Семь колодцев - Дмитрий Стародубцев

— На самом деле он меня обманул! — призналась она, когда чувство первого насыщения позволило ей немного расслабиться и сделать небольшую паузу.

Я сразу понял, что речь идет о Мозгоправе.

— Я не сомневался, что этим и закончится, — ответил я. — Я еще удивляюсь, как он позволил тебе перевести на мой счет тридцать тысяч! Кстати, я очень-очень тебе благодарен за это!

— Так в том-то и дело… — Вера нервно закурила. — Вначале я хотела это сделать втайне от Вениамина. Но вскоре поняла, что не знаю некоторых нюансов международной бухгалтерии. Ведь счет на мое имя был открыт в одном из банков Лихтенштейна. Тогда я его попросила мне помочь. Ведь это мои деньги и я вольна с ними делать все, что захочу, — хоть все триста тысяч долларов детдому пожертвовать. Он крепко наехал на меня, даже избил, но на следующий день почему-то вызвался мне помочь…

Глядя на Веру, я тоже захотел есть, заказал салат и теперь жарко расправлялся с «Цезарем», который оказался на редкость аппетитным.

— Эй, дорогой, уступи нам эту дэвушку! — громко обратился прямо со своего места один из горцев, который пролил мой кофе. — Хочешь, мы тебе дадим сто долларов? Или двести?

— Засунь себе их в жопу, осел! — ответил я.

— Не надо, Саша! — поспешила успокоить меня Вера.

— Давай выйдем и посмотрим, кто кому и что в жопу засунет! — предложил кавказец.

— С удовольствием. Только после того, как мы закончим есть.

— Хорошо, мы подождем! — согласился недруг.

Я незаметно связался по мобильному телефону и поговорил.

— Ну и дальше? — обратился я к Вере.

— Ну, в общем… — Вера продолжала испуганно коситься на кавказцев, которые теперь с хмурыми лицами неотрывно за нами наблюдали. — В Санкт-Петербурге у нас ничего не получилось. Второй же по счету наш клиент оказался из органов и, прежде чем внести за поездку на остров Мальта деньги, решил нас «пробить». И тут же все выяснилось. Слишком уж мы везде наследили, слишком много людей нас разыскивало… Но нам опять повезло — удалось откупиться… — Вера опять закурила. — В общем, мы оказались в Вильнюсе. Вениамин целыми днями занимался паспортами и документами, встречался с какими-то местными мафиози. Он хотел немедленно уехать в Испанию, где уже нашел по Интернету дом — он обо всем договорился с испанской риэлтерской фирмой и только ждал, когда будут готовы поддельные документы, всякие там визы… Такой большой шикарный дом с бассейном, в охраняемой зоне, с полями для гольфа, то да се… Он говорил, что мы вместе будем жить в этом раю. Пока он занимался делами, я целыми днями торчала в номере отеля — он запретил мне «светиться» — и не знала, чем заняться. Чуть с ума не сошла…

В кафе неожиданно вбежали спецназовцы в масках, с короткими автоматами в руках и окружили столик, за которым сидели четверо кавказцев. Официантки с визгом бросились врассыпную, пожилой охранник заведения постарался стать еще более незаметным, чем был до этого, а сами горцы аж побелели от ужаса.

Один из бойцов с пистолетом в руке подошел к нам.

— Вы Александр Владимирович?

— Да, это я.

— Нас прислал Валентин Федорович. Что с этими делать? — Он показал рукой в рукавичке с открытыми пальцами на горцев.

— Что хотите! Спасибо за помощь. Спецназовец кивнул и бросил подчиненному:

— Игорюха, оформляй их по подозрению в терроризме.

— Годится, — ответил боец, к которому обращались, и вскоре обидчиков Веры «приняли» по полной программе.

— Эй, дорогой! Ты не можешь так с нами поступить! Мы же пошутили! — еще пытался спасти положение один из кавказцев, когда уже лежал на полу, лицом вниз, с руками на затылке.

Когда бойцы спецподразделения и их пленники покинули кафе, появились раскрасневшиеся официантки и быстро восстановили прежний порядок. В помещение тут же набились новые посетители — был конец рабочего дня, — и через пять минут никто и не вспоминал о том, что только что произошло.

— Так вот… — продолжила Вера спокойно. — Так вот, однажды утром Вениамин пропал. Я решила, что у него срочное дело, может быть, он куда-нибудь отъехал, например, со своими новыми знакомыми за город. Но он не появился ни в этот день, ни на следующий. Двое суток я не выключала телевизор, думала, что его арестовали и об этом должны рассказать в новостях. Бесполезно. Я передумала все! В любую секунду я ждала, что в номер ворвутся полицейские и меня схватят. И я была к этому готова! Ну, короче, на третий день я разобралась, что он сбежал. Он просто сбежал! Как я сразу не поняла, что именно так он и поступит! Ведь я уже его хорошо знала! Бросил меня с неоплаченными счетами, без копейки денег, и сбежал в свою Испанию, козел!

