Если он поддастся - Ханна Хауэлл

– Твои родственники, вероятно, должны были бы более осторожно относиться к своим словам в присутствии женщин.

– Зачем? Разве женщины выходят замуж не для того, чтобы ложиться каждую ночь в постель со своими мужьями?

– Ты думаешь, если невинная девушка знает обо всех этих вещах, это хорошо?

– Мне кажется, что оставаться в полном неведении еще хуже. Будь честен со мной, Брент. Ты очень недоволен, что я не девственница?

– Вообще-то… – Он немного подумал. – Нет, ничуть! Я никогда не укладывал в постель девственницу, но много слышал об этом. Не помню, чтобы сам процесс кому-то доставлял удовольствие. У меня даже был друг, у которого жена, увидев его голым в первую брачную ночь, упала в обморок. Оказывается, она подумала, что вышла замуж за урода. – Брент усмехнулся, когда Олимпия захихикала. – Да, мы все тоже смеялись, но представь: это ведь совсем не смешно, когда ты, молодожен, стоишь перед своей новобрачной и женщина, которую любишь всем сердцем – во всяком случае, так он говорил, – падает к твоим ногам как узел с бельем. Так что, вероятно, какие-то знания необходимы, но не все могут их дать. Заботливые родители – да. Пусть они расскажут своей невинной дочке, что ее ждет во взрослой жизни, а она потом сама убедится, правда это или нет.

– Глупости! – Олимпия провела кончиком пальца по его животу. – Значит, целовать куда угодно – это приемлемо? Скакать на тебе – тоже приемлемо?

– Да. Если обоим это доставляет удовольствие, то приемлемо.

Он задержал дыхание, когда Олимпия неожиданно скользнула с головой под одеяло. И напрягся, потому что почувствовал, как ее теплые губы и язык коснулись его живота. Хотя он надеялся, что она намерена сделать то, чего он страстно желал, Брент пообещал себе, что заставлять ее не станет. А потом, ощутив ее губы на своей возбужденной плоти, он закрыл глаза, погружаясь в море блаженства.

* * *

– Олимпия!

Она откинула руку, теребившую ее за плечо.

– Отстань.

– Проснись! Что-то случилось в Миртлдаунсе!

Олимпия моментально проснулась и села в постели. В голове стоял туман, который стал рассеиваться по мере того, как страх заползал в сердце. Протерев глаза, она посмотрела на полуодетого Брента, стоявшего возле кровати.

– Что там случилось?

– Кто-то попытался выкрасть твоего сына. – Брент схватил ее за руки, чтобы поддержать. Олимпия смертельно побледнела, и он испугался, что она упадет в обморок.

– Кто привез это известие?

– Один из твоих конюхов. Хью Пью. По-моему, так он назвался.

Олимпия вскочила с постели и принялась одеваться.

– Да, его действительно так зовут. Мне надо поговорить с ним, а потом срочно ехать в Миртлдаунс.

– Я тебя отвезу. Я смогу быстро подогнать карету. – Натянув сорочку, граф поспешил к двери.

«А ведь мы с ним приложили столько усилий, чтобы сохранить в тайне свои любовные отношения…» – подумала Олимпия, пожав плечами. Впрочем, проблемы эти сейчас были наименьшими из ее забот.

Сунув ноги в туфли, Олимпия выбежала из комнаты. Хью стоял внизу, у лестницы. Вид у него был усталый, а лицо – залито потом. Сбежав по ступенькам, Олимпия схватила его за руку.

– Как Илай?!

– С ним все в порядке, миледи. В полном порядке. Судья задержал одного из тех, кто попытался умыкнуть ребенка. Вероятно, он сможет что-нибудь рассказать вам.

– Как они сумели добраться до него?

– Пришли под видом разносчиков угля. Старая Молли даже не обратила на них внимания, она как раз пекла хлеб для бедняков нашего прихода. Была ее очередь. Ну, вы понимаете… Поэтому они проникли в дом. Ударили по голове бедняжку Молли и пошли по комнатам. Малыш дремал в библиотеке. Сказал, что книга, которую пытался читать, нагнала на него сон. – Хью усмехнулся. – Проснулся и обнаружил двух парней, пытавшихся связать его по рукам и ногам. Ему удалось вырваться – и вот тут-то веселье и началось!

– О боже, он воспользовался своим даром, – прошептала Олимпия. – Ведь эта новость распространится моментально…

– Кто поверит идиотам, которые даже не смогли украсть худого как щепка мальчонку, а? Люди просто решат, что эти убогие все выдумали – лишь бы скрыть, что не смогли справиться с ребенком.

– Карета готова, Олимпия. – К ним подошел Брент с небольшим саквояжем. – Тут кое-что из моих вещей.

– Да, разумеется. Мне тоже нужно собраться.

Олимпия побежала назад в спальню. Там посмотрела на остатки их любовного ужина на двоих и вздохнула. Перед рассветом она представляла, как проснется в объятиях Брента и как они снова займутся любовью, а потом он уйдет к себе. Но теперь всем станет известно, что граф делит с ней постель.

«Что ж, пока все в доме спят, надо собрать кое-какую одежду и отправиться в путь, чтобы никто не остановил меня», – решила баронесса. И принялась заталкивать вещи в сумку.

Спустившись в холл, Олимпия увидела там Пола, стоявшего рядом с Хью.

– Теперь отдохни, Хью. Вернешься в Миртлдаунс после того, когда выспишься как следует и поешь. Со мной и Брентом ничего не случится.

– Будет сделано, миледи. Главное – не беспокойтесь, с мальчиком все в порядке.

«Ох, хорошо бы», – подумала Олимпия, поднимаясь в карету с помощью Брента. Ей было о чем беспокоиться. Кто, к примеру, попытался выкрасть ее сына? Все годы, что они прожили в Миртлдаунсе – отчем доме барона, – никто не потревожил их, даже родня Мейнарда, которая сначала сильно возмущалась потерей титула и земель. Вряд ли они приняли участие в похищении. К тому же они никогда не имели дел с политикой. Так что оставался один-единственный вариант.

Леди Маллам – вот кто организовал похищение ее сына. Либо графиня собиралась поступить с Илаем так же, как и со многими другими похищенными, либо хотела использовать его для того, чтобы она, Олимпия, беспрекословно выполнила все, что от нее потребуют. Если бы это не было так страшно, Олимпия лишь посмеялась бы. Ведь эта женщина понятия не имела, кого вознамерилась умыкнуть, и обрушила бы на себя все кары преисподней, если бы сделала это.

Тяжело вздохнув, Олимпия изложила Бренту все, что рассказал Хью. Выслушав, граф нахмурился, и лицо его словно окаменело. Видно, он пришел к тому же выводу, что и она. Олимпия передвинулась и села рядом с ним. После минутной напряженной тишины он обнял ее за плечи и привлек к себе. Возможно, до него дошла вся правда о том, что собой представляла его мать, но даже если и так – ему все равно было тяжело услышать об очередном греховном поступке, который она совершила.

«Вернее – попыталась совершить», – подумала Олимпия и неожиданно улыбнулась. Летиция по незнанию сунулась в настоящее осиное гнездо. Теперь все Уорлоки придут в движение, и то, о чем эта дама до сего дня не подозревала, они откроют ей.