Дорога к звездам - Владимир Кунин

То ли европейские тюрьмы закалили старика, то ли он с рождения был такой двужильный, но маленький, худенький, голенастый, он был удивительно деятелен, подвижен и безумно хотел казаться моложе своих верных семидесяти пяти лет. Что ему, несомненно, и удавалось!

Так же задорно и щеголевато выглядел его старенький «фольксваген». На таких древних «фольксах» даже у нас в России уже стесняются ездить. А этот сверкал, изнутри был обвешан разными куколками и обезьянками, а снаружи обклеен яркими гербами других стран. Наверное, это были страны, в тюрьмах которых когда-то сидел старик. А так чего бы это ему их клеить, подумал я...

Старик увидел меня, по-детски всплеснул руками и воскликнул:

— Какой прекрасный экземпляр!.. Какой экземпляр!

И, весело разглядывая меня выцветшими от старости голубыми глазками, вдруг неожиданно добавил по русски:

— Ну и Кыся!.. Ай да Кыся!..

Тут я жутко зауважал этого нелепого, суетливого старого живчика в шляпке с султанчиком!

Хельга вчера как раз много о нем рассказывала...

Ведь больше пятидесяти лет человек не был в России. Онемечился вплоть до баварского костюмчика, который сидел на нем в десять раз лучше, чем на многих настоящих баварцах. Я их в «Биргартене» Английского парка навидался!..

За полжизни отсидок старик изучил пять иностранных языков в тюремных камерах чуть ли не всей Европы. По-немецки говорил, как доктор филологии Мюнхенского университета!.. И ходил старик не в немецкую кирху грехи свои замаливать, а в православную русскую церковь. И жены были все русские! И своей последней женой — толстухой из города Кимры (кто-нибудь помнит, где это?..) — гордился самым трогательным образом. Ее молодостью, в сравнении с его возрастом, ее прошлой секретарской деятельностью в родной когда-то коммунистической партии, от которой он и улепетнул на Запад еще полстолетия тому назад...

И за эти полвека не растерял русский язык. Не поднимал глазки к небу, вроде наших Котов-эмигрантов, не спрашивал фальшивым голоском: «Как это называется по-русски?..» А наоборот, назвал меня, как говорил Шура Плоткин, «самым что ни есть исконно-посконным» российским словом — «КЫСЯ». Не «КИСА», а именно «КЫСЯ», сознательно сделав в этом слове фонетическую ошибку!

Очень мне это в старике понравилось!

— Сейчас сделаем три фото, — сказал старик. — Два, как в уголовной карточке — в профиль и анфас, для русских документов, и еще одно фото — для рекламы. Тут нужно, чтобы ваша Кыся выглядела посвирепее; с прижатыми ушами, раскрытой пастью, клыки — напоказ... Ну и так далее.

Он рысцой смотался к своей машине и приволок оттуда фотоаппарат. Я такой в жизни не видел. У нас с Шурой в Петербурге был совершенно другой.

Старик подошел ко мне совсем близко, нацелился на меня аппаратом и нажал кнопку. Послышалось легкое жужжание, и прямо на меня стал выползать бумажный квадратик.

— Раз! — сказал старик, перехватил квадратик, передал его Хельге и спросил у Эриха: — Кто из вас с ним наиболее близко контактирует?

Эрих растерянно посмотрел на меня, попытался открыть было рот, но его опередил Руджеро Манфреди:

— В основном, конечно, фрау Шрёдер. А что?

— Фрау Шрёдер, не могли бы вы попросить вашего котика сесть? — спросил старик. — А я бы его снял в профиль...

«Надо же все так усложнить?!» — подумал я и тут же сел, повернувшись к старику в профиль.

Мало меня Шура фотографировал!.. А то я не знаю, как себя вести перед камерой!

Эрих Шрёдер разволновался и стал заглядывать всем в глаза, словно хотел сказать: «А я вам что говорил?!»

Хельга и Руджеро испуганно переглянулись.

— Грандиозный кот! — по-русски пробормотал старик и сделал снимок моего профиля.

Из аппарата снова полез темный бумажный квадрат. Я присмотрелся к первому квадрату в руке у Хельги и увидел очень хорошую цветную фотографию собственной морды.

Вот это аппаратик! Нам бы с Шурой такой... Чтобы не мудохаться с проявкой пленки, увеличителем, сушкой — словом, со всем тем, с чем обычно возится Шура, устраивая дикий бардак в ванной и кухне. Можно, конечно, отдавать пленку в лабораторию, но, как говорит Мой Плоткин, «тут никаких штанов не хватит...».

— Ну а теперь главный снимок — для рекламы! — торжественно сказал старик. — Фрау Шрёдер, вы не могли бы попросить вашего Кысю оскалиться? Причем пострашнее.

— Как вы это себе представляете? — рассмеялась Хельга. — Я должна ему промяукать что-то оскорбительное? Или промурлыкать какую-нибудь гадость, чтобы он вышел из себя?..

