Тролли тоже плачут - Катерина Снежинская

— А то! Кстати, дарю. Возьми себе на вооружение. Сильно облегчает жизнь.

— Ты уже мне столько насоветовал, что если я всем воспользуюсь — взлечу, как дирижабль.

— И чем плох такой вариант? Пошли.

— Куда?

— Тебя кормить, понятное дело. А то ты и так не добрая, а голодная можешь начать на прохожих бросаться. Здесь совсем недалеко есть на удивление приличный ресторанчик. И что ещё удивительнее, по ночам он тоже работает рестораном.

Каро хотела было возмутиться и, естественно, гордо отказаться. Но тут же и передумала, не озвучивая свои мысли. Раз хочет — пусть кормит. Или чего он там делает? Прикармливает? Тоже пусть. Есть-то хочется, а дома как обычно шаром покати.

Действительно, подвальчик, куда теурга оборотень привёл, оказался местом удивительно приличным и пустым — ни за одним из десяти столиков посетителей не наблюдалось. А встретила их сама хозяйка, по совместительству и кухарка, и официантка. Причём встретила как родных. Ну, восторги в основном Мастерсу достались. Но тега начала к этому привыкать. Зато мокрый жакет с неё стащили, повесив рядом с камином. А взамен выдали тёплый плед и серьёзную кружку с действительно горячим чаем. Хоть и без сливок, лимона и ещё чего-то там.

— Слушай, а почему господин Росс так на этой леди зациклился? — спросила Курой, мелкими глоточками прихлёбывая парящий напиток и укрывшись пледом едва не с головой. — У них романтические отношения были, да? И она его бросила?

— Оригинальное ты всё-таки существо, — лениво отозвался Мастерс, привалившийся спиной к стене, вальяжно закинув руки за голову. — В одном вопросе умудрилась и порадовать, и огорчить старика. Радует, что в тебе доверие просыпается. Уже вопросы задавать начинаешь. Значит, моя методика работает. А огорчает стандартное девичье мышление и обилие романтических представлений о жизни.

— Знаешь что, старик? — зашипела моментально разозлившаяся теург, сбрасывая с себя плед. — Шёл бы ты со своим мнением и советами куда-нибудь подальше от меня. Не хочешь отвечать на вопросы, так и скажи. А то умничают тут всякие!

— И вправду, умничают, — ухмыльнулся Рон. — Сядь ты на место. И кто сказал, что я отвечать не хочу? Просто поделился мнением. А у Ала с этой Ольгой никогда ничего не было. Может, она и не против была. Но наш Росс — кремень. На провокации не поддаётся. Тут дело в том, что он вообще считает, будто вся несправедливость мира от власти идёт. А власть это кто? Альвы. И раз обычных граждан за преступления карают, то лордов надо наказывать вдвое строже. Сама понимаешь, что чаще получается наоборот.

Оборотень потянулся, повертел головой, разминая плечи.

— Ну и, конечно, большую роль играет ещё и то, что тогда Ал себя полным идиотом выставил. Хорошо, ума хватило свинтить раньше, чем разговоры о заговоре пошли. Но и так наворотили немало. Больше, конечно, наговорили. Всё равно некая жажда исправить сделанное.

— За счёт женщины? Нет, я понимаю, что она преступница и всё-такое, но…

— Ох, Каро. Ты уж определись, наконец, нужен к женщинам особый подход или нет, — ухмыльнулся Мастерс. — И такими женщинами только гвозди забивать, честно говоря. И польза обществу, и ей никакого вреда.

— А если господин Росс узнает, что ты тут про него сплетничаешь? — съязвила Каро, обидевшаяся, что её опять поймали на нестыковках в видении мира.

— Я разве сплетничаю? — удивился детектив. — Просто даю общедоступную информацию, сдабривая её собственными выводами. Ты спросила — я ответил.

— А ты всегда честно отвечаешь на все вопросы? — усомнилась тега. — Как-то слабо верится.

— Ну да. Не захочу отвечать — промолчу. Врать-то зачем? И мы уже с тобой это обсуждали. Так жить проще.

Курой глянула на напарника, который уже даже и глаза закрыл. Казалось, что если Рон ещё совсем немного упростит себе жизнь, то начнёт храпеть.

— Тогда скажи, почему ты такой бабник? — выпалила теург, заранее победно ухмыляясь.

— А я не бабник, — совершенно спокойно и век не поднимая, ответил оборотень. — Просто не хочу заводить… Как это называется? Серьёзные отношения? Вот их и не хочу. Но потребности-то есть у всех. В том числе и просто поговорить там, приятно время провести. А не только то, что ты подумала. Ну, вот так гораздо проще. С девушками, которые ничего не ждут и ни на что не рассчитывают.

— Ну, так найди такую, которая ни на что не рассчитывает и всё, — посоветовала слегка обалдевшая от такой честности Каро.

