Охота на Лань. История одной одержимости (СИ) - Линдт Нина

Джованна в смятении подошла к окну и открыла ставни. Ей словно не хватало воздуха. И она не понимала, почему визит герцогини так огорчил ее. Возможно, потому что она иначе представляла себе возможную будущую любовь мужа?

Она медленно подошла к двери и открыла ее. Марко все еще стоял здесь. Он хотел что-то сказать, но Джованна опередила его.

– Если однажды ты кого-нибудь полюбишь, Марко, я хочу быть первой, кто об этом узнает.

Он вздрогнул, словно она его ударила.

– Хорошо, родная. Но я хочу, чтобы ты поняла: между мной и герцогиней ничего не было.

– Я верю тебе. Просто… это было неожиданно. Вот и все.

И прежде, чем он успел ей ответить, Джованна закрыла дверь.

Несколько дней между ними все гудело от напряжения. Марко страшно боялся потерять контакт с Джованной, но, казалось, чем больше он боится, тем больше она отдаляется. Он чувствовал себя виноватым, но не понимал, в чем.

А Джованна удивлялась, почему ее так расстроил визит герцогини. Ведь, в сущности, даже если она и любовница Марко – ей-то должно быть все равно? Или Джованна настолько самолюбива и эгоистична, что будет лаять и бросаться на всех, как сытый пес, которому кость не нужна самому, но и другим отдавать ее неохота?

Это неправильно! Она ругала саму себя, но кровь бурлила от возмущения при одном только воспоминании о герцогине. Наконец на фехтовании Джованна так избила мечом мужа, что даже маэстро Вирде удивился.

– Что за бешеная блоха вас укусила, сударыня? – присвистнул он, останавливая схватку.

Но Джованна только зарычала в ответ, отшвырнула шлем и меч и, красная от схватки и злости на саму себя, выскочила вон. Маэстро Вирде откашлялся, пока Марко поднимался с пола, устало снимая шлем.

– Выведите ее в город, мессер Марко, вот мой совет. Она тут скоро взбесится, того и гляди, пена изо рта пойдет.

– Я пытался, но она не соглашалась.

– Возможно, что-то изменилось, раз она так буйствует. Что тут произошло?

Марко описал визит «одной дамы», не называя имени герцогини. Маэстро Вирде смачно сплюнул.

– И наша девочка купилась на этот театр? Я тут один с глазами не на заднице и вижу, что вы в нее влюблены по уши?

«Наша девочка». Марко по-доброму усмехнулся. Похоже, маэстро Вирде и впрямь Джованну ценит.

– Я не знаю, что мне делать… – признался он.

– Вспомните, что ей нравилось. Возможно, вы предлагали ей не то, что ее могло заинтересовать на самом деле. В фехтовании она делает блестящие успехи. Но это не весь мир для Франчески.

И медицина тоже не весь мир, вдруг понял Марко. Джованна всесторонне образованна и развита, невозможно увлечь ее чем-то одним. Раз она вернулась к мечам, проявляет интерес к медицине, может, захочет прокатиться верхом?

Он озвучил эту идею на следующий день.

– Но у нас нет лошадей, – ответила Джованна.

– Заведем, если ты захочешь.

– Возможно, позже… – мягко ответила она.

Марко кивнул, отчаянно соображая, что еще предложить.

– В Неаполь приехало несколько трупп актеров, – вдруг вспомнил он. – Они будут давать представления на нескольких площадях. Хочешь пойти?

Джованна задумалась.

– Что ж… Я буду рада составить тебе компанию, – ответила она. И сама удивилась от того, сколько радости отразилось на лице Марко.

Арлекин в кафтане из заплат и белых гольфах весело прошелся по сцене. Он был доволен собой: ему только что удалось спрятать двух юных влюбленных от родителей девушки и Доктора, который пришел к ней свататься. Доктор, напыщенно выкатив живот, горделиво расправляя свои кружева, как петух красовался перед зрителями и будущими тестем и тещей. Он говорил с болонским акцентом, произнося нелепицу на латыни, отчего публика рыдала от смеха.

