Рыцари порога.Тетралогия - Антон Корнилов

Почернелые губы мага дрогнули.

– Пощады… – просипел Маклак, и Верховный Хранитель увидел, как за оскалом ребер обозначились трепещущие легкие. – Молю, пощады!

– Тебе следует просить прошения, а не пощады, – ответил ему Верховный Хранитель. – Я ведь говорил тебе, те кто смотрят– есть ложь. И верить им – значит, губить себя. Что, собственно, и произошло… Ты, видно, просил их указать тебе путь, ведущий отсюда?

– Да… – едва слышно вымолвил Маклак.

– Ты получил, что хотел. Ты рад?

Маклак не ответил. Наверное, у него недостало для этого сил.

– Ты даже не представляешь, что ты сделал, – проговорил Верховный Хранитель. – Ты… Впрочем, это моя вина. Я сам привел тебя сюда, хотя знал, что этого делать не нужно…

Тут Хранитель прервал свою речь. Ледяным холодом ожгло ему затылок. Он резко развернулся – зеленые пряди длинных волос хлестнули пространство комнаты.

Никого.

Страх охватил Хранителя. Он стиснул челюсти и сжал кулаки, поняв, что тот, чей взгляд он почувствовал на себе, никак не может находиться в Библиотеке. Тот, кто смотрел на него, находился далекодалеко отсюда. Там, где пронзали небо белые скалы, там, где толпились вокруг костров воины в косматых шкурах.

Длиннорукий Гуам первым услышал треск ветвей, жалобные вскрики и приближающийся топот. Встрепенувшись, старшина стражников вскочил на ноги – около часа он и его люди провели в томительном ожидании.

– Глядика, – удивленно проговорил рыжий Ахар, тот самый житель города Арлема, что встретил в засаде Оттара. – Кажись, живой рыцарьто…

– А ты как думал? – обернулся Гуам, который и сам несколько мгновений назад сомневался в успешном завершении похода северянина. – Это ж… рыцарь Порога! Еще странно, что он так долго провозился…

На опушку выбежала девушка, смуглая и черноволосая, в изодранном платье. Завидев поднявшихся ей навстречу из кустов стражников, она, вскрикнув от испуга, повернула было назад… но тут же бессильно опустилась на колени и закрыла лицо руками. Следом за девушкой, держась друг за друга, выбрели двое мужчин. Обоим было не меньше пятидесяти лет, оба оказались грязны и изваляны в листьях и древесной трухе – щедро украшенные свежими кровоподтеками лица этих двоих пропитывала тоска безрадостной предопределенности. Мужчины повалились в траву, лишь поравнявшись с коленопреклоненной девушкой.

– Вяжите колдунов! – взвизгнул Длиннорукий, аж подпрыгнув от возбуждения.

Последним из леса вышел тучный лысый старик в камзоле, когдато добротном и даже щегольском, а сейчас – измятом и прорванном во многих местах. Он остановился поодаль от своих спутников, а когда к ним кинулись, обгоняя друг друга, стражники, вдруг басовито всхрипнул и, прихрамывая, припустил вдоль опушки. Сразу четверо, свистя и улюлюкая, бросились наперерез ему.

Появление Оттара, горделиво шагающего с топором на плече, в общей суматохе осталось почти незамеченным. Стражники, истомившиеся в долгой засаде, накинулись на вышедших на опушку людей с истинным остервенением. Приказ Гуама исполнялся с таким душевным подъемом, что, когда один из связываемых мужчин взбрыкнул слишком сильно стянутыми веревками ногами, его отдубасили так, будто он по меньшей мере зарядил комунибудь из стражников по физиономии.

По опушке пролетел отчаянный вой – это волокли обратно перехваченного в нескольких десятках шагов от места засады старика. Несмотря на возраст и тучность, старик яростно сопротивлялся. Четверо стражников едва справлялись с ним. И как только он, изловчившись, сумел свалить одного из них – на помощь воинам ринулись горожане, до этого только подбадривавшие служивых гневными выкриками. Но и тогда старик не сдался, а продолжал отбиваться, вопя и плюясь. Безнадежная его отвага передалась и троим его товарищам. Мужчины, уже крепко скрученные по рукам и ногам, принялись кричать и извиваться в траве. А девушка, длинно и пронзительно завизжав, вырвалась из рук того, кто держал ее сзади, и впилась ногтями в лицо подступавшего к ней с веревочной петлей стражника. На опушке поднялся невообразимый шум.

Оттар стоял в сторонке, наблюдая за происходящим устало и снисходительно – с некоторым даже презрением. Но, когда к нему подбежал запыхавшийся Гуам, северянин встрепенулся.

– А где Шикра, сэр Оттар? – заглушая вопли и визги, громогласно вопросил Длиннорукий.

– Это который Шикра? – подбоченившись, неторопливо переспросил северный рыцарь. – Такой тощий старикан ростом со сторожевую башню? Косматый, будто дворовый пес? Буркалы – во! Горят… И челюсть у него так далеко выдается вперед, что он может на ней без труда коромысло носить?

Видимо, рыцарь давно ждал, когда к нему обратятся, чтобы он рассказал, каким же всетаки способом ему удалось справиться со сворой грозных магов и превратить их в перепугано голосящую стайку жалких беглецов.

– Он, он, – закивал Длиннорукий Гуам. – Шикра – один в один описать его изволил, сэр Оттар. Он самый страшный колдун и есть. Ни в жисть к нему не подступились бы… ежели бы не королевская на то воля…

– Да чего там страшногото? – пренебрежительно скривился Оттар. – Ну, долбанул он меня заклинанием – в страх хотел вогнать… хе. Так и я же коечего смыслю в магиито. Не поддался. Потом чудище на меня напустил. Тут, признаться, пришлось малость попотеть…

Рыцарь небрежно стряхнул выступившие на кромке прореза на доспехе капли крови, выдержал паузу, которую тут же заполнил сочувственновосхищенный вздох старшины стражников, – затем продолжил:

– Как с тварюгой справился, пошел дальше. Направлението, откуда чудище вылезло, я сразу приметил. Крадусь, значит, и вижу…

Тут Оттар снова прервался, остро глянул поверх головы старшины и, приметив чтото, заговорил громче:

– Пятеро сидят вокруг костра. Дело ясное – колдуны. Потому как никому другому в этом лесу взяться неоткуда, да и сам костер – непростой. Угли тлеют, на углях в котле варево булькает. А дыма от углей нет! И варево пара не испускает. Только долго присматриваться мне не пришлось – этот… как его… Шикра – как вскинется! Не услыхал он меня, почуял. И сразу начал граблями своими вот так вот крутить…

Северянин замахал обеими руками, точно обороняясь от пчелиного роя. Шум на опушке между тем несколько утих. И прорезались один за другим несколько удивленных восклицаний.

– А я в него нож метнул. Ну и… утихомирил, – закончил Оттар. – Другие четверо какието слабенькие колдунишки оказались. Побрыкались малость, я коекому умаразума вложил – и всего делов. Как миленькие из леса побежали. Я им сразу заявил: пойду позади. И ежели услышу – кто заклинание шепчет или еще какую пакость сотворить пытается, башку оторву. Вот и…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});