Шакал: Сын Анубиса (СИ) - Глебов Виктор

Наконец, занятие кончилось, и Мефиер отпустила меня. А едва я вышел из душа, вытирая волосы полотенцем, как явился лакей, сообщивший, что меня ожидает портной.

— Вроде, он должен был только завтра прийти?

Слуга развёл руками.

— Не могу знать, господин. Прикажете пригласить?

— Ну, да, конечно. Чем раньше, тем лучше.

Уже знакомый мне Фоон пришёл спустя минут десять в сопровождении рослого охранника, державшего руку на расстёгнутой кобуре. Оставлять меня наедине с портным, пусть и обшивавшим род Кормонов многие годы, никто не собирался. И правильно. Любого человека можно заставить сделать то, что тебе нужно, если найти уязвимое место и хорошенько на него надавить.

Фоон принёс комплект одежды для выхода — низ и верх из тонкого белоснежного материала, а также красную накидку до колен и без рукавов. Всё это было скреплено на живую нить и сколото булавками, так что портной был крайне аккуратен, примеривая и подгоняя, а охранник вообще, по-моему, ни разу не моргнул, следя за каждым его движением. Наконец, Фоон снял с меня костюм, сложил и вытащил из коробки ботинки. Тоже недоделанные. Началась новая примерка. Обувка мне очень понравилась. Тонкая дышащая ткань, при это непромокаемая, эластичная толстая подошва, а главное — верх плотно застёгивался, облегая лодыжку, чтобы воспрепятствовать попаданию внутрь ботинка песка. А песок в Луксоре был настоящей проблемой. Он лежал буквально повсюду — тонким слоем. Про пыль я вообще молчу. И это при том, что и дворец, и улицы ежедневно убирались роботами — утром и вечером. Плюс по периметру столицы располагались башни, генерирующие силовые поля на основе шехира. Если б не это, город вообще занесло бы за неделю.

Помимо башен, которые могли в случае нападения в разы усилить защиту, чтобы остановить не песок, а ракеты, повсюду торчали вышки ирригационных систем, собиравшие влагу из воздуха. Особенно во время редких дождей. Огромные, они возвышались над улицами и крышами, словно грозные великаны. Мемфису требовалось много воды. Не только для горожан, но и для растений, которых в мегаполисе имелось немало. Среди небоскрёбов и пирамид простирались сады, парки и аллеи, создавая подобие оазиса. Также требовалось поливать растения, росшие в кадках, раскиданных по всему городу. Вода из канализации очищалась и поступала обратно. При этом никакой экономии не было. Спасибо высоким технологиям.

Всё это я почерпнул из Сети, разумеется, где проводил по несколько часов в день, изучая мир, в котором мне предстояло жить, стать фараоном и, возможно, умереть. Если, конечно, моя душа каким-нибудь чудом не вернётся туда, откуда её изгнал в последний миг своей жизни Одержимый.

Когда портной ушёл, заверив, что парадный комплект будет готов вовремя, я отправился ужинать. К моему удивлению, сестёр за столом не оказалось. Как и Сирофана. Нефертари объяснила, что муж отбыл по делам, а девочки в гостях у школьной подруги. Трапеза прошла, в основном, в молчании. Мы обменялись только несколькими фразами, чтобы совсем уж не сидеть в тишине. Мне показалось, что женщине было в моём обществе не очень комфортно. Нефертари легко понять: законный правитель страны, выдающий себя за её недавно умершего сына, не лучший собеседник. В общем, поужинали мы быстро, и я уже собирался отправиться к себе, когда встретил в коридоре Сирофана.

— Ахенатон, я как раз с каменоломни, — сказал он, остановившись. — Всё готово, и мы можем, как собирались, туда слетать. Познакомишься с управляющим.

— Не поздновато? Уже начинает темнеть.

— Ничего страшного. Собственно, я как раз за тобой. Корабли готовы и ждут.

— Ну, коли так, то полетели.

— Идём. Каменоломня недалеко от города, так что через пару часов вернёмся. А завтра отправишься туда сам, без меня, и начнёшь постепенно вникать во все тонкости. У нас сейчас есть крупный заказ на строительство жилого комплекса, так что дело ответственное. Чем раньше начнёшь, тем лучше.