Вера только что выпила заказанный мною коктейль и сразу же прибалдела, отчего стала говорить громко и развязно, что, впрочем, ей чрезвычайно шло, поскольку вся она начала ослепительно искриться всеми гранями своего немеркнущего сексуального обаяния. Я восхищенно наблюдал за ней, а потом под столом положил ей руку на коленку, отчего она запнулась и внимательно на меня посмотрела.

— Дослушай меня! — мягко потребовала она. — Я набралась смелости и отправилась в банк. Думала перевести себе хотя бы пару тысяч и получить их наличными. И что же? Мой счет в Лихтенштейне оказался пуст! Представляешь? Пуст! Этот ублюдок ухитрился снять с него все деньги!

— Как же он без тебя смог это сделать? — засомневался я.

— Очень просто. Потом до меня дошло, что, когда он помогал мне послать тебе тридцать тысяч, он узнал мой пин-код и пароль. А совсем недавно он сунул мне на подпись какие-то бумаги, якобы для получения визы. Ну я их и подписала, не читая. Среди этих бумаг он, наверное, и вложил банковские операционные листы, которые были ему необходимы для опустошения моего счета. Вот так!

— Однако… — Я был потрясен незаурядной ловкостью Мозгоправа. — Действительно, великий комбинатор! И что же дальше?

— Дальше? — Вера почему-то смутилась. — Пойми, мне ничего не оставалось делать…

Я уже понял, о чем пойдет речь, и заметно погрустнел.

— В баре я познакомилась с одним местным сутенером, — продолжила Вера, понизив голос, потому что к нашему разговору заметно прислушивались. — Он взялся мне помочь. На самом деле хороший парень оказался, правда, русских страшно ненавидит… Я и обслужила всего-то человек двадцать… Работала около недели… Заплатила за номер в отеле, купила билет до Москвы… И вот я здесь…

Глаза Веры вновь наполнились слезами.

— Возвращение блудного сына! — весело развел я руками и принял плачущую головку бывшей возлюбленной себе на грудь. — Ну не плачь! Если бы ты осталась с Мозгоправом, поверь мне, добром бы это не кончилось! Этот человек — дьявол, и итог будет печальным — он просто сгниет в тюрьме!

— Я домой хочу! — сказала она, сморкаясь в бумажную салфетку.

— Зачем? Тебя никто там не ждет. У тебя там нет даже своего угла.

— Я хочу, и все! — продолжала капризничать она.

— Так, слушай сюда! Сейчас поедем ко мне. Молчи! Поживешь пока у меня. А потом решишь, как поступить. Поняла? Все, пошли!

Моя решимость успокоила ее. Она рассеянно собралась и послушно, словно загипнотизированная, последовала за мной. Персонал кафе облегченно вздохнул.

50

У двери моей квартиры мы нос к носу столкнулись с Вовочкой. У него был голодный вид, небритый, ободранный и слегка пьяный. С ним была какая-то потасканная шлюха с разбухшим от частых возлияний лицом.

— Мы уже три часа здесь сидим! — обрадовался Вовочка и, раскинув оглобли, попытался броситься мне на грудь.

Я предусмотрительно выставил блок.

— Держись от меня подальше, от тебя воняет за версту! Это кто с тобой?

— Это Леночка! — представил он. — Моя жена! Женщина выступила из-за его спины и кокетливо улыбнулась, будто была юной свежей прелестницей, а не старой спившейся блядищей. В ее взгляде мелькнули мандавошки, меня перекосило от отвращения, и я с трудом выжал из себя короткое приветствие.

— Да ладно, жена… Паспорт покажи! — не поверил я Вовочке.

— Бля буду, жена! — Мой приятель со всей силы грохнул себя в грудь кулаком. — Мы живем гражданским браком! Скажи ему, Лен!

— Точно! — подтвердила женщина. — Уже полгода сожительствуем. То у меня живем, то у него.

— Знаю я ваше сожительство! — критически посмотрел я на «молодоженов». — Небось целыми днями в поисках выпивки?

— Не без этого. — Вовочка, как провинившийся шалунишка, поник головой.

В это время Вера устало переменила ногу, и я вспомнил о ее присутствии.

— Ладно, забей! Чего хотите? Мне некогда!

— Саша, Александр Владимирович! — забормотал Вовочка, наверное впервые назвав меня по имени-отчеству. — Выпить очень хочется! Не дай умереть! А? Пожалуйста!

Видя, что я нахмурился, он вдруг рухнул на колени и попытался обнять мои ноги.