Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он быстро сообразил, что без Резуна он как без рук. Кто будет писать информационные телеграммы? И Резуну, пользуясь старыми связями Александрова на Старой площади, быстро продлили командировку еще на один год. Молодой разведчик не без удовольствия вспоминал, как, находясь в отпуске, слышал рассказанную кем-то историю о себе. Однажды начальнику 9-го Управления информации понадобились дополнительные технические данные по какой-то системе натовского вооружения. Генерал вызвал к себе направленца и приказал: «Подготовьте шифровку нашему «Штирлицу» в Женеву». Каждый раз, вспоминая эти слова, Резун испытывал удовольствие, они приятно щекотали его тщеславие и самолюбие.
Фурлонг после ланча распрощался и поехал в Женеву, Лонг и Резун отправились в редакцию журнала. Когда пришли, Лонг, обращаясь к Резу ну, сказал, что два местных политолога, сотрудничающих с журналом «Армада», узнав о приезде русского, просили уделить им несколько минут. Делать было нечего. Неудобно отказывать иностранным политологам. Особенно когда тебя просят об этом.
Через короткое время Лонг представил Резуну О' Брайна Тира и Гордона Барраса, а сам удалился, сославшись на неотложные дела в редакции. Тир представился Резуну как доктор Фишер. На его визитной карточке значилось: «Доктор наук. Институт геополитики, Цюрих».
Мужчины сели у журнального столика. Принесли кофе. О' Брайн обратился к Резуну:
— Извините, господин Резун, я вижу, вы уже собрались уезжать. Но мы вас не слишком задержим. Хотим показать одну интересную видеозапись.
С этими словами он взял пульт и нажал на кнопку. Резун вдруг почувствовал предательскую слабость во всем теле, словно что-то тяжелое и огромное навалилось на него и придавило. То, что он увидел на экране, могло присниться ему только в самом кошмарном сне. Резун закрыл ладонями глаза и прошептал упавшим безжизненным голосом: «Выключите, пожалуйста». Что-то подобное он испытал, когда на третьем курсе в академии ему по его любимому предмету преподаватель, на разобравшись, поставил четверку. Тогда у него тоже все поплыло перед глазами, и на какой-то миг он потерял сознание.
Экран погас, сидящий рядом мужчина подал ему стакан воды и сказал:
— Господин Резун, успокойтесь. Ничего страшного не случилось. Давайте лучше все спокойно обсудим. Всё будет хорошо.
Резун сделал глоток, сердце стучало, как молот, щеки горели огнем, пот выступил на его высоком с залысинами лбу. «Пропал, погиб, меня растопчут теперь, превратят в лагерную пыль. Нет спасения, и не будет мне пощады. Только в петлю, — вихрем пронеслось у него в голове. — А что будет с женой, с детьми?»
Немного успокоившись, Резун наконец как следует разглядел своего собеседника, представившегося политологом. Рядом с ним сидел серьезный мужчина средних лет с жесткими чертами лица типичного англичанина. И куда только пропала улыбка, казавшаяся такой радушной и придававшая ему очарование несколько минут тому назад.
— Надеюсь, вы успокоились, Владимир Богданович? — услышал он голос незнакомца.
— Да, я слушаю вас, — выдавил из себя Резун, морщась, как от головной боли, и вдруг испугался своего голоса.
— Я — представитель английской разведки МИ-6, — начал О 'Брайн. — Мы знаем вас, Владимир Богдавнович, давно и даже помогаем вам в вашей разведывательной работе. Кстати, вам продлили срок вашей командировки благодаря нашей помощи. Ведь вам по решению Центра предстоит завершить работу с разрабатываемым вами господином Фурлонгом. Согласитесь, это правда, и вы не будете это оспаривать. Нам известно, что вы капитан, офицер ГРУ, работаете под «крышей» международной организации. Ваш резидент генерал Александров Борис Михайлович нам тоже хорошо известен. До него вашим руководителем был генерал Глотов Иван Сергеевич. Сразу хочу вас предупредить, что мы не собираемся причинять зло вам или кому-нибудь из ваших близких. Мы только хотим помочь и полюбовно договориться о взаимном сотрудничестве. Как у вас говорят, ты мне — я тебе. В вашем положении у вас нет другого, более разумного выхода. Вы — разведчик и, думаю, хорошо понимаете это. Как вы считаете?
Резун слушал англичанина, в голове у него была какая-то каша, совершенное безразличие ко всему случившемуся и происходящему вокруг него. Он просто не знал, что ответить. Несколько минут тому назад ему казалось, что он стоит на пороге большого успеха. И вдруг перед ним разверзлась пропасть.
— Собственно, у меня нет сейчас ответа, — после продолжительного молчания проговорил Владимир.
— Я вас очень хорошо понимаю, — торопливо проговорил Тир. — Мы не требуем от вас, господин Резун, немедленного согласия. Успокойтесь, обмозгуйте все хорошенько, оцените ситуацию и свое положение. Вы ведь разведчик. Если хотите, давайте возьмем тайм-аут на какое-то время. Центр ведь положительно оценил те материалы, которые вы получили от Фурлонга. Уверен, и доктор Браун передал вам полезную информацию. В случае вашего согласия мы поможем вам успешно завершить командировку и вернуться на родину на коне. Устроитесь в Центре, обживетесь. Вас как перспективного работника через некоторое время вновь направят в загранкомандировку. Мы вас до этого, — соврал О 'Брайн, — тревожить не будем. Вы ничем не рискуете.
