Вето на девочку - Виктория Волкова

и понять, кто сможет мне помочь. Мысленно перебираю фамилии и должности. И вздрагиваю, когда в кармане штанов дребезжит сотовый.

Снежана.

Вот только ее мне сейчас не хватало.

– Да, – выдыхаю в трубку и сам не понимаю, почему ответил бывшей.

– Алекс, – быстрой скороговоркой велит она. – Отъезжай от клиники. Не маячь.

– Погоди, – усмехаюсь удивленно.

– За тобой наблюдают. Никто тебя сейчас внутрь не пустит…

– Ты в теме, я погляжу…

– Просто свали оттуда, идиот, – не выдерживает Снежана.

– Поехали, Олег, – киваю водителю. И едко замечаю в трубку: – Что дальше, мадам?

– Ты как был придурком, так и остался, – цедит недовольно Снежана. – Я бы сроду не согласилась тебе помогать. Но бедная девочка плачет. И Ларочка попросила с тобой связаться…

– А ты можешь говорить понятней, – рычу я. – Ничего не понимаю. Кто плачет? Какая на фиг Ларочка!

– Девчонку, которую ты бросил, еле успокоили…

– Что с ней? И откуда инфа?

– Из клиники. С девочкой твоей все в порядке. Ребенка ей сохраняют. Вовремя хватились. Ларочка говорит…

– Да кто это? – рявкаю, не сдерживаясь.

– Люсина мама. Помнишь, ты спас девочку, мою соседку? Так вот, ее мама у Гофмана работала медсестрой. Новые владельцы ее оставили. Она тебя в окно увидела. Хочет помочь. Только теперь выгонят, наверное. Но ее это не смущает. Для нее ты царь и бог, Алекс.

– Я трудоустрою, – спохватываюсь поспешно. – И выплачу вознаграждение. Только пусть поможет. Прошу тебя… Дай мне контакт. Я свяжусь.

– Сильно тебя проняла эта девчонка. Новая хозяйка клиники… Она богатая… Ты себе такую и искал… – не скрывает горечи моя бывшая любовница.

Ну как объяснить? Мне ни к чему Настины деньги. Своих хватает. Искренность чувств важнее. Будь она голой и босой, я бы все равно ей поверил. Одни горящие глаза чего стоят. Сейчас бы обнять. Зацеловать до бесчувствия.

– Да не в деньгах счастье, Снежа, – заявляю устало и спрашиваю глухо: – Что надо сделать? Я сделаю.

Глава 41

– Лара будет тебя ждать через час в Финче. У нее смена закончится, – деловито тараторит Снежана. – Только зайди один, пожалуйста. Без свиты. Там тебя никто не покусает…

Сил нет на поддержание светской беседы. Вообще не осталось. Нервы обострены до предела. И все направлено только на одну цель. Поговорить с Настей. Помириться.

– Что такое финча? – устало пресекаю глупую болтовню.

– Кофейня в конце квартала, – вздыхает моя бывшая, будто объясняет тупому. – Там вы сами договоритесь.

– Спасибо, Снеж, – произношу, улыбаясь. – Редко когда бывшая любовница поможет…

– Ты спас Люську, полковник Ибрагимов, – торопливо поясняет Снежана. – А я помогла тебе. Девочка очень хорошая. Правда… И Лара тебе очень благодарна. А она маму мою колет. Поэтому рука руку моет.

– Ты права, – соглашаюсь удивленно.

Про себя отмечаю, как сразу поменялись речь и мировоззрение Снежаны. Вот только мне вдаваться в подробности некогда. Настю вытаскивать надо. И с родственниками новыми знакомиться. Проезжая, краем глаза отмечаю вывеску на угловом доме.

Финч. Сеть кофеен.

– Вернемся сюда минут через сорок, – киваю помощнику. И снова звоню айтишнику.

– Александр Георгиевич, только хотел вам звонить, – рапортует он. – Наши дамочки разделились. Анастасия Вадимовна в клинике. А вот собака носится в парке. Видимо, ее вывели погулять.

