Любовница на Рождество - Виктория Александер

– Да, подобный дом так и просит, чтобы в нем устроили рождественский праздник.

Вероника окинула взглядом внушительное строение из красного кирпича и людей, входящих в дом. Она улыбнулась, вспомнив, как Себастьян называл дом женским именем, и сказала:

– Леди Грейвилл этого заслуживает.

– Мне кажется, вам понравится Диана. – Бьянка взяла Веронику за руку, и они пошли к дому по аллее. – Она в чем-то похожа на вас – всегда без колебания говорит правду. Ой, мне следовало вас предупредить…

– О чем?

– Не знаю, что Порция наговорила вам про нашу семью… ну о том, что мы весьма приличное семейство, но когда мы собираемся вместе, то не церемонимся, особенно на Рождество. Это… – Бьянка на минуту задумалась, – традиция, я бы сказала, называть даже гостей по именам. Конечно, это из-за Рождества. Поэтому не обижайтесь, пожалуйста, когда к вам не станут обращаться «леди Смитсон».

Вероника улыбнулась.

– Ну разумеется, это же Рождество.

Бьянка тоже улыбнулась, но при этом у нее был какой-то странно довольный вид.

Не успели они войти в парадную дверь, как очутились в эпицентре того бедлама, который наблюдали, еще подходя к дому. Три маленьких мальчика и девочка поменьше разбежались в разные стороны, а их пытались поймать няньки или гувернантки. В центре холла стояла Миранда и растерянно озиралась. Дама несколькими годами старше Вероники – очевидно, Диана – стояла на лестнице и давала указания слугам, которые несли чемоданы, а также нянькам и призывала к порядку детей. Вся сцена напоминала выступление фокусников в цирке.

– Диана! – позвала Бьянка.

– Бьянка! – Диана помахала ей и грациозно спустилась вниз, осторожно обойдя слугу с багажом и одного из попавшего ей под ноги ребенка.

– Вы, должно быть, Вероника. – Диана с приветливой улыбкой взяла Веронику за обе руки. – Не могу передать, как я рада встретиться с вами! Господи, от мысли, что Себастьян наконец-то…

– Диана! – Бьянка кинулась обнимать сестру. – Ты здесь! Как замечательно!

– Почему это тебя так удивляет? – не поняла Диана. – Мы…

– И мы все здесь на Рождество! – воскликнула Миранда. – Как чудесно!

– Да, чудесно, – еле слышно пробормотала Вероника. Она прекрасно обошлась бы без этого «чуда» в виде приезда еще десятка людей. – Кто-нибудь видел Себастьяна? – спросила она.

– Он ушел куда-то вместе с моим мужем. – Диана неопределенно махнула рукой. – Все равно они здесь только мешают. – Она обошла слугу, тащившего несколько саквояжей, и крикнула: – Где-то здесь коробка с украшениями – ее надо отнести в…

Миранда отвела Веронику в сторону.

– Нас можно воспринимать только небольшими порциями. Для нового человека это утомительно.

Вероника улыбнулась:

– Я этого не заметила.

– Утро один на один с Бьянкой тоже может утомить, если к этому нет привычки. Если вы хотите удалиться в свою комнату и отдохнуть, чтобы… – она оглядела холл, – не сойти с ума, никто вас не осудит.

– Я об этом тоже подумала, – с облегчением вздохнула Вероника. – Я хотела подождать немного и уйти потихоньку.

– Можете не ждать…

И словно по заказу из соседней комнаты раздался грохот. Миранда засмеялась и махнула рукой, делая знак Веронике поскорее уйти.

– Я распоряжусь, чтобы вам принесли ланч.

Вероника не заставила себя упрашивать. Дело не в том, что она не любила детей. И дело не в изобилии родственников Себастьяна, собравшихся в одном доме, – во всей ее семье столько не насчитать. В общем – они приятные люди. Просто день выдался утомительный после почти бессонной ночи, когда она мучилась неожиданными вопросами. Вероника и не представляла, насколько устала, пока не легла.

Она постаралась заглушить звучащие в ушах слова Бьянки – они преследовали ее подобно навязчивой мелодии: « одна и независимая».

К тому моменту, когда Вероника спустилась к обеду, количество приехавших увеличилось на три человека: лорд и леди Уотерстон – старший брат Себастьяна Эдриан с женой Эвелин, – а также еще один брат, Хью. Все они тоже решили приехать к Себастьяну на Рождество. Их ждал не менее радушный прием, чем Диану.

Все собрались в гостиной, ожидая обеда, и вели себя так, словно Вероника – член семьи. Это было приятно и в то же время смущало.

– Слава Богу, что сейчас не сезон для лягушек, – негромко произнесла Эвелин, леди Уотерстон, обращаясь к Веронике, – они сидели рядом на диване. Вероника попыталась не рассмеяться.

В коридоре слышались крики и визг племянников Себастьяна – им позволили спуститься вниз и пожелать родителям спокойной ночи, а теперь многострадальные няни уводили шумных отпрысков обратно. Голос мамы детей затих на лестнице – она давала слугам последние указания и поднялась вместе с ними наверх. Единственная племянница, младшая из детей, уже давно лежала в постели.

Вероника удивленно взглянула на Эвелин:

– Лягушки?

– Мальчики Дианы обожают лягушек, но, к несчастью, оставляют их в самых неподходящих местах. Когда мы были в Уотерстон-Эбби прошлым летом, никто не знал, где может наткнуться на заблудившуюся лягушку. – Губы Эвелин дрогнули. – По меньшей мере это было неприятно.

– Могу себе представить. – Вероника живо вообразила эту картину.

Эвелин засмеялась:

– Дети Дианы, я говорю о мальчиках, они…

Порция всегда подчеркивала, что ее семья крайне благопристойная. Поэтому то, что они относятся к любовнице Себастьяна с такой теплотой, было удивительно – так ведут себя люди с широким кругозором. Вероника этого не ожидала, но она также не ожидала увидеть семью Себастьяна так скоро… если вообще когда-либо увидеть. Интересно, каковы правила этикета по представлению любовницы джентльмена его семье? А существуют ли такие правила? В пансионах для благородных девиц этому не обучают. Вероника не была уверена, что смогла бы с изяществом разрешить подобную ситуацию. И уж совсем не ожидала, что попадет именно в такую историю. Она оказалась среди семьи Себастьяна и чувствовала себя не очень-то уютно. Вероника Смитсон всегда знала, какое место занимает в обществе и кто она. А в настоящий момент ее не покидало неприятное ощущение неуверенности: что за место она занимает? На душе было тревожно.

Почему она не обдумала возможность этого? Она, разумеется, собиралась проявлять осторожность в своих отношениях с Себастьяном и не объявлять всем на свете, что она его любовница. Хотя, по правде говоря, пока что они обменялись лишь несколькими поцелуями. Конечно, можно возразить, что она вообще не является его любовницей, а просто… другом. Другом, на котором он хочет жениться. Друг, который предпочитает не выходить за него, но тем не менее его хочет. Интересно, а как Себастьян объяснил всем, кто она?