Глава 47

На взлётной площадке нас уже ждал небольшой корабль вроде того, на котором мы летали к дамбе Менеса, только этот был обвешан куда большим количеством оружия. Его окружали солдаты в бронескафах. Щели доспехов заполнял слегка мерцающий голубой свет шехира. Точно такой же пробивался из генераторов, установленных на борту корабля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда мы взлетели, с нами поднялись в воздух ещё три машины сопровождения. Сирофан коснулся сенсорной панели возле своего кресла, сканер считал отпечаток его ладони, и вокруг корабля вспыхнуло насыщенное силовое поле. Мы развернулись, проскользнули над садом и дворцовыми постройками, а затем взмыли повыше и, прибавив скорости, помчались в сторону окраины, где маячили гигантские, усыпанные мириадами разноцветных огоньков пирамиды и башни-генераторы.

— Я выбираю разное время для вылетов, чтобы не облегчать задачу Аминам, — сказал вдруг Сирофан, глядя в иллюминатор. — Они, конечно, всё равно узнают, когда я куда-то отправляюсь, но времени на подготовку покушения остаётся мало. Даже если всегда держать наготове штурмовую группу.

Так мы опасаемся нападения. Которое может случиться в любую секунду.

— И сколько раз они уже пытались?

— Нисколько. Но вокруг поместья ошиваются их дроны и шпионы, так что вероятность покушения имеется. Лучше подстраховаться.

Ответ Сирофана меня немного успокоил. Возможно, он просто на паранойе из-за постоянного ожидания нападения.

Ночной Мемфис переливался всеми мыслимыми цветами и их сочетаниями. Его пересекали в разных направлениях артерии улиц, но в этом сверкающем чертеже угадывался ясный замысел планировщика. Причудливая, но строгая геометрия столицы Луксора плыла под нами в темноте африканской ночи, глубокой и чёрной, как шкура пантеры. Над этим великолепием скользило множество транспортов, использующих шехир, чтобы держаться в воздухе. В некоторых районах они роились подобно пчёлам, в других проносились изредка, словно спеша побыстрее проскочить и умчаться в горизонт стремительно исчезающей голубой точкой.

Постепенно столица стала гаснуть: огней становилось всё меньше, как и транспорта. Мы приближались к границе города. Скоро показалась простирающаяся в бесконечность величественная пустыня. По ней были раскиданы поселения, рабочие посёлки и пирамиды. Часть современных, переливающихся огоньками и цветными неоновыми линиями, а часть — древних, тонущих во мраке острыми чёрными силуэтами.

Километра через три-четыре постройки почти закончились: жизнь в пустыне была тяжёлой, и люди старались в ней не селиться. Ещё немного — и корабли уже летели над песчаной равниной, иссечённой дюнами. Словно гигантский художник взял огромную кисть и набросал на бескрайний холст крупные, смелые мазки.

Вдруг я увидел, как справа появляется лиловое, синее и алое сияние. Оно быстро усиливалось и росло, а затем поднялось над песком, обретая очертания фантастического существа с полупрозрачным телом, внутри которого пульсировали светящиеся органы. Медленно расправив толстые гибкие конечности, удивительное создание поплыло прочь, оставляя в ночном воздухе разноцветный шлейф.

Я хотел спросить, что это такое, но в памяти само собой всплыло название — альбахр альсахра, пустынная медуза. Житель Сахары, порождённый остаточной магией ланхира и шехира. Вернее, осадками, содержащими волшебную энергию.

— Красиво? — спросил Сирофан, заметив, что я разглядываю медузу. — Это разведчик. Сейчас появятся остальные.

И действительно, спустя несколько секунд над песком один за другим начали возникать такие же светящиеся существа. Они расправляли конечности и медленно уплывали вслед за первым. Пока мы летели, я успел насчитать около трёх десятков медуз. А затем впереди появилась горная гряда, похожая на грубо зарубцевавшийся шрам. Корабли пронеслись над ней, обогнули одинокую столовую скалу, и Сирофан указал влево.

— Вон там наша каменоломня.

Тотчас машины начали сворачивать и пошли на снижение.

Я увидел растянувшийся примерно на полкилометра каньон, из которого торчала массивная техника, похожая издалека на упавшего в пропасть огромного робота. Справа виднелись крыши рабочего посёлка. Приглядевшись, я понял, что периметр контролируется военными машинами — как и воздушное пространство над каменоломней. Сам же каньон пульсировал светом прожекторов и частых вспышек.