– Может, сбежала? – рычу я недовольно. Хотя точно знаю, Жужелица – псина спокойная. Сама никуда не рвется. Но мало ли, как могла отреагировать на обстоятельства. Или меня учуяла… Нужно найти. И корю себя мысленно. Почему не удосужился взять с собой ноутбук. Можно и с айфона отследить. Но масштаб не тот.

– Парк сразу за клиникой. Ходит строго по дорожкам. Значит, не одна.

– Плевать, – цежу сквозь зубы. – Мне сейчас на всех положить с прибором. Веди нас, Леха. А я пока у себя прогу запущу.

Обычно запускать приложения, звонить нужным людям, координировать маршрут входит в функционал помощников. Но сегодня мне не до условностей.

Тыкаю пальцем в экран, запуская специальную программу по безопасности. Любого человека, внесенного в список, можно найти по чипу в телефоне.

«Кстати, нужно отслеживать Катерину. Надо дать распоряжение службе безопасности», – напоминаю самому себе и сосредоточенно смотрю на маленький синий кружок, медленно скользящий по аллее. Перевожу линейное изображение в снимок со спутника и с грустью смотрю на свою собственную собаку, которую ведет по аллейке рыжая красавица. На автомате делаю скрин и отправляю фотку безопасникам.

– Пробейте телку. Это срочно.

И тут же печатаю сообщение юристам:

«Какой у нас в стране срок за воровство собаки?

«Кража собаки предполагает тюремный срок до пяти лет», – с ходу отвечает мне юрисконсульт. Толковая тетка.

А следом приходит небольшое досье от моих личных сыскарей.

«Это Яна Макарова, жена Никиты Макарова, брата Анастасии Вадимовны. Была замужем за Архипом Василиди. Он погиб при невыясненных обстоятельствах. Катер взорвался в открытом море».

Помню я эту историю. И самого Архипа тоже помню. Темная лошадка. Связан был с криминалом. Он присылал нам предложение о сотрудничестве, но мы отказались. Слишком ценим свою репутацию.

В голове тотчас же всплывает другое имя. Ставрос. Какой-то родственник убиенного Василиди. Все пытался найти виновных. Даже к нам приезжал. Кого-то даже арестовали по итогу уголовного дела… Но его можно вернуть в производство, если Настина семья объявит мне войну. Я на все готов. Стопов, поворотов нет.

К парку мы подъезжаем с другой стороны. Внимательно смотрю на план, понимая, куда движется наша Жужа.

Выскочив из машины, бегу наперерез. И только возле нужной аллеи сбавляю скорость и выравниваю дыхание. Не спеша иду навстречу, разглядывая прохожих. Взглядом залипая на маленького розовощекого пупса, неуверенно ковыляющего по дорожке.

«Вот бы нам с Настей такого», – мечтаю неожиданно и тут же вздрагиваю от заливистого собачьего лая.

Сорвавшись с поводка, ко мне навстречу несется Жужа. Учуяла-таки умница шерстяная. Подхватив собаку на руки, разрешаю ей облизать мне лицо. И краем глаза наблюдаю, как за спину рыжей заходит моя охрана. А затем в два шага оказываюсь рядом.

– Это вы мою собаку украли? – напираю на девицу.

– Вы с ума сошли… Ошиблись, – цедит возмущенно она. – Это собака моей сестры…

– Я сейчас вызову полицию, и мы поговорим, – угрожаю презрительно. Демонстративно обвожу взглядом аллею, где народ застыл в изумлении. – Попросим свидетелей подтвердить, кто шел с собакой и к кому она бросилась. Но вы можете предъявить документы…

Лицо девицы покрывается красными пятнами. А в глазах появляются слезы.

– Вы не имеете права, – бормочет она.

– Сейчас проедем в полицию и узнаем, кто какие права имеет. Вам там объяснят, – заявляю жестко. – А если выяснится, что это не первое ваше правонарушение…

– Что вы несете? – пытается вырваться