Царство Вечной Ночи - Жанна Майорова

связан с Царской семьёй. От своих шпионов она узнала, что правитель в последнее время чем-то очень сильно озабочен. Он даже отменил своё участие в ряде важных государственных мероприятий. В том числе — Ночи Полной луны. А это значимый праздник для Царства.

— Я хочу увидеть солнце, его свет, понять, что это такое, — решившись, заговорил я, не особенно надеясь, что она меня поймет.

— Зачем тебе это? Здесь, под покровом ночи, мы в безопасности. К тому же маги дают нам всё необходимое.

Она всё-таки не понимала меня, но в одном мы сходились — жить в нашей семье невозможно, душно, тяжело, тошно. Но если жизнь в Царстве её в целом устраивала, то я планировал пойти по иному пути. Мировоззрение родственницы немного разочаровало меня.

После того, как дядюшки Райса не стало, я чувствовал себя очень одиноким. И мне хотелось обрести хоть каких-то союзников в моём стремлении. Пока же я выглядел как человек из старой легенды, который не стал пить из колодца безумия. В то время, как из него выпила вся остальная страна, и все стали безумны. Продолжал сопротивляться, а все остальные считали меня безумцем.

Я был уверен в правильности своего пути. Нельзя всё время прятаться, жить за стеной, закрывать небо от солнца и навсегда погрузить людей в ночь против их воли, обрекая на болезни и страдания.

Но даже те, кто знал о существовании солнечного света, всё равно избегали его, прятались и уползали в свою спасительную темноту. Они готовы литрами пить рыбий жир, есть выращенные магами овощи и фрукты, тратить целое состояние на осветительные приборы, но только не признавать правду и не выходить в большой мир. Не вылезать из своей комфортной реальности.

— Меня заставили отказаться от своего имени, — заговорила патронесса «Ежевики». — Я была этому только рада.

— А что сказали ваши родители, когда вы решили уйти?

Спросил просто, чтобы что-то спросить. Я и так догадывался.

— Пытались отговорить, но у них были ещё наследники, поэтому они не особенно расстроились. Как ты, наверное, заметил, в нашей семье и в приближённых, всегда заводят побольше детей — так сказать, про запас.

Она усмехнулась.

— А ваш самый острый «шип» в курсе, кто вы такая?

— Ты про Дарсану? Да, она знает. Я не могу хранить это в секрете ото всех… Я не буду тебя обманывать, ко мне приходил человек от Сайриса и расспрашивал о тебе. Я не дурочка, и поняла, что они потеряли тебя…. Тоже осточертела наша семейка? — она горько усмехнулась.

— Спасибо, что не выдали меня…. Вы ведь слышали о том, что произошло с дядей Райсом? — напрямую спросил я, проигнорировав её вопрос.

— О да, мой бедный кузен… Я знаю об этом, — она опустила глаза. — Не то, чтобы слежу за судьбой семьи, но от некоторой информации невозможно увернуться, она сама меня находит.

С годами отец всё больше ударялся в паранойю, ему везде мерещились враги, изменники, шпионы. Дядя говорил, что когда-то он таким не был, но мне с трудом в это верилось.

Бабушка Найла не уставала говорить, что всё, что наш отец делает — для нашей безопасности и для нашего блага. Но для меня жизнь взаперти в четырёх стенах совсем не казалась благом. Когда охрана ходит за тобой по пятам, даже в туалете не можешь почувствовать себя в уединении. Я должен был стать преемником отца, но толком не знал свой народ, которым должен буду управлять. Придворные учителя говорили, что народ глуп и развратен. И что простых людей интересует простые и примитивные развлечения, такие как еда, секс и алкоголь. А ещё возможность набить кому-то морду, или посмотреть, как это делает кто-то другой.

В каком-то смысле моё детство и детство Адьяры были похожи. Её родители отказались от неё, а мои, хоть физически присутствовали рядом, мыслями всегда были где-то далеко. Тренировки до седьмого пота, только у меня, помимо владения оружием, ещё и магические. При этом Вишенке явно взрослеть было веселее. В публичном доме её любили и заботились, у неё здесь были друзья.

Почему-то в «Ежевике» мне тоже было максимально спокойно. Кажется, уровень безопасности здесь и во дворце сильно отличались. Но там я всегда ждал покушения, нападения. Меня всегда преследовало чувство, будто я задыхаюсь. Окна в моей комнате были настолько маленькими, что в них едва пролезла бы кошка. Панорамные окна были установлены в главном зале, но там мы собирались только по случаю больших праздников или важных государственных церемоний.

Обычные мальчишки обожают тренировки на мечах. Но мои мастера оружия были скучными, а тренировки тоскливыми. Но всё менялось, стоило появиться дяде Райсу.

— Мой любимый племянник, я предлагаю тебе сразиться! Но будь готов к тому, что ставки очень высоки — проигравший отдаёт победителю десерт.

Разумеется, я с радостью соглашался, и мы самозабвенно фехтовали в течение часа или двух. При этом я совершенно не ощущал усталости. Иногда отец заходил в тренировочный зал с проверкой, складывал руки на груди и начиналось…

— Ну что это за стойка? Твоя левая нога слишком далека от правой. Стойка — это база! Неужели ты не понимаешь, что от этого зависит твоя жизнь?

И каждое моё движение комментировал: «Так всё! Тебя убили».

Меня это очень огорчало, но дядя, который словно никогда ни к чему не относился серьёзно, всегда находил способ меня развеселить.

— Братец, да ты настоящий убийца! Убийца хорошего настроения! — хохотал он. — Я бы даже сказал — серийный, если учесть, для скольких людей сегодняшняя ночь из-за тебя стала темнее.

— И хорошо, что темнее. Темнее — значит безопаснее, — ворчал отец.

— Почему он так помешан на безопасности? Кто нас всё время хочет убить? — спрашивал я у дяди.

Но он по обыкновению отшучивался:

— Ты же знаешь своего папашу. Его всегда кто-нибудь хочет убить. Возможно, кроме твоей матери. Ну, ещё кроме нашей матери, твоей бабушки, она его просто обожает.

Мне показалось, что последнюю фразу он произнес с горечью.

— Кто такая Адьяра? Чем она особенна? — полюбопытствовал я у Коллет.

Та пожала плечами.

— Просто сирота, которую мы приютили в нашем большом доме. С Ники было так же, так что это не уникальный случай.

— На неё не действует магия.

— Ты видел её медальон, и ты умный мальчик, наверняка, догадался, что он означает. Она может быть связана с теми, кто правил этой страной до нас. То есть, они не все исчезли. Я не хочу копаться в этом. За двадцать лет