За грань. Инструкция по работе с вампирами - Анастасия Амери

острыми, а кожа бледной, таким растерянным я его еще не видела. — Я общался с ним…вчера.

* * *

Сложно было назвать нашу поездку продуктивной. Что же мы узнали? Не так уж и много на самом деле. Йоан прихватил с собой все полезные записи, какие смог найти. Самое главное, что удалось вынести из этой мокрой ночной вылазки — клинок был прошлой ночью в часовне. Это неоспоримо, я чувствовала его, видела смерть другого вампира, ощущала на кончиках своих пальцев.

Клинок способен убить вампира. Рана была несмертельной даже для простого человека, но почему-то оказалась фатальной для одного из сильных высших вампиров.

— Ты знал? — я все еще сжимала виски, сидя на пассажирском кресле — вести машину не представлялось возможным.

Ну, хотя бы сознание было все еще со мной. Голова кружилась, словно от большого количества выпитого алкоголя, собрать расползающиеся мысли было крайне сложно. Дождь за время нашей небольшой экспедиции кончился, но небо все равно было затянуто тучами и вокруг была одна лишь темнота. Впрочем, пейзажи и даже мокрая одежда были мне безразличны. Все силы отнимала борьба с тошнотой и состоянием близким к обмороку.

Ну, когда уже это закончится? Мне так нравилось просто охотиться за незначительными артефактами или предметами роскоши, антиквариатом. Слышать больше не хотелось ни про какой Танец Смерти.

Йоан молчал, о чем-то размышляя, будто не расслышав мой вопрос. С самого обнаружения некого Даррена мой босс находился в странном состоянии, какое я не наблюдала еще за ним.

— Он убивает вампиров, простым тычком, — надо было отвлечься хотя бы на разговор. — Но ты и без того трупа знал это, так?

— Предполагал, — сдавленно и коротко ответил Йоан. Ему точно не понравилось то, что он увидел, но я могла дать голову на отсечение, что во всем его виде, в позе и во взгляде читалось…предвкушение?

Мрачная готовность, уверенность и непонятная мне надежда. Задавать вопросы как всегда бесполезно. Кто я такая, чтобы знать истинные мотивы первородного? Возможно, мне не представится даже случая узнать. Либо я буду вести свою прекрасную, спокойную человеческую жизнь, либо погибну в попытках ее обрести. В смертную жизнь верилось с трудом.

Еще раз расплывающимся взором внимательно прошлась по неестественной позе Стрэнда. Спина прямая, руки напряжены, волосы растрепаны, на лице ходят желваки, а движения резкие и энергичные. Звенящее мрачное предвкушение. Он только губы не облизывал и не трясся от какого-то открытия. Недавняя догадка, которая ему показалась глупой вновь всплыла в моем больном мозгу.

— Ты ищешь смерть? — голова все сильнее раскалывалась, но я держалась из последних сил.

— Разве похоже, что я стремлюсь к смерти?

— Не знаю.

— Не романтизируй, Мэйер, — фыркнул Стрэнд, и я порадовалась, что он не смотрит в мою сторону. Вид у меня должен был быть просто ужасный. — Я отдельный вид твари, которой нравится то, кто она есть и где есть. И если умирать, то я буду последним.

— Смелое заявление, учитывая, что мы сегодня видели, — мои кулаки сжались, я терпела, знала, что мы близко.

Совсем рядом, я ощущала это каждой клеткой организма, вздох за вдохом легкие, словно стягивало тугим ремнем и воздух огнем врывался, наполняя агонией каждую альвеолу. Глаза увлажнились. Иисусе, когда это закончится? Клинок здесь, но я молчала. Меня обуял страх того, что я могу не пережить встречи с ним. Приближение выкручивало внутренности, заставляло раз за разом видеть чужую смерть, теперь не только того, первого, но и знакомого Стрэнда. Как только начальник узнает направление, то незамедлительно ринется за ним, что станет фатальным поворотом для меня. Потому я держалась.

Хватит с меня страданий, боли, непонимания, я просто хотела вернуться в номер, снять мокрые вещи, простоять под горчим душем столько времени, сколько понадобиться, чтобы ощутить, как липкая, мерзкая грязь последних часов не смывается вместе с водой в слив.

— … использовать? — обрывок фразы долетел до моих ушей, и я осознала, что не различала слов и того, где нахожусь уже продолжительное время.

— Ч-что? — унять дрожь не получилось.

Йоан, наконец, обратил на меня внимание и прищурился.

Черт.

— Мэйер? Ты ничего не хочешь мне сказать? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Н-нет. Я…надо срочно в…о-о-от-т-тел-л-лль, — во рту стало липко, с трудом удавалось вообще говорить.

— Где? — сверкнули глаза начальника.

Я лишь мотала головой из стороны в сторону. От движения стало еще хуже. Пришлось крепко сжать челюсти и губы, чтобы скудное содержимое желудка не испачкало салон прокатной машины.

Не заставляй меня, пожалуйста.

«Где⁈», — будто бы близость с клинком была недостаточной для полной агонии, Стрэнд надавил на сознание. — «Говори немедленно!»

Из носа потоком хлынула кровь. Я с глупым удивлением, пыталась ее сдержать пальцами. Поток был таким сильным, что все проступало через пальцы, заливало подбородок и капало на футболку. В глазах двоилось, видимый мир перестал иметь четкие очертания. Все плыло, словно неумелый художник работает акварелью по мокрому листу. Символы на теле пришли в движение. Они змеились, множились, растекались липким и горячим маревом. Само тело изменялось, выворачивалось, темнело и ломало.

Клинок светлой молнией мелькнул в темноте салона прямо перед моим лицом. Его древнее, но до сих пор острое лезвие вонзилось под ребра, так резко, что не было даже шанса вздохнуть. Я успела издать лишь жалкий писк и схватилась за рукоятку, но было уже поздно.

Перед тем, как провалиться в благодатную пустоту, я различила разъяренное лицо Йоана, который что-то кричал, вероятно, обезумев от того, что ценный трофей так глупо погибает.

* * *

Думаю, вы все правильно поняли — я вовсе не умирала сидя рядом с Йоаном в машине. Меня разъедал отголосок от столь близкого нахождения с клинком и его очередной жертвой, смерть которой, собственно, я и видела. Не знаю, сколько провела в бессознательном состоянии, но очнулась уже в номере отеля, в своей кровати…полностью раздетая.

Не сказать, что данный факт меня нисколько не смутил, однако я была благодарна Стрэнду, что он стянул с меня мокрые вещи и укрыл одеялом. Иначе, черт знает в каком состоянии я бы была сейчас.

— Он сменил владельца, — вампир сидел на подоконнике, видимо, ожидая моего пробуждения.

Первородный сменил одежду на штаны и простую темно-серую футболку. Я даже не пыталась прочитать его эмоции, они плотно скрывались за непроницаемой маской отчуждения. Только радужка подсвечивалась искрами в полумраке.

— Что произошло? — мой голос был сиплым, так словно я долго кричала.

Голова еще отдавалась остатками боли, была тяжелой, как надгробная плита. Мне еле удалось сесть, слабость была неимоверной, даже стон, с каким я поднялась