Убить футболиста - Фёдор Раззаков

Спасительная мысль пришла ему в голову буквально на ходу. Преодолев последнюю ступеньку, он на скорости внезапно упал на каменный пол, при этом левую ногу поджав под себя, а правую выставив вперед. Милиционер, готовый встретить врага в полный рост, явно оказался не готов к подобному трюку. Кадилин же в виртуозном подкате, как заправский защитник-костолом, сыграл «в кость» милиционеру и сбил его с ног. Пока страж порядка приходил в себя, Кадилин вновь вскочил на ноги и, расталкивая в стороны спешащих пассажиров, бросился к выходу.

Выбравшись на поверхность, он побежал по улице, однако на первом же перекрестке едва не угодил под колеса темно-вишневого джипа. Водитель вовремя успел затормозить, и автомобиль остановился буквально в половине шага от Кадилина. Все, что произошло дальше, заняло у беглеца всего лишь несколько секунд. Понимая, что его дыхалка не выдержит бега на длинную дистанцию, он принял решение скрыться от погони, воспользовавшись услугами так кстати подвернувшегося ему под руку транспорта. Выхватив из-за пояса пистолет, он рывком открыл дверцу джипа и свалился на переднее сиденье. И там его ждало неожиданное открытие. За рулем автомобиля сидел тот самый парень-гей, которому сегодня утром он загнал мобильный телефон.

— Ты? — выпучив на футболиста свои глаза-блюдца, спросил парень, но, увидев направленный на него пистолет, съежился.

— Не дрейфь — не выстрелю, — успокоил его Кадилин и для пущей убедительности отвел ствол в сторону. — Жми на газ — менты на «хвосте»!

Последняя фраза мгновенно подействовала на парня, и в следующую секунду он заставил автомобиль рвануть с места. Когда запыхавшиеся милиционеры подбежали туда, где мгновение назад стоял джип, тот уже был далеко. С этого расстояния различить номер удаляющегося на бешеной скорости автомобиля было уже нельзя, однако стражам порядка повезло. В тот момент, когда их покинула всякая надежда настигнуть беглеца, к ним подошел старичок с симпатичной болонкой в руках и сказал:

— Уважаемые милиционеры, я запомнил номер автомобиля, в который сел молодой человек. Могу вам его сообщить.

Когда Кадилин, глядевший в заднее стекло джипа, понял, что им удалось благополучно оторваться от погони, он попросил парня сбавить скорость. Тот с удовольствием согласился.

— Как ты меня напугал, крошка, — окончательно придя в себя, произнес парень. — Я из-за тебя чуть не описался. Что случилось?

— Да так, небольшие разногласия с доблестной милицией, — уклончиво ответил Кадилин.

— Небольшие, говоришь? — переспросил парень и покосился на зажатый в руках попутчика пистолет.

Перехватив его взгляд, Кадилин засунул ствол за ремень и прикрыл его рубахой. После чего спросил:

— Где мобильник, что я тебе сегодня впарил?

— А что — хозяин объявился?

— Да, могут быть неприятности.

— Теперь вряд ли. Тю-тю мобильник — сперли его у меня в одной кафешке. Оставил на минутку на столике, вернулся — а его уже нет.

— Ну и слава Богу, — облегченно вздохнул Кадилин и откинулся на спинку сиденья.

В салоне повисла короткая пауза, которую первым нарушил футболист:

— Меня Сергеем зовут. А тебя?

— Зови меня просто — Гога, — ответил парень.

— Крутую тачку ты себе заимел, Гога.

— А это не моя тачка. Дружка моего помнишь, с которым ты сегодня по телефону разговаривал? Он и есть хозяин джипа. Сейчас он у меня дома спит пьяный в дымину. А я вот вынужден гнать к нему домой.

— Какого хрена?

— Он завтра утром в Голландию улетает, а чемодан с вещами дома забыл. Вот мне и пришлось вместо него за руль сесть. Чего не сделаешь ради любимого человека.

— А гаишников не боишься?

— He-а. Они бабки дюже любят. А ты куда направляешься?

Этот вопрос застал Кадилина врасплох. Он был в совершенном неведении относительно того, куда ему теперь податься. Если от братков спрятаться в огромном городе было можно, то от милиции вряд ли.

— Чего молчишь? Или идти некуда? — вновь спросил парень.

— Угадал, — ответил Кадилин. — Со всех сторон обложили, как зверя.

— А чего ты натворил? Грохнул кого-нибудь или кассу грабанул?

— Ничего я не делал. Бомжевал себе мирно, никого не трогал. А потом бац — и всем не угодил. Бывает такое?

— Бывает, крошка. Нам, геям, это хорошо известно, потому как нас тоже никто не любит. Что же ты теперь делать будешь?

— Мне бы спрятаться куда-нибудь на время, хотя бы до утра. У тебя есть какая-нибудь хата на примете?

