Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Дошло до того, что Григорий Петровский прямо бросил в лицо Троцкому обвинение в болезни Ленина!

Факт – в свете всего выше сказанного – любопытный!

31 октября 1923 года Крупская писала Зиновьеву в письме следующее:

„Совершенно недопустимо также то злоупотребление именем Ильича, которое имело место на пленуме. Воображаю, как он был бы возмущён, если бы знал, как злоупотребляют его именем. Хорошо, что меня не было, когда Петровский сказал, что Троцкий виноват в болезни Ильича, я бы крикнула: это ложь, больше всего В.И. заботил не Троцкий, а национальный вопрос и нравы, водворившиеся в наших верхах (Крупская имела в виду раскол. – С.К.). Вы знаете, что В.И. видел опасность раскола не только в личных свойствах Троцкого, но и в личных свойствах Сталина и других. И потому что Вы это знаете, ссылки на Ильича были недопустимы, неискренни. Их нельзя было допускать. Они были лицемерны… Лично мне эти ссылки приносили непереносимую муку. Я думала: да стоит ли ему выздоравливать, когда самые близкие товарищи по работе так относятся к нему, так мало считаются с его мнением, так искажают его?“

О том, что Ленина перед его окончательным выходом из строя действительно очень заботил национальный (точнее – „грузинский“) вопрос, мы знаем. Однако мы знаем и о том – почему он его так беспокоил? Да потому, что Ленина провоцировали против Сталина…

Далее Крупская писала ещё интереснее:

„А теперь главное. Момент слишком серьёзен, чтобы устраивать раскол и делать для Троцкого психологически невозможной работу. Надо попробовать с ним по-товарищески столковаться. Формально сейчас весь одиум [odium (лат.) – ненависть, предмет ненависти и нареканий, – С.К.] за раскол свален на Троцкого, но именно свален, а по существу дела, – разве Троцкого не довели до этого? Деталей я не знаю (!! – С.К.), да и не в них дело (?? – С.К.) – из-за деревьев часто не видать леса – а суть дела: надо учитывать Троцкого как партийную силу, и суметь создать такую ситуацию, где бы эта сила была для партии максимально использована…“

Письмо это лишь в „перестроечные“ годы было опубликовано в одном из номеров „Известий ЦК КПСС“ – явно как попытка обелить Троцкого.

Однако единственное, что выявляет объективный анализ вышеприведённого текста, это достаточно близорукое, если не сказать: „слепое“, восприятие Троцкого Крупской в 1923 году. Для сравнения приведу начало письма Крупской Троцкому от 19 мая 1927 года:

„Дорогой Лев Давыдович, получила Ваше письмо…

Вы знаете, что я с осени прошлого года ушла от оппозиции. Я писала тогда об этом Григорию (Зиновьеву. – С.К.), говорила тогда, что мы прямым путём катимся при таких методах работы в другую партию, и что я на это не пойду…“

Как видим, Крупская лишь в 1926 году поняла, что партия Троцкого – это не партия Ленина, а другая партия. А кроме партии Троцкого в СССР была только лишь одна партия – партия Сталина, она же – и партия Ленина.

В отличие от Крупской, массовый слой профессиональных партийных работников уже к началу 1924 года стал понимать, что Троцкий пытается увести партию и Россию с пути не Сталина, а Ленина…

А что, если бы и сам Ленин хотя бы на время выздоровел и летом или осенью 1924 года вернулся к работе? Он ведь мог не просто начать критиковать Троцкого… Ленин мог – и это было очень вероятно, просто-таки обрушиться на Троцкого и раздавить его – раз и навсегда.

Ленин ведь это мог!

Так мог ли допустить это Троцкий?

Мог ли не действовать?

В том числе – через Бухарина…

Это всё – так, сказать, общие рассуждения. И хотя уже эти рассуждения дают нам право не исключать версию прямого злоумышления против здоровья и жизни Ленина, обратимся к вещам более конкретным.

9 июля 1971 года поэт Феликс Чуев очередной раз был в гостях у Молотова. И когда разговор – тоже не в первый раз – зашёл о Бухарине, Чуев записал некий любопытный диалог…

Надо сказать, что в июле 1971 года Вячеславу Михайловичу Молотову шёл восемьдесят второй год, однако он жил он ещё долго, скончавшись в 1986 году на девяносто седьмом (!) году. Так что в 1971 году Молотов понимал, что говорил. А говорил он о Бухарине вот что:

„– Он был редактором „Правды“… Определённые круги ему сочувствовали…

– А как человек какой он был?

– Очень хороший, очень мягкий… Идейный.

– Достоин уважения?

– Достоин. Как человек – да. Но был опасный в политике. В жизни шёл на очень крайние меры. Не могу сказать, что это доказано полностью, по крайней мере для меня, но он вступил в заговор с эсерами для убийства Ленина. Был за то, чтоб арестовать Ленина. А тогда, когда шла стенка на стенку, была такая остротб, что Ленина бы казнили.

– Эти обвинения могли сфабриковать?

– Не думаю.

– Для пущей убедительности могли.

– Учтите, в политической борьбе всё возможно, если стоишь за другую власть. Бухарин выступал против Ленина и не раз. Называл его утопистом. И не только – предателем!..“[1508]

Любопытно?

Вне сомнений!

Непривычно?

Да…

Но и это всё – лишь присказка…

Будут у нас и ещё аргументы, будут и факты.

Ну, например, вот отрывок из некоего письма:

„…Бухарин лоялен, но зарвался в „левоглупизм“ до чёртиков. Сокольников свихнулся опять. Ларин – мечущийся интеллигент, ляпала первосортный… Сокольников – ценнейший работник, но иногда на него „находит“ и он „бьёт посуду“ из-за парадоксов. Если не предпримете предосторожности, – он у Вас там набьёт посуды. А Бухарин – втрое. Prenez garde! (Будьте осторожны. – С.К.)…“[1509]

О ком это сказано – ясно.

Прибавлю лишь, что Григорий Сокольников-Бриллиант был другом Бухарина с гимназических лет, а Ларин-Лурье – будущий тесть Бухарина, отец его третьей жены…[1510]

Но кем даны эти характеристики?

То-то и оно, что Лениным – в письме от 2 июня 1918 года в Берлин полпреду РСФСР в Германии Иоффе. Бухарин, Сокольников и Ларин уезжали в Германию на экономические переговоры, и Ленин заранее предупреждал Иоффе о возможных проблемах с упомянутой выше троицей…

Это – уже после Октября, после борьбы Бухарина против Ленина по вопросу о Брестском мире…

Но и до Октября отношение Ленина к Бухарину было то и дело скептическим. Вот соответствующие извлечения из дооктябрьских писем…

Март 1916 года – Шляпникову из Цюриха в Стокгольм:

„Ник. Ив. занимающийся экономист, и в этом мы его всегда поддерживали. Но он (1) доверчив к сплетням и (2) в политике дьявольски неустойчив…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});