— Надо в него просто ткнуть палкой! — тупо предложил Руджеро Манфреди.

«Еще чего! Только попробуй, болван итальянский!..» — подумал я и показал Манфреди, что может с ним произойти, если он ткнет в меня палкой.

Причем я не сделал ничего особенного. Я только раскрыл пасть, сказал это свое «Кх-х-хааа!!!», дал возможность этому идиоту взглянуть на мои клыки и припал к земле, словно собирался прыгнуть и вцепиться ему в глотку.

Манфреди в испуге отпрянул. Старик же страшно обрадовался и завопил на весь сад:

— Вот! Вот именно так!.. Ах, если бы можно было это повторить еще разок... И в мою сторону!..

«Господи!.. Делов-то!» — внутренне усмехнулся я и повернулся к старику.

Для этого старика я был готов сыграть даже Крокодила! Мы как-то с Шурой смотрели по телевизору передачу об этих жутких тварях, и мне показалось, что ничего страшнее и отвратительнее в Животном мире не существует...

Как только я увидел, что старик принял стартовую позицию и направил аппарат прямо на меня, я резко встал на задние лапы, передние поднял врастопырку над головой, что было силы раззявил пасть и скорчил такую страшную рожу, что встреть меня в такой позе и с таким выражением морды тот же самый Крокодил, он бы от страху обгадился!

— Осторожней!.. — тревожно крикнула старику Хельга.

Но старый жулик не испугался. Он все про меня понял! Он подмигнул мне и стал делать снимок за снимком, восторженно приговаривая:

— Не волнуйтесь! Это гениальный кот!.. Он мне специально позирует!!!

К счастью, старик успел сделать три снимка, потому что уже в следующее мгновение все внимание переключилось на Эриха Шрёдера.

Выдрючиваясь перед старым мошенником, я краем глаза видел, что Эрих напряженно следит за мной с отвалившейся нижней челюстью и остекленевшим глазом. Я только упустил момент, когда он начал терять сознание и падать плашмя на землю...

* * *

Ночью я сидел у него в комнате, прямо на его одеяле, в полуметре от его растерянной и поцарапанной физиономии, и успокаивал его как мог!

— Эрих, дорогой... Плюнь на всех врачей-психиатров. Не ходи больше к ним, — говорил я ему как можно мягче. — Психически ты совершенно здоров!..

— Тогда каким же образом мы с тобой разговариваем? — шептал Эрих. — Или мне это снится?..

— Мы не разговариваем с тобой, Эрих. Ты просто понимаешь, что бы я хотел тебе сказать. Это и называется — Телепатический Контакт, — терпеливо пытался я ему объяснить.

Я не мог оставаться верным своему решению — ни с кем не вступать в Контакт и накапливать психическую энергию для Человека, который купит меня. Чтобы впоследствии уговорить его на поездку в Россию...

Но когда Эрих упал в обморок, только потому что не мог найти объяснения происходящему, я не имел права молчать и заниматься расчетливой экономией собственных сил.

Контакт с ним я установил за считанные минуты — так он был подготовлен ко всем «чудесам», так был нервно взвинчен, так раскрыт навстречу любому объяснению — сошел он с ума или нет?!

Или этот огромный Кот с рваным ухом, со шрамом через всю морду, с яйцами, как у призового жеребца — выражение Шуры Плоткина, — действительно все сечет с полуслова, и в присутствии этого Кота становится совершенно неясно, кого тут нужно считать «меньшим братом» — этого Кота или, к примеру, Руджеро Манфреди?..

— Эрих, — сказал я, — все происходит из-за твоей, прости меня, элементарной неграмотности. Ну как же можно было, занимаясь подобным ремеслом, не почитать Конрада Лоренца — грандиозного специалиста по Котам и Собакам?! Как можно было не заглянуть в восхитительную книжку английского биолога доктора Ричарда Шелдрейса?! Ты вообще что-нибудь по своей професии читаешь? Ну хотя бы на сон грядущий?..

— Да, читаю... — слабо сопротивлялся Эрих. — В прошлом году Хельга читала нам куски из книги Чарльза Платта — «Как стать счастливым котом». И еще вторую книжку... Забыл фамилию... Называется «Кот без дураков»! Мы очень смеялись...

— О Господи!.. — Я почувствовал, что начинаю выходить из себя. — Эти книжки ты мог бы и не читать. Я прекрасно помню статью в «Литературке»... Это у нас в России газета такая...

— Ты что, действительно из России?! — поразился Эрих.

— Да. Но сейчас не в этом дело. Так вот, один мой друг иногда читает мне вслух, эту «Литературную газету». Там и была статья: об этих двух книжках. Кстати, второго автора звали... Дай Бог память!.. Терри Претчер! И как мы поняли из этой статьи, книжки очень милые, смешные, но абсолютно ПРИДУМАННЫЕ! А я тебе пытаюсь толковать о серьезных, научных исследованиях в области Телепатического Контакта между Животным и Человеком...