Те, кто охотится в ночи - Барбара Хэмбли

Спустя мгновение он спросил:

– Ты можешь охотиться днем? – Я не смею явиться перед ликом Господа. Мне принадлежит ночь. Здесь, внизу… Я не осмелюсь выйти днем наружу.

– Но мог бы… – начал нетерпеливо Эшер, однако сообразил, что это может быть воспринято как второй вопрос, и умолк на секунду. На ум приходили сотни вопросов, но все они были отброшены. Главное было сейчас – не спугнуть древнего вампира, способного в любое мгновение бесшумно раствориться с такой же легкостью, с какой он появился. Эшеру вдруг вспомнилось, как Лидия в Новом колледже кормила воробьев крошками из рук, с поразительным терпением сидя неподвижно с протянутой ладонью.

– Кто были твои современники среди вампиров?

– Иоганн Магнус, – прошептал старый вампир. – Леди Элизабет; Жанна Круа, укротительница лошадей; Анна ля Фламанд; валлийский менестрель, обитавший в усыпальнице Лондона; Туллоч Шотландец, похороненный в церкви Невинных Младенцев. Церковь разрушили, выбросили все останки, а его кости сожгли. От полуденного солнца вся плоть на них скрючилась и обуглилась… Это было в дни террора, когда люди убивали друг друга, как мы, вампиры, никогда бы не осмеливались убивать.

– Хотя кое-кто клялся, что видел Шотландца пятьдесят лет назад в Амстердаме, – пробормотал Исидро по-английски. Казалось, он понял без объяснений, почему Эшер задал именно этот вопрос. – Что до остальных…

Эшер снова повернулся к монаху. – Приходилось ли тебе убивать других вампиров? Брат Антоний попятился, закрывая белое лицо сухими, как у скелета, руками.

– Это запрещено, – отчаянно прошептал он. – Сказано: «Не убий…» А я убивал, убивал снова и снова. Я должен был искупить…

– Приходилось ли тебе убивать других вампиров? – тихо повторил дон Симон. Он по-прежнему стоял неподвижно, но Эшер чувствовал, что все в нем напряглось как струна.

Монах пятился, все еще закрывая лицо. Эшер шагнул к нему и протянул руку, намереваясь ухватить его за ветхий черный рукав. В следующий миг он понял, что имели в виду легенды, говоря о способности вампиров рассеиваться подобно туману. Как и раньше, он не почувствовал ни малейшего помутнения в мозгу. Просто обнаружил, что стоит, держа ветхий черный лоскут, и тупо смотрит на игру теней за алтарем.

– Помяни обо мне, – еле слышно прошелестело в мозгу. – Скажи Господу, я делал что мог. Попроси за меня, когда он убьет тебя…

Глава 13

– Вы в самом деле намереваетесь убить меня? – Эшер закрыл за собой железную решетку, повернул в замке тяжелый ключ и прошел в тесный вестибюль, где Исидро выискивал что-то в конторке среди бумаг.

Вампир приостановился и бесстрастно оглядел его. Как всегда, трудно было истолковать этот взгляд: то ли презрение к смертному, то ли удивление, а может быть, вампир просто проголодался. Как бы там ни было, на вопрос Эшера дон Симон не ответил.

– Что вы думаете об этом брате-францисканце? – спросил он.

– Кроме того, что он сумасшедший? Вы это имеете в виду? – Эшер достал пару восковых пластин (вроде тех, что он постоянно таскал с собой, когда работал на министерство иностранных дел) и принялся методично снимать оттиски со всех ключей. – Вряд ли это наш обвиняемый.

– Потому что он здесь, а не в Лондоне? Выкиньте это из головы. Он тих, как пылинка, Джеймс. Он мог последовать за нами в Париж, подслушать кое-какие наши разговоры и разыграть сумасшествие…

– Подслушать – на латыни?

– На английском, коль скоро у него в приятелях были Райс и Шотландец. Обычно мы обучаем друг друга языкам и указываем друг другу на изменения в языке той страны, где в данный момент обитаем. Для нас очень важно не привлекать внимания. То, что он живет, скрываясь в катакомбах, еще не означает, что он не выходит, невидимый, на улицы. По крайней мере, он осведомлен обо всем, что происходило после свержения короля… А его обмолвка насчет того, что плоть Шотландца скрючилась и обуглилась на костях под лучами полуденного солнца…

– Означает, что он при этом присутствовал? – Эшер подковырнул ногтем и извлек из воска последний ключ, прикидывая, насколько близко к истине предположение минорита о том, что Исидро замышляет убить его. – Но вы же сами сказали, что Шотландца видели много позже…

– Я сказал: «Кое-кто клялся, что видел его», – сведение такое же недостоверное, как и сведения нашего религиозного друга. Способности Шотландца быть незаметным тоже должны были со временем возрасти. Достоверных фактов нет со времен террора, самые свежие – полувековой давности.

Эшер стер остатки воска с бородок и вновь повесил ключи на крюк возле решетчатой двери. – А другие, кого он назвал?

– Двое из них, по меньшей мере, мертвы – даже трое, если ля Фламанд

– та самая дама, с которой я познакомился во время пикардийских войн. О Круа впервые слышу… – Он подождал, пока Эшер откроет входную дверь, затем увернул фитиль фонаря, и пламя угасло. Эшер подумал с усмешкой, что трюк Исидро со свечами, видимо, не срабатывает, когда речь заходит о трех четвертях дюйма тканого фитиля и резервуаре, полном керосина.

– Итак, мы имеем троих – или даже четверых, если вы намерены включить в список и Гриппена, а заодно придумать, как ему удалось разрешить проблему дневного света. – Эшер шагнул через порог на темную рю Дарю.

– Никто из тех, кого он назвал, не подавал признаков жизни в течение столетий.

– Это вовсе не означает, что они не прячутся где-то, как брат Антоний, становясь, по вашим словам, все терпимее к чесноку, серебру и прочим неприятностям.

– Но и не снимает подозрений с самого брата Антония. – Вы верите, что он убийца?

Мгновенная усмешка тронула тонкие губы Исидро.

– Нет. Но у нас слишком мало кандидатов на эту роль.

Эхо их шагов отражалось от грязных кирпичных стен, когда они шли сквозь сплетение узких улочек в направлении бульвара. Трудно было сказать, который теперь час: свинцовый мрак заполнял ночные бистро, проституток тоже видно не было.

– «Я убивал снова и снова» – так он сказал… – задумчиво проговорил Исидро. – И еще: «Я должен был искупить…» Убийство других вампиров может быть квалифицировано как вершина убийства. Кстати, вы не планируете что-либо подобное, если представится случай?

Эшер посмотрел на спутника и встретил спокойный взгляд холодных странных глаз. Оставив вопрос без ответа, он сказал:

– Если бы он хотел уничтожить себе подобных, то начал бы отсюда, не утруждая себя поездками в Лондон. А если убийца – его ровесник, обладающий такими же способностями, то брат Антоний – единственная надежда в наших поисках.

– Если он согласится, – заметил Исидро. Они пересекли улицу. Эшер уловил легкое движение в темном переулке справа и приглушенное взволнованное бормотание. Видимо, местные хулиганы, посовещавшись, приняли мудрое решение не приставать к этой паре прохожих. – И потом, где гарантия, что, даже если уговорить его выбраться из-под земли, он примкнет к нам, а не к убийце?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});