— У меня? — По тому, каким голосом парень переспросил Кадилина, было видно, что этот вопрос его крайне озадачил. — Нет, конечно. Не к себе же мне тебя везти?!

— А у хера твоего голландского? Ты же сам говоришь, что он завтра улетает. Может быть, я переночую ночку у него на квартире?

— Ты че — рехнулся? А вдруг он узнает? Он же отмороженный, враз мне башку открутит.

— Откуда он узнает? Я же сказал — мне только до утра у него пересидеть, а потом я одной своей знакомой позвоню, и она меня к себе заберет. Ну как?

Парень молчал, сосредоточенно глядя в лобовое стекло. Наконец он произнес:

— Ну, ладно, черт с тобой. Только уговор — на одну ночь.

— Об чем разговор, — явно повеселев, ответил Кадилин. — Ночь пересплю и — к подруге. Мое слово — закон.

В семь вечера Громов приехал на Петровку, 38, и первым, кого он встретил в вестибюле центрального входа, был опер из «убойного» отдела Вася Смычков. Увидев Громова, тот схватил его за локоть и, не давая опомниться, потащил в угол.

— Как здорово, что я тебя встретил, — бубнил на ходу Смычков. — Понимаешь, в выходные выбрались с сыном на «Горбушку», чтобы видеокассетами отовариться. Купили несколько штук, причем самых разных — боевички, ужастики и одну кассету с мультяшками. Сын давно просил фильм про Алладина. И что ты думаешь? Пришли домой, вставили кассету в видак, а там вместо Алладина какая-то индийская муть. То ли «Любовь и разлука», то ли «Разлука и любовь». Короче, фигня, которую никто у нас в доме не смотрит.

— Поздравляю, только я-то тут при чем? — удивился Громов. — Тебе надо к Самцову из УБЭПа обратиться, он эту «Горбушку» в два счета к порядку призовет. Возьмет ребят из «маски-шоу» и достанет твоему пацану хоть Аладдина, хоть Насреддина.

— Издеваешься? А мне именно к тебе посоветовали обратиться.

— Ко мне? Чем же я тебе могу помочь?

— Хватит попой тарахтеть, Кирилл. Мне сказали, что ты от индийского кино просто тащишься.

— Кто сказал?

— Леха Дробыш. Говорит, что ты по этому случаю даже портрет Индиры Ганди у себя над столом повесил. Наврал, что ли?

— Да нет, все верно — висит портрет, — ответил Громов, а про себя подумал: «Один — ноль в пользу Лехи. Ну, ладно, сучок паршивый, за мной не заржавеет».

Глядя в честные глаза коллеги, Громов не стал вдаваться в подробности и объяснять ему смысл происходящего. Он знал обидчивую натуру Смычкова и предпочел поберечь его нервы. Однако Дробышу прощать его выходку он не собирался. В голове уже созрел план мести, который он решил претворить в жизнь немедленно. Но прежде следовало закончить разговор со Смычковым.

— Итак, чего ты от меня хочешь, Вася? — первым нарушил тишину после внезапной паузы Громов.

— Как чего? Чтобы ты у меня эту кассету купил. — И Смычков достал из полиэтиленового пакета, который он все это время держал в руке, видеокассету.

— Сколько просишь?

— Недорого — двадцатку.

— Всего-то? — Громов постарался придать своему лицу полное безразличие, а сам тут же прикинул в уме, в какую копеечку обходится ему сегодняшний день: Сашкин штраф, теперь вот эта видеокассета. Однако делать было нечего, и он полез в карман за портмоне.

Когда Смычков скрылся из виду, Громов приступил к осуществлению своего плана мести. Он ногтем соскреб наклейку с прежним названием фильма и шариковой ручкой, крупными буквами, вывел новое, увиденное им однажды на одной из кассет на «Горбушке» название — «Пописай мне в ротик». И только после этого отправился к себе на этаж.

Когда он вошел в кабинет, Дробыш сидел за столом и что-то писал.

— Опять доносы строчишь? — спросил его Громов, проходя в свой угол и небрежно бросая кассету на стол.

— Если бы донос, то я бы весь светился от счастья, — ответил Дробыш. — А так — рапорт для шефа.

— Кстати, о работе. Что слышно по пальчикам жмурика с «Киевской»?

— Все нормально — результат будет завтра утром. Костя Голик без всякой бутылки согласился нам помочь, — ответил Дробыш. — Однако одна хорошая новость на этот счет уже имеется. Час назад звонил опер из 123-го отделения милиции Илья Дюжев. Тот самый, которого мы видели на квартире у Яши-инвалида. И знаешь, по какому поводу он звонил? Некий источник сообщил ему, что жмурик, который из окна выпал, никакого отношения к нищенской мафии не имеет. По словам источника, некие крутые братки вышли на Фантика и попросили свести их с Яшей. Что тот и сделал, видимо за бабки.