Мумия - Макс Аллан Коллинз

Когда несколько секунд назад Эвелин всем телом оперлась о стену в нише, та, оказавшись потайной две­рью на шарнирах, повернулась, подтолкнула девуш­ку в спину, и та, потеряв равновесие, упала на песок, а дверь за ней вернулась в прежней положение. Эвелин оказалась в смежном зале и в полной темноте.

– Джонатан! – крикнула она. – Мистер О'Коннелл!... Рик!

Но ей никто не ответил. Вытряхнув песок из волос, Эвелин поднялась на ноги и принялась методично ощупывать стену. Она понемногу продвигалась вперед и ждала, пока глаза привыкнут к темноте. По кран­ной мере, ее радовало, что здесь не было ни скарабеев, ни саранчи, ни лягушек...

Повернув за угол, девушка оказалась в соседнем зале. Сквозь длинную трещину в потолке в него про­никал лунный свет. Видимо, это была часть той са­мой расщелины, которая позволила ей и ее спутникам попасть в этот подземный мир. Она искренне обрадо­валась, когда увидела одного из американцев, кажет­ся, Бернса. Тот стоял спиной к ней и, задрав голову, смотрел на потолок.

– Слава Богу! – начала Эвелин, подходя к нему. – А то я уже начала волноваться…

Приблизившись вплотную к американцу, девушка вдруг услышала всхлипывания и стоны.

Дотронувшись до его плеча, она спросила:

– С вами все в порядке?

Бернс, пошатываясь, повернулся к ней. На Эвелин взирали пустые окровавленные глазницы. Из них, словно слезы, по искаженному мукой лицу текли алые струйки.

Эвелин поступила так, как любая воспитанная и уважающая себя англичанка на ее место: она пронзи­тельно заорала.

Продолжая стонать, Бернс рухнул на колени возле ног девушки, словно собирался молиться на нее. Оторопевшая Эвелин отступила. Ее крик сменился нервной икотой. Она сделала еще шаг назад и вдруг наткнулась на что-то или на кого-то, находившегося за ее спиной.

Эвелин резко повернулась и уставилась в частично забинтованное истлевшей тканью, покрытое слизью лицо ожившей мумии. Та в свою очередь взирала на девушку только что добытыми и вставленными и че­реп глазами.

Мумия прищурилась (глаза Бернса не обладали идеальной зоркостью) и протянула вперед полуразло­жившуюся руку.

– Анк-су-намун? – прозвучал в полумраке низкий голос.

Вместо ответа Эвелин исторгла еще один леденящий душу вопль и отшатнулась, врезавшись спиной в стену. Мумия сделала по направлению к девушке несколько неуверенных шагов. На покрытый песком пол падали клочки ее гниющей плоти. Бинты, покрывавшие тело, начали расползаться, и с них падали тяже­лые капли зловонной слизи.

Мумия приближалась к девушке – оживший ноч­ной кошмар в неверном лунном свете. Эвелин медлен­но пятилась вдоль стены, почти парализованная ужа­сом. За чудовищным пришельцем с того света она ви­дела стоящего на коленях Бернса. Девушка тщетно взывала к нему о помощи, а тот все ниже пригибался к земле, словно кланялся мумии.

– Прошу тебя! Пожалуйста! – отчаянно кричала Эвелин. Мумия продолжала надвигаться на нее.

Бернс запрокинул безглазое лицо, словно собира­ясь ответить девушке, но смог пробурчать лишь что-то нечленораздельное. Рот его переполняла кровавая пена, а язык был вырван!

До Эвелин дошел весь ужас случившегося. Она по-прежнему отступала, цепляясь за стену, а мумия шла следом, распахнув объятия. Сквозь обрывки полуис­тлевшей ткани девушка могла видеть ее лицо, отра­жавшее переживаемые эмоции.

– Кадиш фарос Анк-су-намун! – воскликнула му­мия, и Эвелин увидела, как за осклизлыми остатками губ и гнилыми зубами шевелится настоящий живой язык. Язык, еще совсем недавно принадлежавший Бернсу.

Едва живая от страха, чувствуя, как по ее спине струится холодный пот, девушка собрала оставшиеся силы, повернулась спиной к древнему кошмару и уда­рилась в бегство. Но не успела Эвелин сделать и пяти шагов, как до нее дошло, что она находится у входа в туннель.

Она облегченно вздохнула, повернулась и тут же снова в кого-то врезалась и от неожиданности оглу­шительно завизжала.

– Эй, нельзя ли потише? – раздался над ее ухом голос О'Коннелла. Он взял Эвелин за руку и повел на­зад, в освещаемый луной зал. – Где тебя носило? Сейчас не время заниматься изысканиями. Лучше побыстрее уходить отсюда. Мы уже...

И только оторвав взгляд от бледного лица девуш­ки. Рик увидел возвышавшуюся в полумраке челове­ческую фигуру. Внезапно до О'Коннелла дошло, что к ним приближается полусгнивший труп в грязных бинтах, почти не скрывавших разлагающуюся плоть и кости. Глаза мумии ярко сверкали в полумраке.

– Господи! – оторопел Рик. Он обнял Эвелин, а потом закрыл ее своим телом.

Казалось, что поступок О'Коннелла вызвал у му­мии раздражение и гнев. Это ясно читалось по ее от­вратительному лицу. Оживший труп уже готовился напасть на дерзкого, как вдруг из лабиринта появи­лось подкрепление. Правда, подкрепление невольное, но все же своевременное. И зал ворвались Джонатан, Хендерсон и Дэниэлс. Они выскочили из тоннеля по­зади мумии и сразу увидели в лунном свете ее громоз­дкую, как башня, фигуру.

При виде такого сногсшибательного зрелища все трое застыли на месте. Если кто-то из них и хотел что-нибудь произнести, то слова застряли в мгновенно пе­ресохших глотках. Перед ними наполовину заверну­тое в грязные бинты стояло ожившее возмездие за их алчную тягу к сокровищам. Пока что мумия просто переминалась с ноги на ногу, но и это само по себе выг­лядело устрашающе.

Своими вновь обретенными глазами мумия осмот­рела зал и уперлась презрительным и гневным взгля­дом в осквернителей могил. Ужасный монстр словно оценивал каждого из новоприбывших и раздумывал, с кого начать...

Его пронзительный взгляд вернулся к О'Коннеллу, до сих пор закрывавшему Эвелин своим телом. Тот, Чье Имя Не Называется, вдруг расцепил свои почти лишенные тканей челюсти и распахнул их до неверо­ятных размеров. Так змея разевает пасть, чтобы про­глотить особенно крупную добычу. В следующий миг под каменными сводами прозвучал громкий перво­бытный рев, способный поднять и мертвого. Впрочем, мертвый давно поднялся сам и стоял перед ними.

Этот кошмарный рев породил ответные крики. Во­пили все – не только слабая молодая женщина, но и храбрые искатели сокровищ, не исключая О'Коннелла. Правда, Рик тут же взял себя в руки и сделал вид, что просто передразнивает обнаглевшую мумию. В подтверждение своих намерений он вскинул штуцер и выстрелил. Грохот в замкнутом пространстве раздал­ся такой, что у всех присутствующих чуть не лопнули барабанные перепонки.

Однако выстрел нанес ущерб и чудовищу. Мумию, словно тряпичную куклу, отбросило к дальней стене, и она упала там кучей гниющей плоти, выпирающих костей и грязных бинтов. Пуля разворотила грудную клетку, явив на всеобщее обозрение остатки давно протухших внутренностей и разбрызгав вокруг зловон­ную слизь.