Занимательная география - А. Котенко

Алина еще раз пробежалась взглядом по вилле Фифы, за час превратившейся в поле битвы, а потом протянула руку Шуршунчику. Дэн и Аспи посмотрели на нее, как на предательницу, а ее речь удивила их обоих и даже черного дракона.

– Мистер Расл, - волшебница начала говорить очень тихо, - я вас прекрасно понимаю, но давайте договоримся цивилизованным путем. Мы все культурные маги.

Никто не мог возразить ни одному ее слову. Она жила на втором слое всего-то три дня, но успела понять основной закон местного бытия.

– Человек человеку - друг, волшебник волшебнику - коллега, так?

Ученый виновато кивнул и раскаянным взглядом посмотрел на Дэна. 'Прости за голема', - читалось в нем.

– Так зачем же устраивать эти средневековые побоища и разбрасываться магией, даже если это не запрещено Советом? Зачем требовать друг от друга невозможного?

– Но мои исследования… - чуть шевеля губами, сказал животновод, поглаживая правой рукой спинку одного из енотов.

А что исследования? Алина по-доброму посмотрела на двух некогда яростных животных, один из которых довольно урчал оттого, что хозяин его ласкает. Вот только много ли жизни в них осталось после того, как Алина полоснула обоих катанами.

– Посмотрите, - она взяла животное на руки и протянула его Аспи, чтобы та занялась лечением, - как он любит нас. Всегда, поглаживая зверушку, пусть даже созданную из пробирки, вы передаете ей частичку своей души, и она начинает жить для вас. Неужели вы ни разу не замечали?

Рука Шуршунчика остановилась на полпути, и он подозрительно уставился на енотов, а затем левой рукой неуклюже погладил животное, на брюхо которого эльфийка только что наложила лечебное заклинание. Оно свернулось в клубок и довольно замурлыкало.

– Видите? - спокойно спросила волшебница.

– Что я должен видеть? - не понимал ученый.

Остальным тоже ничего не было ясно. Но Алина пояснила.

– Вы отдали им частичку своей души, и теперь это не клоны из пробирки, а живые звери, они чувствуют, что привязаны к вам, и если сейчас кто-то нападет на вас, они никогда не предадут своего хозяина, и будут сражаться до последней капли крови!

– Хотите попробовать, госпожа Лина? - вызывающе спросил маг.

– Нет, - сухо ответила она. - Я не дерусь для показухи, я не сражаюсь ради того, чтобы кому-то сделать больно или кого-то убить. Будь на то моя воля, я бы вернула к жизни и Ытя.

Некромант молча подошел к расчлененному тельцу уродца и попросил волшебницу о файерболе. Маг прочитал заклинание и назвал имя… Барбара.

Останки некогда противного существа засветились всеми цветами радуги, и тело поднялось над землей на несколько сантиметров. Все увлеченно смотрели на то, что происходит с некогда противным созданием мира сего: увеличивается в росте, срастается, а потом встает на ноги, и это уже не мерзкий Ыть, а красивейшая женщина лет тридцати по меркам первого слоя. Ее кудрявые каштановые локоны спадают по плечам, и она, прижав руки к пышной груди, стоит, потупив взгляд.

– Я освобождаю тебя от своей власти, живи сама, и сможешь вернуться на третий слой после того, как проводишь туда сэра Расла.

– Что это значит? - не понял Шуршунчик, влюбленным взглядом рассматривая ту, в которую некромант превратил Ытя.

– Это твоя супруга, - безапелляционно заявил Дэн, - вы слишком жестоки, сэр Расл, по одной причине, вы никого не любите: ни животных, ни людей. Вы создаете клоны уродцев, но они, не найдя у вас в лаборатории ласки, уходят туда, откуда явились. Мне вас жаль. И я решил: вместо того, чтобы коротать свою жизнь на пару с противнейшим существом мира сего, вам не помешает любящая жена. Ну и пусть, что неживая, но зато преданная. Барбара, - он посмотрел на молчаливую красавицу, - моя прабабушка. Она умерла при родах. Добрейшая была волшебница. Целительница. Сейчас бы ее медсестрой назвали.

Барбара искоса посмотрела на правнука красивыми янтарными глазами, желая что-то спросить, но он не позволил, и продолжил расхваливать дальнюю родственницу. Черный дракон, поняв, что из-за Алининой водяной пушки пропустил самое главное, взял валявшуюся рядом с ним записную книжку и принялся калякать в ней концовку поэмы.

А после волшебница прочла заклинание наведения порядка. Нелегко далось это ей. Она боевой маг, а не обслуживающий телепорт-персонал, но мебель поддалась ее воле, и через несколько минут казалось, что на вилле Фифы никакого погрома не произошло.

Алина завернула в целлофан руку дьявольской доченьки, и тут ее осенило.