Джованна глядела, затаив дыхание. Марко смотрел на ее точеный профиль, на приоткрытые губы, на ярко блестевшие глаза… Он практически не следил за действием, а наблюдал спектакль эмоций на лице Джованны. Вот она удивленно ахнула: влюбленные только что закрылись в шкафу, а тут подошел Доктор и открыл шкаф. Никого. Вот в ожидании она чуть приподнимает брови и открывает шире глаза: сейчас явился еще один персонаж – Капитан, в полувоенной форме испанского покроя и с тонким мечом. Они с Доктором затевают спор, о том, чья невеста юная особа (та, что прячется в объятьях возлюбленного за ширмой). Капитан пытается выхватить шпагу, но та никак не вылезает из ножен. Публика хохочет и аплодирует. Наконец является спесивый венецианский купец Панталоне, еще один претендент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бедняга Арлекин вспотел, перемещая влюбленных обманами и ловкими манипуляциями, скрывая их от троих женихов. Панталоне недоволен тем, что у него есть соперники. И коварный венецианец достает пузырек с ядом и подмешивает его в вино, предлагая соперникам, которые все еще ссорятся между собой, выпить за мир.

Джованна переживала за двух неудачливых женихов. Пусть один из них лжеученый и глуп, а второй забияка и пьяница, но они все-таки люди… Арлекин тоже пытается вмешаться…

В какой-то момент Джованна посмотрела на Марко и испугалась: он был бледен, как отбеленная льняная сорочка. В глазах стояли слезы. Он словно привидение увидел.

Она схватила его под локоть и потрясла. Словно завороженный, он даже не сразу отреагировал.

– Что с тобой, Марко?

Марко часто заморгал, словно приходя в себя.

– Яд. Это же яд, Джованна. Просто в маленьких порциях.

– О чем ты? Это же всего лишь спектакль…

Но тут и она замолчала, поняв его потрясение. И дрожь пробежала по спине.

– Не может быть! Марко!

– Это вполне реальная возможность. Как я сразу не подумал? Пойдем домой, родная. Это нужно обдумать.

Джованна кивнула и вдруг ощутила, как Марко взял ее за руку. Сначала вздрогнула и захотела освободиться, но почти сразу же приказала себе успокоиться. Он обернулся, спрашивая разрешения взглядом. И она кивнула: так проще выбраться из толпы и не потерять друг друга.

Но когда они стали пробираться от сцены в сторону улицы, раздался страшный женский крик.

Марко повернулся на шум: на сцене появились двое мужчин с мечами, актеры в ужасе разбегались. Кричала актриса, игравшая мать девушки. А нападали на Арлекина. Тот ловко отбивался подручными средствами, но против двух противников был бессилен. На сцену полезли еще какие-то люди с оружием, толпа всколыхнулась, на Марко навалились люди справа и слева, и он потерял руку Джованны. В этот момент Арлекин упал, весь в крови на сцену, а его убийцы под напором пришедших на помощь актеру мужчин скрылись в толпе.

– Помогите!

Актриса подбежала к Арлекину, в бессилии замерла над ним и только звала на помощь. На сцену выбежали актеры, они пытались помочь, но только суетились и хватались за волосы.

Марко увидел снова Джованну: ее оттеснили ближе к сцене. И он стал пробиваться вслед за ней.

– Расступитесь, я врач! Расступитесь!

Панталоне, весь в слезах, от которых потек грим, помог Марко залезть на сцену.

– Помогите моей жене, – попросил Марко. Джованна уже пробилась к сцене, Панталоне и Доктор вытащили ее за руки на помост.

– Закройте занавес, – распорядился Панталоне и подошел к Марко. Тот уже расшнуровал пропитанный кровью кафтан Арлекина.

Актриса рыдала, сжимая голову юноши.

– Сынок! Сыночек мой!

– Нам нужно перевезти его. Нужно зашить раны.

Марко кое-как перевязал раненого, пока актеры искали телегу. Джованна тем временем перетянула юноше рану на бедре.

С помощью актеров Арлекина погрузили на телегу. Он был бледен и еле дышал. С ними отправились Леонелла, мать актера, которую Джованна успокаивала всю дорогу, и Панталоне, который оказался отцом Арлекина. Его звали Джулиано.

Джулиано плакал, как ребенок, склонившись на коленях над сыном.

– Маттео, Маттео… – шептал он ему.