо непрерывно курсировал между Миланом и Флоренцией. После благополучного завершения своей тяжбы он собирался всецело посвятить себя службе на благо французам, которые ценили его больше, чем кто-либо иной. Сер Джулиано, нотариус, возглавивший юридическую баталию против него, начал сознавать, какой вред можно причинить собственной карьере и репутации семейства да Винчи, пытаясь сокрушить своего столь знаменитого брата. Тем более что тот, несомненно, пользовался благоволением и поддержкой сильных мира сего. Так что Леонардо отныне мог до конца своих дней пользоваться тем, что оставил ему в наследство дядя Франческо. В 1509 году он со спокойной совестью вернулся в Милан, в котором и провел несколько лет. Его покровитель Шарль д'Амбуаз по-прежнему был губернатором Милана. Он прилагал усилия к тому, чтобы вернуть городу культурный статус, которым тот обладал под властью семейства Сфорца. Леонардо при этом отводилась роль главного украшения. Придворный живописец, архитектор, инженер, консультант по вопросам искусства и постановщик спектаклей, сценограф, Леонардо умудрялся действовать на всех фронтах. Конструировать, реставрировать, консервировать, ремонтировать убранство и обстановку кафедрального собора, готовить войну против Венеции, заниматься кортежем для торжественного вступления Людовика XII в Милан, организовывать праздники — во всем этом потомки, вне всякого сомнения, могут усмотреть отнюдь не корыстный расчет, но получение удовольствия от самой жизни и творчества. Однако достаточно ли было этого для самого Леонардо, посвятившего всё свое время эфемерным по своей сути занятиям?

Но что делать, именно такие занятия он и предпочитал.

ЛЮБОВЬ И ДРУЖБА

Франческо Мельци был, вероятно, последним большим увлечением Леонардо. И одним из самых прекрасных. Он познакомился с молодым человеком, тогда еще совсем ребенком, когда часто останавливался у его отца в имении Вапприо на берегу Адды, в гористой местности близ Милана. Рожденный в хорошей миланской семье, Франческо получил блестящее воспитание и образование. Он усвоил превосходные манеры, знал латынь и владел каллиграфией. В возрасте пятнадцати лет он, очарованный шармом, интеллектуальными и художническими достоинствами Леонардо, поступил к нему учеником. Он был одарен от природы, усидчив и совершенно предан Леонардо, которого считал гением. Отныне он никогда не покинет его. Леонардо, у которого было немало учеников и помощников, преданных и даже влюбленных в него, впервые встретил по-настоящему достойного ученика. Являясь тонким дипломатом, Мельци умело сглаживал острые углы во взаимоотношениях, нередко принимавших бурный характер, Леонардо и сильных мира сего. Он стал необходим для мастера. Между ними установились доверительные, более чем дружеские отношения, о чем свидетельствуют записи Леонардо. Франческо Мельци, родившийся в 1493 году, был на сорок один год младше Леонардо да Винчи.

У них было общее дело, которое займет весь остаток жизни Леонардо и станет делом всей жизни Мельци. Речь идет о копировании, переписывании начисто и подготовке к печати знаменитых записных книжек Леонардо. Сотня этих книжек заключала в себе всё, что хотя бы мимолетно, на день-другой, увлекало его. Необходимо было разобрать их, классифицировать по темам. Без Мельци Леонардо никогда не отважился бы взяться за этот неподъемный труд, да и с его-то помощью он не слишком далеко продвинулся по этому пути.

Пока Леонардо улаживал свои дела во Флоренции, его бывшие ученики, жившие в Милане, Больтраффио, Конти, де Сесто, вели борьбу во имя торжества нового искусства. Им удалось утвердить стиль Леонардо. Тщетно учитель предостерегал их от подражательства, напоминал, что «природа предлагает такое изобилие различных вещей, что лучше обращаться непосредственно к ним, нежели к мастерам, которые сами всем обязаны природе». Предложенная Леонардо формула «светло-темное предпочтительнее» получила широкое признание, превратившись в стереотип. Иного не желали. Голубоватый пейзаж, навевавший мечтательно-нежное настроение, стал «современным». Мода одержала верх. Картины различных художников до того походили одна на другую, что нетрудно было спутать их. На первый взгляд невозможно было определить, кто является автором той или иной картины, Марко д'Оджоно, Салаи, Мельци, Больтраффио, Сесто или даже один из братьев да Предис. Подлинными же последователями Леонардо называют Рафаэля, дель Сарто и Луини, которые никогда не работали в его мастерской.

Между Мельци и Леонардо царило полное согласие, в том числе и в работе. Такой же красивый, как и Салаи, Мельци тем не менее был полной его противоположностью. Салаи, бедный, невежественный, плохо воспитанный, всё получил от Леонардо, и даже если он был восприимчив к наставлению, конечный результат отнюдь не свидетельствовал об этом. В последние годы он по-своему пытался выказывать свою признательность мастеру, но это была какая-то животная преданность. На протяжении двадцати двух лет он вел себя как единственный сын в семье, требовательный и капризный, плохо воспитанный и порочный. Напротив, Мельци, человек знатного происхождения, богатый, воспитанный, жадный до знаний, был предан Леонардо всем жаром своей благородной души. Свое время, жизнь и состояние он всецело и навсегда предоставил в его распоряжение, и при этом считал себя обязанным ему. На протяжении одиннадцати лет, вплоть до смертного часа Леонардо, он окружал его поистине сыновней любовью и заботой. Даже если поначалу их соединяли преимущественно чувственные узы, какая-то более сильная привязанность не давала Мельци покинуть Леонардо до конца его дней, так что именно он стал его душеприказчиком. «Не перестаешь удивляться, обнаружив у столь юного существа так много сердечной доброты, столь глубокое понимание гения и искреннее восхищение его величием!» — восклицал в XVI веке некий автор хроники.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});