Убийца ее мужа - Валерий Ефремов

Нет, не стоит. И Стае направился к своему дому.

Интересно, что дом, в который, как оказалось, переехала недавно Света, точно такой же. Она сама ему об этом сказала. Только квартира у нее намного шикарнее. Это тоже она сказала. Ну что ж, скоро и он будет жить в такой.

Подходя к своему подъезду, он как бы в порядке тренинга представил себя на месте Садиста, тем более что дома у них одинаковые.

Вот Стае, то есть Садист, доходит до подъезда, набирает код домофона, открывает дверь, через тамбур направляется к лифтам…

Но не дойдя до них, Станислав Шумский получил две пули в грудь, а потом криминального репортера добили контрольным выстрелом в голову.

6

Спустившись на лифте вниз, на первый этаж. Бороздин и Колодков обнаружили на месте преступления опергруппу окружного УВД, возглавляемую капитаном Виталием Дроздовым, их сослуживцем.

Дроздов, увидев оперов, не только очень удивился – он уставился на них с нескрываемым подозрением:

– Как это вы здесь так быстро очутились? Зайцев по телефону всего лишь пару минут назад сказал, чтобы я не отдавал труп журналиста в морг, а дождался вас.

– Майор нам позвонил еще полчаса назад, – быстро нашелся Колодков.

И у Сергея, и у Дмитрия был крайне удрученный вид. Еще бы!. У них под носом убили человека, которого они выслеживали. Хороши сыскари – нечего сказать!

– Майор сам только от меня узнал об убийстве Шуйского всего-то четверть часа назад, – с прежним подозрительным выражением на лицо возразил Дроздов. – Да и появились вы почему-то из лифта!

Остынь, Виталик, – попытался успокоить капитана Бороздин. – Мы этого Шуйского совсем даже не убивали, а выполняли секретное задание. Зайцев знал об этом, потому и предложил нам посетить место преступления. Он полагает, что убийство журналиста может быть связано с «делом Арзаевой».

Однако капитан Дроздов, раздраженный тем, что к нему прислали кого-то вроде надсмотрщиков, никак не мог угомониться:

– «Дело Арзаевой», всем известно, передано на Петровку. Так что чего вы тут ошиваетесь и вынюхиваете, мне непонятно.

– Мы выполняем приказ полковника Крутилина, – решил немного попугать чересчур мнительного оперативника Дмитрий. – Поэтому все претензии к нему лично.

Услышав фамилию начальника управления, Дроздов действительно заметно остыл и, пожав плечами, махнул рукой: мол, делайте тут что хотите.

Между тем пока два капитана выясняли отношения, Колодков успел бегло осмотреть тело газетчика, но ничего такого, что бы пролило свет на его смерть, не обнаружил.

– – Три огнестрельных ранения, одно, в голову, смертельное, – бормотал он как бы про себя. – В общем-то ничего специфического. – Повернувшись в сторону Дроздова, вежливо спросил: – А пули нашли, товарищ капитан? , Да, все три, – уже вполне мирно ответил Дроздов. – Прошли навылет и валялись в подъезде. Криминалисты уже с ними работают.

– Значит, совсем скоро станет ясно, кто в конце концов займется убиенным журналистом – Петровка или наше управление, – заключил Колодков.

Дмитрий согласно кивнул и приветливо сказал Дроздову:

– Вот, собственно, и все. Наша миссия завершена.

Бороздин позвонил Зайцеву – тот попросил это сделать после посещения операми мест;! убийства журналиста.

– Ты полагаешь, это преступление все из той же серии? Связано с «делом Арзаевой»? – поинтересовался майор.

– Не похоже. Наших фигурантов расстреливали и вырезали в собственных квартирах.

– Думаешь, это фирменный почерк убийцы или убийц? А как же те двое, из Раменок?

Шуйского шлепнули не в Раменках. Но сейчас вообще нет смысла гадать: если криминалисты установят, что выстрелы в газетчика были произведены из известного нам по «делу Арзаевой» пистолета, то Шуйским обязана заняться Петровка.

– А убийца что же, не мог сменить оружие?

– Если бы мог, то уже сменил бы. Но он этого по какой-то причине не делает. Возможно, хочет, чтобы все убийства по «делу Арзаевой» из огнестрельного оружия были приписаны одному лицу.

– А на самом деле это не так? – живо спросил Зайцев.

– Напоминаю, Лева, что сие уже не наша забота: дело передано МУРу.

Майор замолчал и, как показалось Бороздину, даже обиделся.

– Нехорошо, – наконец сказал он, – вернемся к нашим баранам. Вам с Колодковым надо будет присутствовать на сегодняшней эксгумации тела Фролова.

