Русский пасодобль - Алеся Кузнецова

этой ситуации, но ощущала себя совершенно бессильной. Мне так хотелось увидеть Андрея. Я забывала есть и лишь ждала новостей. Но первое воодушевление превратилось в страх и горечь отчаяния. Кто-то предал нас и в Москве узнали раньше, чем следовало, о восстании. А французы и англичане так и не пришли на помощь. Город утопили в крови, я обессилела от слез и не зная жив ли Андрей, я больше не чувствовала себя живой. А потом стало известно, что в эти дни, когда вокруг Москвы вспыхнули восстания и поднимался город за городом, расстреляли царскую семью. Больше надежд у меня не осталось. На Ярославль падали бомбы, люди не могли похоронить своих убитых. Кровавая и безжалостная война всех против всех. Наши ворота были закрыты и оставшимся офицерам и вооруженным работникам из числа крестьян еще удавалось сдерживать напор. Пару раз я мельком видела Николая Павловича, брата Андрея. Весь в пыли, он смотрелся так нелепо с оружием в руках. Я не знала более миролюбивого и аполитичного человека, чем он. Сходство между братьями заканчивалось на внешности, но хотя Николай Павлович отвергал возможность любой вооруженной борьбы, он был здесь и сражался, несмотря на то, что дома оставил молодую жену, мою дорогую подругу Софи. Борьба была чудовищной и никто не знал выживем ли мы. Пытаясь вырваться из кольца осады, погиб отец и брат, мальчишка, который отказался сидеть дома, пока мужчины воюют и выскочил вслед за отцом. Обезумевшая мать не выдержала того, что над их телами будут издеваться и ночью вместе с конюхом прокралась чтобы их забрать. Но погибла сама. Я осталась одна в осажденной усадьбе, и хотя мужчинам еще удавалось удерживать ворота, осознавала, что жить осталось пару часов.

Андрей появился внезапно. Раненая рука была перебинтована чьей-то разорванной рубахой, небритое хмурое лицо. Скулы стали еще отчетливее, а глаза слегка ввалились и блестели какой-то отчаянностью и уверенностью в принятом решении. Его тон и состояние не позволили мне перечить или о чем-то спрашивать. Я быстро надела дорожное платье с зашитыми в подоле драгоценностями и вышла в комнату с каминами, как он и велел. Возможно, у него были иллюзии по поводу того, что мы сможем выбраться через тайный ход, но я знала, что лабиринты на самом деле совсем небольшие и заканчиваются развилкой за театром у леса. А появись мы у кромки леса нас убьют еще до того, как мы успеем что-то понять. Но я не спорила и сделала все, как он хотел и лишь когда осознала, в чем на самом деле был его план, закричала от ужаса и попыталась вырваться. Я кусала руки его брата Николая, который смотрел на Андрея с обреченностью приговоренного сквозь скупые слезы из глаз. Срывая голос, я требовала отпустить меня к Андрею и сопротивлялась, не представляя возможным уехать без него. Я никуда не поеду. Андрей на секунду подошел ко мне, отрывисто поцеловал и посмотрел в глаза: "Ты должна жить, Анна! Обещай, что выживешь. Ради меня."

Он вышел с белым знаменем с одной стороны хода и начал говорить с осаждавшими, давая нам лишних пару минут добежать до ожидавших в лесу лошади со стороны второго выхода и отвлекая их внимание. Он знал заранее, что договориться не удастся, но это даст несколько минут, чтобы добежать до леса. Ценой этих пары минут, дарующих нам спасение, стала жизнь Андрея. От доносящихся со стороны театра выстрелов я потеряла сознание. Последнее, что я запомнила – это то, как Николай стегал лошадь и гнал ее вдаль от усадьбы по лесной тропе, где когда-то мы гуляли с Андреем.

Глава 4. Гроза в усадьбе

Эстер вытерла слезы и отложила дневник. Сердце рвалось на части от боли. Она взяла телефон и обнаружила пропущенные вызовы от Авакумова и Ольги Петровны. Как же можно было забыть включить звук, когда так сильно ждешь звонка?! Торопливо нажала на последний пропущенный вызов, но телефон Андрея снова был вне зоны доступа. Такого бессилия Эстер давно не испытывала. Вздохнув, она подошла к окну. Ветер усиливался, деревья пританцовывали под зловещую мелодию пробуждающейся непогоды, а разряды молнии выхватывали вспышками света их темные кроны. Эстер закрыла окно и набрала Ольгу Петровну:

– Простите, не услышала ваш звонок.

– Эстер, я была неподалеку и решила заехать к вам. Вы забыли на благотворительном приеме свой красный зонт.

– О, спасибо! Кажется, он мне понадобится уже утром.

– Последние недели погодой не балуют и я помню, как вы говорили, что с этим зонтом почти не расстаетесь.

– Да, он мне определенно нравится. Но стоит ли вам заезжать, если у нас начинается гроза.

– Я вижу грозу, но еду уже рядом и буду совсем скоро. К тому же у меня есть новости по поводу вашего вопроса о фабрике и тендере.

– О, я буду вас очень ждать. Спускаюсь вниз и жду вас в холле гостиницы.

– Какой гостиницы? Вы переехали из гостевого дома?

– Так это же одно и тоже: отель, гостиница, мини-отель, гостевой дом. Меня не запутать теперь, я хорошо разбираюсь в оттенках русского.

– Я поняла, Эстер. Если вы не возражаете, я припаркуюсь поближе к дому в усадьбе, чтобы не идти такую даль от парковки. И воспользуюсь вашим красным зонтом.

– Вы можете подъехать к самому входу. Мне не терпится вас увидеть и пролить свет на историю с тендерами и цехами.

– Больше света пролил бы Андрей Владимирович, вам точно стоит у него все расспросить, но кое-какие детали у меня тоже есть.

– Андрей? Но как он связан с этим?

– Простите, Эстер, дождь заливает лобовое окно и очень сложно говорить за рулем. Я скоро буду у вас.

Эстер спустилась в холл и попросила Бориса заварить травяной чай. Накинув на плечи уютный плед, она, словно зачарованная, смотрела на пугающую своей красотой разбушевавшуюся стихию. Ветер усиливался, и где-то вдалеке по небу прокатились грохочущие раскаты грома, вызванные к жизни новой серией огненных вспышек молний. Нетерпение нарастало и мысли о причастности Андрея к истории с цехом, который так долго не может начать работу над ее заказом, пугали своей реальностью. Говорила ли она ему про то, что хочет шить весь товар прямо в Ярославле? Конечно, говорила. Как-то вскользь, но точно упоминала об этом. Почему Ольга Петровна так долго едет? Теперь уже Эстер не стремилась дозвониться до Андрея. Сначала нужно разобраться с новыми обстоятельствами. Инга и Лера могли относиться к нему предвзято, но Ольга Петровна