— Как у тебя всё просто! — ухмыльнулся оборотень. — Не рассчитывать она неделю будет. В лучшем случае две. А дальше уже наступает постоянство. Со всеми вытекающими отсюда чаяниями, мечтами и претензиями.

— Зато у тебя всё сложно! И чем Вашей Мохнатой Светлости серьёзные отношения не угодили?

— Могу и вернуть вопрос, — пригрозил детектив и тут же сжалился, — но не буду. Боюсь я, детка, семью заводить. Мало ли что со мной случиться может? И что они делать будут? Я имею в виду, жену и — не дай Семеро! — детей. Ты Кархарову супругу видела? А ведь когда-то была милой дварфочкой, из приличной семьи. Сам-то он тоже предками гордиться мог, в жёны отребье какой-нибудь не взял. Вот тебе и вся правда. Кстати, к нашему столу плывёт дико вкусное жаркое!

Рон, встряхнувшись, сел прямо, одаривая хозяйку ресторанчика фирменной улыбкой. А вот Курой даже и есть расхотелось. Тяжкие думы аппетит отбивали: вот сейчас оборотень был предельно откровенным или виртуозно напихал в уши откровенного вранья?

Глава пятнадцатая

Получить удовольствие от процесса можно только тогда, когда процесс не подозревает, что он приносит удовольствие.

У всех случаются дни, когда кажется, будто мир жаждет твоей смерти. Ни за что-то конкретное. Просто надоел ты ему. Вот и происходит всё, что может довести до состояния битья головой в стену, воя на Луну, приступов бешенства, а то и самоубийства. Любимая чашка разбивается, мопсик жены гадит на недавно начищенные туфли, должники разом заявляют об отсутствии денег, а карта не идёт.

Видимо, сегодня пришёл черёд Алекса страдать. Не успела за Роном и Каро дверь закрыться, как кто-то, настроенный очень решительно, опять взялся за дверной молоток. И Росс, только ещё идя открывать и новых посетителей, естественно, не видя, уже знал, кто к нему заглянул в одиннадцатом часу ночи.

Впрочем, чудеса дедукции для этого и не требовались. Это для обычных жителей Элизия вечер знаменовал окончания рабочего дня. А у аристократии в десять осознанная жизнь только начиналась.

— Приветствую, сын! Рад, что мы застали тебя дома! — с порога заявил отец.

Конечно же, милое семейство застало управляющего «Следа» абсолютно случайно. И ехали они, на встречу не надеясь. Разве можно подумать, будто лорд Леонид сначала денщика своего послал проверить, на месте ли хозяин дома? Нет, такое предположение никак невозможно!

— Что-то ты не спешил нам открывать, сынок! Я вся продрогла на крыльце! Ужасно, что наши предки выбрали именно этот край! Не могли они найти место потеплее? — и сухой поцелуй от матери.

— Как низко ты пал, Александр, — супруга его поцелуем не удостоила, лишь скорбно поджала губы. — Уже сам служишь привратником!

Сын же вообще ничего не сказал, кивнул только эдак свысока. Но чувство собственного достоинства, давившее юному альву на затылок и заставляющее задирать подбородок, не мешало лорду с интересом озираться. Правда, исподтишка.

— Н-да, действительно, недосмотрели они что-то, — пробормотал Росс, закрывая за гостями дверь.

— Кто? — подал голос лорд Леонид, уже успевший вольготно устроиться в гостиной.

Нисколько не смущаясь, благородный альв наливал успевший остыть чай в алексовскую чашку. Иногда его превосходительство умел совсем недурно обходиться без условностей, демонстрируя просто-таки крайнюю демократичность. Естественно, делал он это только тогда, когда ему выгодно было.

— Предки, — хмуро пояснил Росс.

— Какие предки? — наивно поинтересовалась леди Александра, брезгливо приподнимая забытую Каро перчатку. — У тебя были посетители, сынок? В такое время?

— У меня и сейчас посетители, — заметил Алекс, отбирая у матери перчатку и засовывая её в карман. — Говорю, что полностью согласен с тобой. Недосмотрели наши предки. Надо было им гораздо южнее поселиться. Тогда бы у меня имелась прекрасная возможность эмигрировать на север.

— Ты мне грубишь? — до глубины своей, несомненно, бездонной души изумилась альва.

— Ни в коем случае. Я просто обожаю осень в Элизии. Эта влажность прекрасно сказывается на цвете лица и состоянии кожи в целом, — заверил леди почтительный сын.

— Вы видите всё своими глазами! — леди Елена, как верный страж вставшая за креслом своего надменного отпрыска, повела рукой, призывая всех присутствующих убедиться в собственной правоте. — Он безумен! Просто неадекватен! Опустился, грубит, говорит вздор. А уж его поступки и вовсе не поддаются логике. Кстати, дорогая матушка, я бы не советовала вам сидеть на этом диване. Только Семеро знают, кого мой супруг принимал.