– Зачем? – изумился капитан.

– На всякий случай. – И Зайцев тут же добавил: – Так полковник распорядился.

Да мы же с Серегой с утра на ногах! А сейчас времени сколько? Для чего нам в полночь переться на кладбище?! Мы же с Колодковым – не упыри какие-нибудь! И даже не вурдалаки! Мы – всего лишь из плоти и крови. И сон, и еда, увы, являются неотъемлемой частью нашего существования!..

– Это приказ начальника управления, – акцентированно повторил Лев Зайцев, гася эмоциональный выплеск капитана. – Немедленно приезжайте с Колодковым к входу на Кунцевское кладбище. – И майор разъединился.

У закрытых ворот кладбища стояли три машины. Бороздин опознал среди них «Ауди» Крутилина и «Вольво» Левы Зайцева. Третий автомобиль, по виду «труповозка», был капитану незнаком.

Начальник отдела тут же подскочил к остановившейся «Самаре»:

– Выгружайтесь побыстрее, а то полковник заждался!

Крутилин окинул прибывших оперов недовольным взглядом:

– Вы чего это вырядились? На светский раут, что ли, собрались?

Оперативники недоуменно переглянулись: они были в обычной «рабочей» одежде – в костюмах-двойках, светлых сорочках, при галстуках и в легких летних ботинках. Прикид вполне стандартный, рекомендованный их же начальством, Особенно при общении с фигурантами. Так опера и были одеты весь день.

Бороздин, пораскинув мозгами, заподозрил неладное, но промолчал, понадеявшись, что ошибается. Однако невольно взглянул на небо: не дай бог, еще и дождь пойдет. А небеса действительно затянуло тяжелыми лохматыми облаками.

– Майор, ты что же, ребят не предупредил? – повернулся полковник к Зайцеву.

– А я думал… – растерянно заморгал тот ресницами и развел руками.

– Я рассчитывал, что вы могильщикам поможете, – пояснил Крутилин операм, – чтобы дело побыстрей обстряпать. Но, видно, ваш начальник меня не совсем понял. Нуда ладно, как-нибудь обойдемся, понадеемся на профессионализм местных работяг.

– Так мы с Колодковым вам не нужны? – с надеждой в голосе спросил Дмитрий.

Гнетущая атмосфера кладбища втемную, безлунную и довольно прохладную ночь подавляюще действовала на его психику. Капитан милиции вдруг ощутил себя слабым, беззащитным ребенком. Ему как никогда остро захотелось домой, в теплую постель, и даже, если бы она была жива, к маме. Дмитрию вообще вся эта процедура, вся эта возня с покойником совершенно не нравилась.

А ведь он сам эксгумацию трупа Фролова на совещании у Крутилина инициировал, корил себя капитан. Впрочем, он тогда совсем не рассчитывал, что ему лично придется принимать в ней участие.

– Да уж оставайтесь, коли заявились, – разрушил, однако, все его мечтания начальник управления, – может, и сгодитесь на что.

Через открытую калитку четверо сотрудников милиции двинулись к административному кладбищенскому зданию.

Капитан снова с тревогой посмотрел на небо: ему показалось, что уже начало капать. Зонтиков ни у кого из них не было. Хорошо бы в здании и переждать дождь, подумалось Бороздину, поскольку на самом кладбище серьезных деревьев с густой кроной практически не имелось.

– А где же патологоанатом? – спросил Крутилина майор. – Что-то его не видно.

– В «труповозке» вместе с ассистентом, по совместительству шофером, сидит. Светиться не хочет, блюдет свое инкогнито. Акция-то наша – не вполне законная. Или скажем так – неофициальная.

Перед кем же он светится не хочет? Перед нами, что ли? Ишь ты, чистоплюй! – подивился и одновременно возмутился Зайцев.

– Просто очень осторожный, человек, – укоризненно поправил его начальник управления и добавил: – Это крупная фигура в медицинском мире, и помогает он нам не за деньги, сам вынужден из личного кармана оплатить услуги ассистента и аренду «труповозки». Им движет любовь к науке. Ему интересно: действительно ли существуют легендарные таблетки ФСБ, которые не оставляют никаких следов в организме.

И в этот миг раздался могучий раскат грома, ночное небо эффектно прорезала молния, и то, чего так опасался Бороздин, произошло: на них обрушился редкий для начала лета, сокрушительный, всепобеждающий ливень.

Милиционеры опрометью понеслись к административному зданию.

В резиденции кладбищенского начальства, прямо у входных дверей, их встретил адекватно соответствующий обстановке,, не вполне жизнерадостный тип, своей комплекцией способный составить конкуренцию скелетам, какие украшают аудитории в медицинских вузах.