Эти слова несколько успокоили Резуна. «А действительно, что я теряю в таком случае? — подумал он. — Через полгода уеду в Союз, а там ищи-свищи ветра в поле. Может быть, меня никогда больше ни в какую загранкомандировку и не пошлют. Не стоит загадывать».
— Может быть, вы и правы, — неуверенно проговорил Резун. — Я подумаю и сообщу вам мое решение через Фурлонга.
— Нет-нет, — поспешно возразил англичанин, — не стоит вмешивать сюда Фурлонга. Он ни о чем не знает. Вообще, чем меньше людей знают о нашем разговоре, тем лучше. Бережёного бог бережет. Просто в случае вашего положительного решения позвоните господину Лонгу в редакцию журнала «Армада» и попросите его передать благодарность доктору Брауну за приятную беседу. После этого я найду способ и случай с вами встретиться и обсудить наши проблемы перед отъездом из Швейцарии по окончании срока вашей командировки. О нашей беседе господину Фурлонгу ничего не говорите. Он будет продолжать снабжать вас интересующей информацией.
Резун встал. О 'Брайн протянул ему руку и, улыбаясь, сказал:
— Я уверен, у вас все будет о' кей. Только не делайте необдуманных шагов. До встречи. Кстати, перед отъездом на родину вам, вероятно, потребуются деньги на какие-нибудь покупки. За границей всегда на что-то не хватает. Пожалуйста, не стесняйтесь, обращайтесь ко мне. Я вам помогу.
Резун вышел из здания редакции и направился к припаркованной неподалеку машине. Сел за руль и медленно поехал к центру города. До поездки в Цюрих он звонил в советское торгпредство и обещал одному своему товарищу заехать к нему в гости. Но сейчас, после такого потрясения, у него отпало всякое желание встречаться с кем-либо. Он поехал прямо домой, в Женеву. Цюрих нравился Резуну, он бывал здесь не раз. Город утопал в зелени парков и скверов, чистый, по-немецки аккуратный, ухоженный и благоустроенный, он был коммерческим и деловым центром страны. Здесь часто проходили международные выставки, научные симпозиумы, конференции. Попетляв по городу и по профессиональной привычке несколько раз посмотрев в зеркало заднего вида на предмет выявления за собой слежки, Владимир выехал на автостраду Цюрих — Женева. Настроение у него было прескверное. Прежнее желание — до конца рабочего дня застать резидента на рабочем месте — пропало. Проехав километров двадцать, Резун остановился у заправочной станции, поставил машину на парковку и зашел в бар. Хотелось напиться и забыть обо всем на свете. Но этого он себе позволить не мог. Его почему-то мучила жажда, которую он не мог утолить. Он взял кофе и бутылку минеральной воды, сел за свободный столик в углу бара. Только теперь, немного успокоившись, он смог все как следует обдумать и проанализировать без паники и спешки, хотя ноги еще были ватные и тряслись мелкой дрожью.
Нечто подобное он испытал однажды, когда не по своей вине сбил собаку. Он выехал тогда из дома утром и на малой скорости направился в посольство на работу. На спидометре было километров пятьдесят, не больше. Вдруг из подворотни выскочила собака и бросилась наперерез машине. Резун резко нажал на тормоза, он увидел, как собака вытянулась стрункой в прыжке перед капотом машины, вероятно, сама почувствовав, что не успевает избежать столкновения с машиной. Левой фарой Резун ударил собаку в бок у задних ног. Она упала на асфальт. Владимир выскочил из машины, подбежал к лежащей без движения псине. Он не знал, что предпринять, как ей помочь, и растерянно оглядывался по сторонам. Слезы струились из полузакрытых глаз собаки. Сзади остановилось такси. Водитель был свидетелем случившегося, он все хорошо видел. Подошел к Резуну и сказал: «Парень, ты ни в чем не виноват. Во всем виноват хозяин, выпустивший за бордюр собаку. Поезжай спокойно по своим делам. Возьми на всякий случай мою визитную карточку». Когда Резун приехал в посольство, сел за свой рабочий стол, почувствовал, как дрожат ноги. Он не решился тогда обо всем доложить шефу и промолчал. Все обошлось, но случай с собакой запомнился на всю жизнь.
- Иуда на ущербе - Константин Родзаевский - Публицистика
- Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное] - Виктор Суворов - Публицистика
- Прощай, империя! Спасибо Путину - Виктор Алкснис - Публицистика
- Сталин и народ. Правда ГУЛАГа - Михаил Юрьевич Моруков - Прочая документальная литература / Историческая проза / Публицистика
- Двести лет вместе. Часть II. В советское время - Александр Солженицын - Публицистика
- НАША ФУТБОЛЬНАЯ RUSSIA - Игорь Рабинер - Публицистика
- Египетский альбом. Взгляд на памятники Древнего Египта: от Наполеона до Новой Хронологии. - Анатолий Фоменко - Публицистика
- Викиликс. Компромат на Россию - Сборник - Публицистика
- Мать уходит - Тадеуш Ружевич - Публицистика
- Преступный разум: Судебный психиатр о маньяках, психопатах, убийцах и природе насилия - Тадж Нейтан - Публицистика