Рейтинговые книги
Читем онлайн Волкодав - Мария Васильевна Семенова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 461 462 463 464 465 466 467 468 469 ... 676
не горела свеча, вставленная, дабы не капал воск, в широкий и пузатый, точно кружка, подсвечник. Стоило на мгновение задуматься, отвлечься – и в ничем не нарушаемой тишине начинал мерещиться исходивший оттуда, из угла, шорох страниц, изредка хмыканье, постукивание ногтя по твёрдому дереву, как бывало, когда наглый варвар вычитывал в книгах нечто, представлявшееся ему сомнительным…

«Да что мне, недостаёт его, что ли?..»

Вот так исполнялась для хранителя его заветная мечта последних трёх лет. Ну разве не насмешка судьбы?..

А ещё через несколько дней к нему явились… эти. Два обормота. Саккаремец и халисунец. Было похоже, они люто ненавидели один другого. Но на хранителя оба смотрели так, словно вышли на казнь и ему предстояло быть палачом.

– Святы Близнецы, чтимые в трёх мирах… – поздоровались они вразнобой.

– И Отец Их, Предвечный и Нерождённый, – подозрительно отозвался хранитель. – Зачем пожаловали?

– Книгу надо, – мрачно отрезал саккаремец. И замолчал, словно книга была на свете одна-разъединственная и хранитель по этому слову обязан был немедля принести требуемое.

– Зелхата. Мельсинского, – уточнил халисунец. И добавил, явно желая поддеть своего хмурого спутника: – Про Великий Халисун и всё такое.

Саккаремец покосился на него, словно собираясь немедля удавить. Однако промолчал.

– «Созерцание истории Саккаремской державы, равно как и сопредельных народов, великих и малых»… – привычно поправил хранитель. Он помнил все книги, доверенные его попечению: и где какая стояла, и как выглядела, и кто написал. Он строго осведомился: – Кто разрешил?

– Наставник, – ответствовали обормоты.

Хранитель невольно подумал об Избранном Ученике Хономере. Однако стоявшие перед ним парни настолько не походили на взыскующих жреческого сана, что он спохватился и понял: варвар!.. Вот кого следовало благодарить!..

Ему даже помстилось, будто тот беззвучно явился из потёмок хранилища и встал за спинами унотов, кривясь в насмешливой ухмылке… «За что караете, справедливые Братья?..» От расстройства хранитель не заспорил с горе-книгочеями, не попытался выжить их, как когда-то Волкодава, из чертога познания. Просто вынес парням творение вольнодумного учителя шадов и… почему-то нимало не удивился, когда они облюбовали тот же вековой стол в углу, хотя он был не единственный. Затеплили свечку…

Халисунец Бергай с обречённым видом придвинул к себе книгу, взглядом оценил её толщину – и горестно застонал про себя. Но всё-таки решился и открыл. На самой первой странице. Долго хмурился, вглядываясь в полузнакомые письмена чужой грамоты. Потом вполголоса, медленно прочитал несколько слов. Опять надолго умолк, с силой прижимая пальцем строку, словно та собиралась от него уползти…

Саккаремец Сурмал, даже в столь скромных пределах грамоту не постигший, поначалу молча злорадствовал, наслаждаясь страданиями наследного недруга. Вслух он, конечно, не говорил ничего, потому что тогда бы они неминуемо снова сцепились – и столь же неминуемо были бы отлучены новым Наставником от кан-киро уже навсегда. Но, оказывается, бездеятельное блаженство очень даже способно приесться. Весьма скоро Сурмалу надоело слушать, как Бергай мучительно медленно разбирает слово за словом. Надоело и втихомолку потешаться над ошибками, которые тот совершал. К тому же читал Бергай так, что Сурмал не мог связать услышанное воедино и вообще понять, о чём идёт речь. «О Богиня Милосердная, Хранящая-в-битвах!.. Почему этот скудоумный корпит и потеет, коверкая нашу благородную речь, а мне даже и того не позволено?.. Правду же бабушка говорила: со скуки – хоть меледу[43] в руки…»

Да, по какой-то причине бывший Наставник решил обойтись с ним гораздо суровее, чем с Бергаем!.. Мыслимо ли дожить, не спятив, какое там до конца книжищи, но хотя бы до завершения первой страницы?.. Сурмал подпёр голову руками и принялся рассматривать неровности потолка, который каменотёсы не стали ни выглаживать начисто, ни тем более красить, сохранив суровость природной скалы. С потолка взгляд саккаремца перекочевал на книжные полки. Сурмал вглядывался в резьбу, старался проследить ход древесных волокон… Потом и это занятие утомило его.

Хранителю чертога некогда было присматривать за обормотами. Он сидел на своём месте и по обыкновению занимался делом: вязал новую метёлочку для обметания несуществующей пыли. Он любовно соорудил пушистый султан, пристально следя, чтобы изгибы всех пёрышек были направлены в разные стороны, и теперь тщательно, виток за витком, приматывал получившуюся кисть к длинной струганой палочке.

Внезапный вопль, непристойный и невозможный в многолетней тишине библиотеки, заставил хранителя испуганно подскочить, выронив недоделанный веник. Нитка развилась – белые перья полетели в разные стороны.

– Убью!.. – вопил взбешённый халисунец. – Катись в свои плавни, пиявка болотная!.. И можешь дрыхнуть там хоть до второго Камня-с-Небес!.. Если только и его не проспишь!..

Саккаремец, успевший, оказывается, поникнуть на стол головой и начать тихонько посапывать, недоумённо таращил глаза. Кажется, он не особенно понимал, где это он и отчего столько крику. Но вот его взгляд прояснился. И тотчас вспыхнул опасным огоньком.

Хранитель, семеня, подошёл к обормотам и легонько стукнул осиротевшей палочкой по голове сперва одного, потом другого. Дюжие парни, готовые кинуться в драку, замерли и уставились на сухонького старичка.

– Тихо! – воздел палец хранитель. И пригрозил: – Будете галдеть – выгоню!

Но вот что странно: приводить в исполнение эту угрозу ему не хотелось. Совсем не хотелось.

Они ещё посопели, продолжая ненавидяще смотреть друг на дружку… Потом всё же уселись. Бергай снова придвинул книгу, которой в запальчивости едва не треснул Сурмала по голове. Нашёл пальцем строчку, на которой остановился. Разобрал несколько слов, объединённых общностью смысла. Перевёл про себя. Вполголоса выцедил вслух – медленно, запинаясь. И свирепо прошипел, обращаясь к Сурмалу:

– Повтори!..

В этот день свечка на их столе долго не гасла. И на другой день, и на третий. Хранитель проверял списки книг, протирал тряпочкой вощёное дерево полок… и радовался неизвестно чему.

Рассуждали поэты о чести… Читали стихи,

Высекавшие искры из самых бессовестных душ.

Были песни свободны от всякой словесной трухи

И на жертвенный подвиг немедленно звали к тому ж.

Лишь один опоздал поучаствовать в их торжестве.

А когда появился – заплакал: «Не дайте пропасть!

Я по злобе людской без вины обвинён в воровстве…

Поручитесь, прошу вас, что я неспособен украсть!

Среди белого дня надо мной разразилась гроза!

Неужели позволите, братья, втоптать меня в прах?..»

Но молчали поэты и лишь отводили глаза:

Ведь у каждого только одна голова на плечах.

Нет, конечно, любой обвинённого издавна знал.

И стихами его восхищался, и был ему друг.

1 ... 461 462 463 464 465 466 467 468 469 ... 676
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Волкодав - Мария Васильевна Семенова бесплатно.

Оставить комментарий