Серые тени - Евгения Сушкова

свои эмоции?

— Угу. Ужас от осознания того, что вся эта толпа недокалек повалит потом к нам на пару, и придется не просто по-быстрому залечивать все раны, а объяснять инаре Дирли, какие процессы в этот момент происходят в месте повреждения, каковы особенности врачевания одних и тех же ранений у каждой расы, почему лечение выполняется именно в такой последовательности… Бррр, — девушка поежилась, передернув плечами.

— Кто о чем, а Лиана о болячках, — хмыкнула Таша. — А я сегодня впервые прониклась теми чувствами, что пыталась заставить меня переживать Клиа. Когда наблюдаешь за тем, как огневик атакует, а боевой маг уклоняется и создает щит за щитом, как меняются плетения в зависимости от того, что нужно в данный момент… И при этом ты понимаешь, что ничего серьезного никому не угрожает просто потому, что один из бойцов в силах не допустить этого… Зрелище невероятное! Естественно, все эмоции взвинчиваются и подхлестываются каждой новой атакой… И потом, когда на тебя едва не падает люстра… восприятие обостряется и меняется, понимаешь?

— На тебя еще и люстра упала? — Лиана, увлеченная рассказом Таши и сама проникающаяся описываемыми эмоциями, вынырнула из навеянного словами очарования и с возмущением и беспокойством уставилась на видящую. Грозный взгляд и хмурое личико в исполнении маленькой Лианы смотрелись забавно, и Таша улыбнулась:

— Едва не упала. Рик меня оттолкнул, и… после этого нервное возбуждение как-то вдруг переродилось в нечто совершенно другое. И он… не просто меня целовал, Ли… Я ему ответила…

— Почему-то, глядя на твою виновато-восторженную мордашку, я в этом не сомневалась, — усмехнулась целительница. — И не просто ответила, я так понимаю, но и принимала самое деятельное участие в творимом безобразии.

— Считаешь это безобразием? — вмиг погрустнела Таша, и Лиана тоже перестала улыбаться.

— Не мне судить о подобном, Таш. Особенно теперь, — невесело ответила она. — Я сама пошла на поводу у эмоций и, к своему стыду, даже не могу сказать, что особо жалею… Но, в любом случае, я не считаю, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Ведь не случилось же? — подозрительно прищурилась Ли, и ее нарочито требовательный тон в духе «я — грозный следователь» вернул улыбку рыженькой видящей.

— Не случилось, — подтвердила Таша, и целительница демонстративно обмякла в кресле, расслабившись. — Нам помешали.

Лиана снова поперхнулась.

— На каком, стесняюсь спросить, моменте? И каким образом?

Таша подтянула с подлокотника кресла блузку, предлагая Лиане полюбоваться отсутствием пуговиц в верхней ее части.

— Вот где-то недалеко от этого.

— Хм… он еще и одежду портит, — неодобрительно проворчала Лиана.

Таша хмыкнула, выражая согласное недовольство, и вдруг призналась:

— Ли, это было… как безумие! Как водоворот, которому невозможно сопротивляться. В первую секунду я еще хотела возмутиться, а потом… потом просто не могла понятью, почему мне вообще пришла в голову такая глупая идея. Ведь то, что происходило, было… у меня нет слов, чтобы описать это!

— И не нужно, — в голосе Ли мелькнули грустные нотки. — Прекрасно понимаю, каково это — когда от одного поцелуя мир переворачивается. У меня даже мелькала мысль, что при таком накале эмоций вы либо переспите, либо убьете друг друга. И, если честно, я склонялась ко второму варианту.

— Ну спасибо, — фыркнула Таша. — Ты так добра.

— Я просто за тебя переживаю, — спокойно возразила Лиана, исключая любую возможность свести разговор к шутке. — Если верить тому, что я слышала о Деррике Ирлине, то даже иметь его просто в любовниках — нелегкий труд. Он слишком тяжелый и противоречивый человек, чтобы можно было пожелать такое сокровище лучшей подруге.

— Ты очень смягчила его характеристику, — Таша подобрала под себя ноги и перевела взгляд на окно. — Но, знаешь… этот водоворот, в котором мы оказались… сложно будет не вспоминать об этом, глядя на Рика. Вряд ли я смогу относиться к нему так же, как и прежде.

— А от тебя разве кто-то этого потребует? Никого не должны волновать ваши отношения. Или… вас все-таки кто-то видел?

— Не успели, — покачала головой видящая, подгребая к себе еще и одеяло. От воспоминаний становилось жарко, но от мыслей, что о произошедшем мог кто-то узнать, бросало в холод. — Нас прервал пришедший в себя огневик. И то, пока он молча ворочался на полу, мы на него внимания на обращали. Лишь после того, как парень застонал, я начала кое-что соображать.

— Ты? Не он?

— Я не настолько потеряла голову, — с достоинством отозвалась Таша, старательно отводя взгляд от пострадавшей блузки. — В конце концов, не мне нужна была компания девушки, «чьи поцелуи пьянят не хуже вина», — пропищала она, передразнивая Рика.

Ли улыбнулась, но ничего не сказала, и на некоторое время подруги замолчали. Целительница забралась с ногами в кресло и гипнотизировала взглядом что-то за пределами передаваемой кристаллом картинки, мыслями находясь где-то далеко-далеко, и Таша, тоже не спешившая разбивать повисшую уютную тишину, вновь вернулась в воспоминаниях на несколько часов назад.

Она откровенно лукавила, говоря о собственном здравомыслии. Если бы Рик притянул обратно оторвавшуюся от его губ девушку, она бы снова забыла обо всем. Но капитан вслед за помощницей прислушался к мешающим и раздражающим звукам — и осознание происходящего затопило Ташу, заставив отпустить плечи капитана и скатиться с его колен. Рик залившуюся жгучим румянцем девушку не остановил. Неспешно застегнув ворот собственной рубашки, поднялся с пола, прожег задумчиво-обещающим взглядом спинку дивана, за которым укрывалась Таша, и направился к стонавшему студенту. Девушка же в то время лихорадочно и безуспешно пыталась натянуть на плечи спущенную блузку. Не сразу поняла, что застегнуться не может не из-за дрожащих пальцев, а из-за отсутствия некоторых пуговичек. И это окончательно заставило осознать и принять случившееся. Ведь не сама же она себе пуговицы отрывала, порыкивая от нетерпения? А вот его рубашку старалась расстегнуть вот этими вот ручками, стремясь добраться до обнаженной кожи. И добралась-таки! Таша недоуменно оглядывала собственные ладони, словно наяву продолжая чувствовать под пальцами напрягшиеся мужские плечи. Звезды, она ласкала Деррика Ирлина! Сама, с азартом, интересом и желанием! Да еще и сидела на нем, как… Застонав, видящая опустила голову, прикусив и без того ноющие припухшие губы. Кое-как справившись с одеждой, на трясущихся ногах встала с пола, держась за спинку служившего ей укрытием дивана, и несмело встретила потемневший взгляд Рика. Буркнув: «Я сегодня в отгуле», проскочила мимо него к выходу. В фойе едва не налетела на стража и его «добычу», невнятно извинилась и выбежала на улицу. Студентов-спорщиков утихомирили, так что и стихии успокаивались: таяла туча, стихал ветер, перестали сверкать и жалить молнии. Краем сознания