Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 (СИ) - Март Артём

Дела… Бубен должен был прикончить Кулыма этой самой бомбой. Значит, их нанял Мамикон… Сукин сын подстраховался. Однако, видимо, передумал, раз решился на убийство сам.

— И что? — Спросил я, безразлично. — Не выгорело?

— Не, — вздохнул Мамикон. — правильно сказал кто-то умный: хочешь сделать работу хорошо, сделай ее сам. Вот я сам и сделал. Ну ладно, Летов. Скоро мы там?

— Скоро.

Мы погнали по трассе. Быстро проехали лесополосы, отделявшие дорогу от полей с обеих сторон. Дальше полоса осталась только слева. Справа же раскинулись поля. Вдали выселились высоковольтные линии электропередач, тянувшие свои провода на сотни метров.

Когда далеко на трассе показалась машина, мы сначала не придали этому значения. Когда я понял, что чужое авто стоит на месте и не двигается, то сбросил скорость.

— А это еще что за херня? — Спросил недоумевающий Монах, когда мы остановились метров за тридцать от застывшего на дороге авто.

Старая ауди стояла без движения. Возле ее раскрытого багажника застыли два братка. Они смотрели на нас, хмурили свои грубые рожи. Еще одна машина — Нива, съехала с дороги вниз по кювету и осталась стоять прямо посреди люцернового поля.

Там трое братков пытали двух каких-то бедолаг.

— Что это за чмошники? — Спросил Мамикон с заднего сидения. — Чего они тут стоят?

— Понятия не имею, — пожал плечами Монах.

Когда один из братков, невысокий, но широкий в плечах мужик в трениках и белой футболке под олимпийкой, вооруженный ПМом в одной руке и большой кувалдой в другой, взбежал по насыпи, к машине, и тоже уставился на нас вместе со своими дружками, Монах ошарашенно протянул:

— Сом Младший…

— Чего? — удивился Мамикон.

— Сом Младший! И он, походу, понял, кто мы такие!

Мужик с кувалдой положил свой молот рукоятью вверх. А потом, без всяких разговоров наставил ствол прямо в лобовое. Его дружки тоже повыхватывали оружие.

— Сука… — Буркнул я и полез под руль.

Когда раздались первые выстрелы, пули прошили стекло. Его осколки полетели в салон.

— Падла! Мля! — Орал Момнах, сползая под сидение.

Мордатый бандос тут же открыл дверь и спрятался за ней, достал свой пистолет.

— Какого черта тут происходит⁈ — Истерически кричал с заднего сидения Мамикон, — Летов! Твоих рук дело⁈

— Если моих, так какого х#я они в меня палят? — Зло рявкнул я из-под сидения.

Когда здоровяк Мамикона открыл по ним ответный огонь, сразу подстрелил одного из бандосов. Тот, пораженный в живот, упал на дорогу, стал слабо шевелиться под колесом ауди.

Остальные двое сразу же спрятались: здоровяк, бросив кувалду, кинулся в кювет, другой за ним. Огонь прекратился, и Монах тоже выскочил из машины, стал палить в ответ.

Я полез следом, выбрался через пассажирскую дверь. С той стороны сразу защелкало. Кто-то из братков начал стрелять и по мне. Однако Монах принялся разряжать ствол в поле, и вражеский огонь прекратился.

Мордатый, положив руки на крышу, тоже вел огонь по браткам, засевшим в кювете. Пули свистели над машиной. Внезапно мерс присел, когда ему прострелили переднее левое колесо.

— Пушка есть? — Спросил я Монаха.

Тот выцеливая какого-то одному ему известного врага, торопливо покачал головой.

— Ясно, — буркнул я и гуськом перебрался за распахнутую заднюю пассажирскую.

Там присел мордатый и перезаряжал свой Глок.

— Пушка есть? — Спросил я.

— Чего? — Туповато ответил он.

— Ясно, — буркнул я и перебрался к багажнику.

Сквозь распахнутую заднюю дверь я увидел Мамикона. Толстяк развалился на всем диване и, оберегая голову, громко и быстро хрипел, нервно дыша.

— У тебя есть ствол? — спросил я у него.

— Летов… Ты нас притащил в…

— Ствол, говорю, есть? Из пальца отстреливаться я, пока что не умею.

Мамикон уставился на меня дурными глазами. Потом зашевелился, запустил руку в недра своего объемного пиджака. Достал из-под мышки Берету. Протянул мне.

Я схватил пистолет, отодвинул затвор, чтобы убедиться, на месте ли патроны. Когда вернул его заместо, поднялся. Стал стрелять над крышей.