– А где вторая?

Некромант, открыв рот, уставился на прекрасную Барбару, воркующую с Шуршунчиком и его енотами.

– Память наш Ытик-нытик потерял. Но, думаю, он спрятал конечность в холодильнике.

Ученый так был увлечен подарком, что не обратил внимание на то, как маги сходили на кухню и притащили оттуда то, что искали. Его не интересовала больше Фифа и ее планы. Не нужно было больше ухаживать за тщеславной иностранкой, в надежде на то, что она жалует ему некроманта для опытов. Ответ оказался так прост. Однако многое еще следовало сделать. Легко сказать: 'Люби'. Гораздо сложнее претворить это в жизнь.

– Ну, вот и все. Договор выполнен, осталось только вылечить дьявольскую дочурку, - Алина отвлекла Шуршунчика от амурных мыслей.

Зато Аспи приуныла.

– А мне тогда куда?

– Хочешь остаться с нами, медсестра? - галантно предложил ученый.

Однако маг забыл мелочь - Аспи не могла существовать вдали от Дэниэля.

– Мисс Рин, - торжественно сказал некромант, подняв руку над головой медсестры, - я освобождаю вас от своего влияния. С этого момента вы считаетесь полноценным эльфом, однако умрете вы тогда, когда захочу я. А именно, в один день с мистером Раслом и миссис Барбарой. Согласны?

Она кивнула, и ее густая фиолетовая челка упала на курносую физиономию. Некромант щелкнул пальцами. Казалось бы, ничего не произошло, но с этого момента Аспи больше не была повязана с некромантом. Печаль заполнила ее душу: то чувство, которое эльфийка назвала любовью к спасителю и закрепила в Квадрате Любви, капля за каплей утекало из ее сердца, и с каждым мгновением она все отчетливее осознавала, что Дэн не в ее вкусе.

Облегченно вздохнув, маг спокойно вышел с виллы и направился в сторону местного кладбища, где его дожидались те, чьи души привлекла Розовая Фифа. Чего бы ни говорила дьявольская дочь, но умершие однажды не были рады второй жизни и с облегчением восприняли приказ Дэна отправиться на третий слой.

А на следующий день счастливая эльфийка, англичанин и Барбара приехали в аэропорт провожать домой некроманта, а заодно и пока привязанную к нему Алину. Договор с Дьяволом еще не был выполнен.

Глава 13. Философский камень

Солнечные лучи, раскрашенные стекляшками витража, падали на каменный пол собора святого Вита. Алина, в одиночку войдя в залу, медленно шла к алтарю. Увиденные ей в первый раз два дня назад рисунки на стеклах, казались ей уже не просто знакомыми, она знала, что на них запечатлели фрагменты ее прошлой жизни. Стоило вспомнить. Она - великая волшебница Лина. Тот, кто призвал ее - верный муж, некромант Венсеслас. Однако, души их занимают чужие тела. Она - девчонка-неудачница из немагического мира, а он - студент из школы некромантии, подающий большие надежды. Они пользуются своей силой. И оба прекрасно понимают, насколько она разрушительна.

Одно не могла вспомнить великая волшебница: каким образом и за что запечатал Дьявол ее на первый слой. Сон, в котором она стояла у алтаря в соборе, напротив величайшего мага всех времен и народов, а Венсеслас за ее спиной - не раз всплывал в ее памяти, все время детализируясь в процессе Алининого познания. Получается, причину смерти нужно пережить, понять, прочувствовать. Рано или поздно. И волшебница этого боялась.

Прошло пятьсот лет. И вот Лина в том же зале. В окна светит то же солнце. Только на витражах - исторические картины, а не птицы и звери, как тогда. И еще одно отличие: у алтаря сидела дочь Дьявола, а не сам он собственной персоной. Она потупила взгляд, впившись глазами в замотанные розовыми шелковыми платками обрубки рук. Офелия-Фифа беспомощна и понимает это. На маленьком столике перед ней - поднос, на который заботливый скелет Эльрик положил вымытые конечности дьявольского отродья. Сам костлявый стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и нашептывая молитвы. Рядом с ним на скамье сидел однорукий старец с длинными седыми волосами. Директор школы Алхимии, догадалась Алина. Дэн и его наставник устроились на втором этаже, рядом с органом.

Когда волшебница подошла к 'операционному столу', Фифа подняла на нее умоляющие белые глаза. Не любила девушка взгляд этой особы, но ничего не поделаешь: коли разбрасывалась силой бездумно, расплачивайся. И она достала из кармана пару перчаток и приступила к операции. Поняв, что все это скучно и неинтересно, пусть даже и переполнено магией, все зрители по одному покинули зал. Осталась только небольшая группа поддержки: некромант Дэниэль Шпатни и его журналюга-дракон.