Проклятие для крылатого - Ирина Сергеевна Алексеева

Лексиан и будет наказана по закону военного положения.

Тенелов бросил мое оружие одному из воинов Лексиана. Судя по выражению его лица, Гильдия Хаоса так просто не отступит. И если кто-то заплатит больше, уши Алекса мгновенно окажутся в руках заказчика. Но сейчас меня больше беспокоит не благополучие герцога, а упомянутая война.

– Шевелись, – Латиэль толкнула меня в спину, отвлекая от мыслей. Я от неожиданности чудом устояла на ногах, но эльфийку не удостоила даже взглядом. Молча, не оборачиваясь, пошла следом за Алексом, чувствуя между лопатками прожигающий взгляд. И что я ей сделала?

Я то и дело ловила на себе неприязненные взгляды своих сородичей, бывших братьев и сестер по оружию. Ну конечно, для всех собравшихся я предательница, переметнувшаяся во вражеский клан ради смазливого шанара. Знали бы они, насколько это далеко от истины. Готова поспорить, правду знаем только я, Алекс, да пара командиров.

Убедившись, что орки ушли достаточно далеко, Алекс создал портал. Перед тем, как пройти в него, я выразительно поморщилась от боли в связанных руках. Вздохнув, эльф кивнул кому-то за моей спиной, и веревки тут же перерезали. Я едва не зашипела, когда острое лезвие оставило глубокий порез на запястье. Вот нельзя было без увечий обойтись? Все-таки орки не в пример благороднее темных при обращении со своими пленными. Хотя орки, как правило, пленных вообще не берут. Убивают всех подряд, кого-то более милосердно, кого-то менее, это как повезет.

Я опять же не стала оборачиваться. Догадываюсь уже, кто стал моим освободителем. Больше не глядя на рыцаря Кайдена, я шагнула в вихрь портала.

Телепорт выбросил меня посреди широкого крепостного двора. Я огляделась, стараясь не обращать внимания на текущую по ладони кровь. Ничего смертельного, бывало и хуже.

Я никак не могла определить, куда же это меня занесло. Крепости часто меняют своих владельцев, и какой из них в данный момент владеет Гильдия Хаоса, я понятия не имею.

Еще один сильный тычок в спину заставил меня пошевеливаться. Вот тут я не выдержала. Резко развернулась и, не глядя, ударила кулаком снизу в челюсть. Что-то мерзко хрустнуло. Судя по обжигающей боли – это была моя рука. Здоровяк-гладиатор только хмыкнул, потрогав пальцами стремительно наливающийся синяк, и одарил меня суровым недовольным взглядом. Стиснув зубы, я повернулась и проследовала ко входу в крепость.

Травмированная рука горела огнем, и я боялась пошевелить хоть одним пальцем, зная, что лечить меня здесь никто не будет. Надеюсь, это всего лишь ушиб. Угораздило же меня оставить латные рукавицы в сумке. Шлем я и вовсе к побережью несла в руках, и где он сейчас, не имею понятия.

Проклиная перекачанную гору тестостерона, следующую за мной и периодически подгоняющую, я спустилась по широкой каменной лестнице в крепостное подземелье. Признаюсь, раньше в таких местах я бывала только с обратной стороны решетки. Что ж, все в жизни бывает впервые. Не думала только, что за решетку меня упекут свои же.

Гладиатор толкнул меня в ближайшую из камер и вошел следом. Апартаменты мне достались просто шикарные. Холодные, влажные стены, без единого окна, да гора прелой соломы в углу. Я, если честно, спала в условиях и похуже, на голой земле под проливным дождем. Но Алекс приготовил мне кое-что поинтереснее. В толстые каменные стены были вмонтированы кольца с цепями. На моих запястьях сомкнулись массивные браслеты, прочно приковав меня к месту. В таком положении я могла либо стоять, либо опуститься на колени, большего не позволяла длина цепей.

Я предпочла стоять. Одна рука была порезана, вторая уже начала опухать, и лишнее давление мне ни к чему. Может, потом, когда порез затянется, и когда никто не сможет этого увидеть, я позволю себе ненадолго опуститься на колени. Сейчас же я гордо задрала подбородок вверх, показывая, что никакое подземелье не сломает мой воинственный дух. Гладиатор, издевательски позванивая ключами, покинул мою камеру и запер двери. Когда эхо его шагов затихло, я позволила себе немного расслабиться. Закрыла глаза и опустила голову, тщательно обдумывая свое положение. Вариантов побега отсюда нет. Интересно, сколько у меня осталось времени? И что задумал Шаксас? Ведь он-то прекрасно знает, что если умру я, умрет и Райвен. Если только они не разорвут связь.

Где-то вдалеке скрипнула дверь. Я вновь вытянулась по струнке и прислонилась к холодным камням. Что-то мне подсказывало, что раскисать сейчас не время. И точно. Изящной походкой к решетке подошла Латиэль.

– Не могу понять, что он в тебе нашел, – тихим мелодичным голоском возмутилась она. – Ни кожи, ни рожи.

Я пожала плечами так, насколько это позволяли цепи. Поиздеваться пришла, позлорадствовать. Пусть. Меня таким не проймешь. Я утешаю себя мыслью, что рядом с ушами Алекса в моей коллекции осядет её голова с этими прекрасными большими глазами.

– Райвен тебе не поможет, – продолжила эльфийка, разозлившись из-за моего равнодушия. – Тебе уже никто не поможет. Ты больше никого не соблазнишь своим костлявым задом. А воин из тебя никудышный получился, пушечное мясо, не более.

Не могу понять, что именно не дает ей покоя, мой костлявый зад или никакие боевые способности. Я философски молчала, переваривая услышанное. Не верю, что дело здесь в банальной ревности. Я инстинктивно чувствую заговоры и недомолвки, а здесь кроется нечто гораздо большее. Не удивлюсь, если к возникшему конфликту приложила руку сама Гильдия Хаоса. Им такое не впервой.

У меня язык чесался спросить у эльфийки, чего ей от меня надо, но я не стала. Пусть самоутверждается за счет беспомощного, скованного цепями врага, мне не жалко.

Не дождавшись от меня комментариев, Латиэль круто развернулась на высоких каблучках и направилась искать себе другую жертву.

– Ты сдохнешь, – бросила она через плечо и удалилась, соблазнительно покачивая бедрами. Мне о такой походке мечтать и мечтать, особенно после всех лет, что я проходила в тяжелых армейских ботинках и латных сапогах.

Тяжело вздохнув, я опустила голову на грудь и попыталась задремать. Стоило хотя бы попытаться освободиться от браслетов, но любые движения руками пока ещё причиняли боль. Что ж, время у меня есть.

Но поспать мне не позволили. Дверь вновь громко хлопнула, и я услышала тяжелые шаги Алекса. Его походку я узнавала всегда. Этой встречи мне вовсе не хотелось. Я готова к оскорблениям, готова к ненависти, к несправедливым обвинениям, но не к ледяному холоду в ярко-голубых глазах.

– Рейн, – он тоже предпочел не заходить внутрь. – Думаю, ты ждешь объяснений?

Вообще-то да. Хотелось