Я отправил три пули в засевших там бандосов. Они выбили три фонтанчика пыли из обочины и заставили спрятавшихся стрелков пригнуть головы.

— Летов! Че за ху#ня⁈ — Заорал мне Монах, не отвлекаясь от стрельбы. — Ты нас специально друг с другом стравил⁈ Какого хера⁈

— Идея, в общем-то, неплохая, — сказал я, а потом бабахнул по вылезшему на пол головы бандосу. — Но все это чистая случайность.

Кстати, я попал. Короткостриженый череп бандита лопнул, и тот скатился с насыпи на поле. Эта пуля уровняла наши силы.

— Ты брешешь! — Зло глянул на меня Монах, — ты…

Договорить он не успел. Его лысина тоже лопнула, забрызгав содержимым головы мордатого. Монах рухнул замертво. Второй браток, как ни в чем небывало утер глаза и продолжил стрелять.

Когда еще один из ребят Сома схлопотал от меня пулю, то заорал:

— Мужики! Поймал Маслину! Сука!

Другой из Сомовых людей не выдержал. Оставив своего лидера, он кинулся к Ниве, возле которой валялись двое связанных мужиков. Он прыгнул в машину и завел двигатель. Нива зло зарокотала, сдвинулась с места. Оставив, остервенело вращающимися колесами две колеи на поле, она погнала по насыпи на дорогу.

Большемордый тут же выпустил в нее несколько пуль, но не попал в водителя. Выругавшись матом, он только присел, перезаряжая пистолет.

Помощь пришла откуда не ждали. Оставшийся там широкоплечий поднялся из кювета, быстро прицелился, выстрелил. Пуля прошила заднее колесо, и Нива осела прямо на подъеме. Когда она газанула на полном приводе, спустившую покрышку разорвало, и машина бессильно скатилась вниз. Сдрейфивший водитель выбрался и побежал было куда глаза глядят. Он взобрался на дорогу, но я тут же сбрил его несколькими выстрелами.

Браток упал как подкошенный. Раненный, он стал шевелиться на асфальте, безуспешно стараясь подняться.

— Летов! — Орал Мамикон. — Сделай что-нибудь! Не оставляй меня тут!

Я ему не ответил ему.

— Щас босс! — Крикнул зато толстомордый. — Щас устроим!

Внезапно он хлопнул передней пассажирской, чтобы не мешала, и бросился к Ауди. Видимо, он намеревался взять ту машину и пересадить в нее толстяка.

— Стой! — Только и успел крикнуть я.

Двумя точными выстрелами здоровяка подкосило. Пули вошли в грудь, и я увидел, как они, оставив большие дыры, вылетели у бандита из спины. Большемордый споткнулся о собственные ноги и рухнул на дорогу.

— Мля… — Увидел это Мамикон, — нам все, п#зда…

Я подловил широкоплечего, только что прикончившего большемордого и нажал на спуск. Пистолет дернулся в моих руках и встал на затворную задержку. Пуля ушла правее, просвистев над плечом бандита. Тот торопливо спрятался.

Я опустился в укрытие, услышал два выстрела. Потом повисла тишина. Я торопливо полез к оружию Монаха. Вырвал из его ослабших рук пистолет. Проверил боезапас. Там остался единственный патрон. При себе у мертвого бандита больше не осталось оружия.

Забрав его ствол, я поднялся. Когда увидел, что широкоплечий тоже встал из-за укрытия со здоровенным ножом в руках, я навел на него ствол. Заметивший это бандит тут же прыгнул на землю, прикрыл голову. Когда я выстрелил, а пуля ушла в поле, он это понял. Медленно поднялся.

— Слышь! Мамикон! Я твою жирную рожу видел! Хана тебе! Думал, меня можно так шваркнуть⁈ Мне терять нечего! — Заорал широкоплечий.

— Ты Сом Младший⁈ — Крикнул я, прижимаясь спиной к крылу машины.

— А ты кто такой⁈

— Летов. Виктор Летов. Давай договоримся. Я заберу твою машину, взамен ты получишь Мамикона. Все останутся при своем.

— Чего⁈ — Удивился он. — Летов⁈ Тот самый⁈ Кулымовский дружок⁈

— Я пока что предлагаю по-хорошему.

— Козел ты, Летов, — буркнул Мамикон и закрыл свою дверь.

Я услышал, как в мерсе, по кругу, сработали замки.

— Если б мой брат с тобой не связался! — Кричал мне широкоплечий. — Не связался бы с Кулымом — остался бы жив!